Елена Силкина - Песня о неземной любви

— Всё верно, теперь у меня есть ты, и тебя надо охранять.

— Я тоже могу охранять, хоть как-то, хоть от лишних повседневных мелочей, которые в состоянии взять на себя… Я знаю, ты ничего не делаешь без основания. Что случилось?

— Инто исчез — из-за меня… Я не предусмотрел влияние кхиров… Таори не предупредил меня…

Была ещё четвёртая причина для того, чтобы напиться и хоть ненадолго забыться. О ней он промолчал и вслух, и мысленно. Он подозревал, что Ира всё же питает к нему отвращение, но тщательно скрывает это из жалости.

Ира сжала зубы. Плакать об Инто она будет потом. Может, он всё-таки жив и найдётся, и плакать не придётся. А сейчас следовало позаботиться об Ирруоре.

— Идти можешь?

Он попробовал подняться и свалился обратно на скамью, но на этот раз не упал головой на стол, а прислонился спиной к стене.

— Ну вот, — пошутила она. — По-моему, ты всё-таки напился до нужной кондиции.

— Нет, наверно. Я же — в сознании.

Сеона позвал помощника бармена, и они вдвоём с трудом дотащили Ирруора до шлюпки и уложили на заднее сиденье.

— Поедешь с нами, поможешь, — безапелляционно велел Сеона сотруднику питейного заведения, — Я заплачУ…

— Не в генератор и вообще не в медотсек. В зал-бассейн, — распорядился кахурианин, не открывая глаз, пока Сеона с помощником бармена тащили его на борт. Потом они ушли, Ира дистанционно заперла внешний люк и осталась возле Ирруора. Он лежал, не глядя на неё. Потом быстро свернулся клубком. Снова выпрямился, опрокидываясь на спину. И вдруг потребовал:

— Выйди.

Она помедлила. Как можно оставить его, когда ему плохо? Почему он не велел ничего делать? Точно ли он сознаёт сейчас в полной мере, что лучше всего предпринять? Может, стоило бы задействовать хотя бы аптечку?

— От лекарств будет только хуже. Я справлюсь сам. Выйди, прошу тебя.

Да как же она бросит его одного?!

«Я не хочу, чтобы ты видела меня в таком состоянии».

Наконец до неё дошло. Да его же вот-вот вывернет, и он — не Ап, чтобы спокойно принимать себя в любом виде. Она вышла очень неохотно и застыла в коридоре рядом со входом, оставив дверь приоткрытой.

Он метался и корчился, и на это не было сил смотреть. Это походило на жестокое отравление. В самом деле маурам нельзя пить… Как бы она хотела стать большой-большой и сильной-сильной, чтобы обнять его сразу всего целиком, укрыв от всего мира. Она и сделала это — обняла его мысленно. Неожиданно он перестал метаться и затих. А потом выговорил:

— Зайди обратно.

Она поспешно зашла. Другая бы обиделась — что это за обращение с ней, то выйди, то зайди, — но она понимала.

— Сделай ещё раз то же, что ты только что сделала — мысленно… Нет, в реале не прикасайся.

Она послушалась. Он распрямился и глубоко вздохнул.

Она присела неподалёку, продолжая мысленно обнимать его.

Руори амау, светик мой, ну зачем ты это сделал… Есть же другой способ расслабиться…

— Думаю, Инто всё-таки жив и найдётся… Ты всё сделал правильно, «чёрная дыра» — это не мелкий кхир, её нельзя было бы уговорить выпустить нас… Невозможно быть самым сильным, всегда найдётся кто-то превосходящий, а тебе вовсе не надо ничего никому доказывать, ты и так для меня самый-самый… Я всё же верю Таори, у него глаза хорошие. Наверняка он имел веские основания для того, чтобы не рассказать…

Она в конце концов смолкла. Он уже ничего не слышал, потому что просто-напросто спал, слегка улыбаясь во сне. Она прилегла рядом, продолжая мысленно обнимать его, и вскоре заснула тоже…

Защитное поле корабля никто не включил, поэтому ничто не могло помешать приблизиться ехидному шихайту Менгее, который прикрепил к днищу кахурского «блюдца» маленькую коробочку. Округлая бляшка со сложной начинкой слилась с металлом корпуса и сделалась незаметной…

Он проснулся свежим и отдохнувшим. Похмелья у него никогда не бывало. Он улыбнулся, припомнив. Перевод не совсем точный, вообще-то Руори — это «светлячок», так что по-русски звучит гораздо лучше — светик мой…

Так. Он был пьян, а она забыла. Но космопорт хорошо охраняется, вокруг корабля никого нет, и с системами всё в порядке. Он немедленно отдал мысленную команду включить внешнее защитное поле. А потом очень аккуратно переложил спящую Иру на бортик бассейна. Она пробудилась от плеска воды.

— Может, лучше на море съездим?

— Хорошо.

Ей пришлось очень быстро решить, что надеть. Из маминых поучений она запомнила, что мужчины не любят, когда женщина долго собирается для совместного выхода. Она вбежала в свою каюту и остолбенела. От хаоса, устроенного мелким кхиром, не осталось и следа. И когда Ирруор успел? Но где и что именно побросал Поун, она хотя бы видела и помнила, а вот куда всё прибрал маур… В результате она надела то, на что упал глаз, но всё же ухитрилась подобрать к бирюзовому крылатому платью-мини серебристые сандалии с тонким плетением и сумочку.

В Файетринке Ирруор зашёл в кафе набрать еды с собой, Ира осталась поджидать его в шлюпке, поглядывая сквозь фонарь кабины на прохожих. Неожиданно в поле зрения мелькнули знакомые платиновые развевающиеся волосы. Она открыла дверцу и закричала на всю улицу:

— Ап!!! Привет!

Маленький блондин, одетый в одни алые шорты, резко обернулся.

Ира выскочила из шлюпки и бросилась к нему, увидев, что он один.

— Детская непосредственность, — с хмурой улыбкой проворчал Ап. — И тебе привет!

Но всё-таки обнял её, довольный.

— Как ты?

— Как видишь. Вполне себе, если можно так сказать.

— Новостями поделиться можешь? Об Оэренгайнах что-нибудь слышал?

— На Валеаноче их нет. Младшие — под домашним арестом за решение личных вопросов за счёт дела, паникёрство и взрыв маяка. Старшие где-то далеко… Быстро убирайся, прячься!

Ира послушно бросилась обратно в шлюпку.

К Апу подошёл знакомый ей качок, одетый в чёрную кожу.

— Я всё равно её вижу. Вы оба меня неимоверно забавляете.

— Что-то ты сегодня благодушно настроен, Бей.

— А у меня всё отлично сходится, как пазлы. Все, кто нынче здесь оказался, явились очень кстати. Если тут девчонка, значит, и Халеарн недалеко…

Камбей уставился на поляризованный фонарь кабины так, как будто видел не только сквозь него, но и сквозь черепную коробку. Короткая боль кольнула Иру в висок, в памяти молниеносно всплыли недавние события. Камбей скабрёзно хохотнул, потом застыл, словно сделал стойку, как охотничья собака.

— Изар, значит… — пробубнил он себе под нос, уводя Апа…

— Сначала хив со своей гонкой, потом шихайт подозрительный, а теперь ещё и Ап. Прямо не курорт, а «малина», — проворчала Ира…

— Спустись пониже, я хочу нырнуть с борта.