Юрий Безелянский - Страсти по Луне. Книга эссе, зарисовок и фантазий

Не буду описывать красоты дворцового паркового ансамбля Версаля и интерьеры дворца – все эти салоны Изобилия, кабинеты с канапе, покои мадам де Ментенон и все прочее. Одна Зеркальная галерея чего стоит! В ней принимали иностранных послов. По этикету того времени гость после окончания приема должен был сделать три шага назад пятясь, чтобы не поворачиваться к королю сразу спиной. Один из инозем-

цев так восхитился Зеркальной галереей, что забыл об этикете и пятился задом аж 75 шагов, что и зафиксировали придворные летописцы Версаля.

В Версале не иссякает поток туристов: японцы, немцы, англичане, американцы, русские… Все с восхищением взирают на королевские апартаменты, на скуль- птуру, картины и гобелены. Но особым вниманием пользуются покои королевы с грандиозным ложем под балдахином (сексодром, как говорят сегодня). Как остроумно заметил гид Александр Браиловский: «Здесь всегда давка». Оно и понятно: всем хочется взглянуть на широченную, как море, королевскую кровать. Кстати, именно на ней первые дамы Франции рожали своих детей. И представьте себе: в присутствии всего двора, чтобы не было никакой подмены королевского отпрыска…

В книге «Люди, годы, жизнь» Илья Эренбург вспоминает, как он в юности рвался в Париж: «“Только в Париж”, – сказал я родителям. Мать плакала: ей хотелось, чтобы я поехал в Германию и поступил в школу; в Париже много соблазнов, роковых женщин, там мальчик может свихнуться…»

Сложился стереотип, что парижанки – исключительно роковые женщины. Красивы, надменны и губительны для мужчин. Наверное, образ всесильной мадам Помпадур преобладает над образом бедной мадам Бо- вари.

Медноголосый Владимир Маяковский в стихотворении «Парижанка» декларировал: «Мадемуазель, ваш вид, извините, жалок…» Правда, в одну парижанку Маяковский без ума влюбился, но это была русская парижанка, Татьяна Яковлева.

Поспорю с классиком. Жалких женщин в Париже не видел нигде. Все они с разной степенью ухожены и элегантны. Почти во всех есть особый парижский шик. Красивых не заметил (может быть, их держат во дворцах взаперти и не выпускают на улицы?), но изыс

канных женщин довольно много. Шарм в небрежной прическе, в какой-то детали туалета, в косыночке, в манере и жестах – сидеть, ходить, разговаривать, улыбаться (парижанки очень улыбчивы). И еще: днем не встретил ни одной женщины, ярко накрашенной и размалеванной, какие встречаются у нас. Косметика минимальная и совершенно не бросается в глаза, хотя Париж – настоящая столица косметики и парфюмерии.

Как строит свои отношения парижанка с мужчинами? На этот счет есть такой анекдот. Француженка приходит на свидание ровно в 8 часов. В хорошем настроении, хорошо одета, с красиво уложенными волосами и радостно говорит: «Как я рада вас видеть!» Когда мужчина приглашает ее к себе, она отвечает, что ей интересно побывать у него в гостях. Когда приходят домой и он гасит свет, она говорит, что давно мечтала об этом интимном моменте. Когда свершилось то, что должно было свершиться, парижанка воркует: «Мне так было хорошо с тобой, милый…» Когда он утром просыпается, то видит записку: «Если я тебе доставила такое же удовольствие, какое ты мне, то позвони, и я тут же буду у тебя. Целую, любимый…»

Ну, а русская женщина? Нет, дальше рассказывать не буду. Сами знаете, как ведет себя наша уставшая и вечно раздраженная женщина.

В Париже я поселился в маленькой гостинице «Парротель» на улице Пьера Семара. Обладая любознательностью историка, бросился к справочникам: кто такой? Ирония судьбы: Семар – один из основателей французской компартии. Улочка узкая, типично парижская, и напоминает каменистое ущелье: каждая проезжающая машина издает жуткий грохот, который не прерывается даже ночью. Услышать Париж и умереть от шума?!

Итак, гостиница маленькая, номер крохотный, это вам не апартаменты какого-нибудь роскошного отеля

«Риц» на Вандомской площади, где любит, кстати, останавливаться кинозвезда Шарон Стоун. Всего в Париже гостиниц на любой вкус и любой кошелек более 1400, что подтверждает образ города как туристской Мекки: сюда стекаются туристы со всех стран мира.

На улицах и площадях народа много, но опять же меньше, чем в Москве. У нас настоящее толковище, беспрерывно снующая, спешащая, нервическая публика. В Париже люди (парижане и быстро офранцузива- ющиеся туристы) ведут себя иначе: степенно, чуть небрежно и вальяжно, с самоуважением и почти полным игнорированием соседа. Индивидуализм в чистом виде и никакого нашенского колхозного коллективизма. Самодостаточность и уверенность – вот, пожалуй, самые главные черты парижан, на мой взгляд.

Предвижу возмущенный вопрос: всем ли хорошо в Париже?! Конечно, не всем. И в Париже есть свои бомжи (по-парижски «клошары»), бедолаги, алкоголики и аутсайдеры. Но я говорю об основной массе горожан, о среднем классе. За свою многовековую историю французы, и парижане в частности, научились уважать себя и любить, а главное – решать проблемы сами, не уповая на государство, на помощь извне. В них нет ни грана социального иждивенчества.

И еще одна черта: отсутствие жалоб. Встречаются две парижанки и после обязательных поцелуев начинают ворковать о делах насущных. Во время воркования повторяется многократно слово «сова».

– Как дела?

– Сова.

– Как дети?

– Сова.

– Как работа?

– Сова.

Любовь? Сова.

И так далее. «Сова» (собственно, да. va) означает «нормально». Коротко и динамично. Никаких излишних проблем. Прилетел в Москву, позвонил старому приятелю, и он вывалил на меня кучу своих забот: как себя чувствует, как лечится, что говорит врач, что он думает сам по этому поводу… И все серьезно, обстоятельно и со слезой. Нытье – это на

ша, увы, национальная черта. И вообще мне кажется, что Россия – это страна Уныния.

Еще раз подчеркну, что Париж – не обетованный город, там у каждого круг своих проблем (они тоже мечутся в кольце забот «dodo-Metro-boulot», т. е. сон- метро-работа). Но парижане их не жуют, а стараются решать. А может, иногда и не решают, пускают на самотек: проблемы частично рассасываются сами собой.

Что еще поражает в Париже? Еще раз скажу: кафе.

Лично я оттягивался в кафе Сары Бернар. Знаменитая парижанка, актриса, сыгравшая роль Гамлета. За бокалом пива я сидел в кафе и вспоминал ее слова: «…Жизнь слишком коротка, даже для долгожителя. Жить стоит лишь для тех, кто хорошо вас знает и ценит и, когда судит, всегда оправдывает, для тех, к кому вы относитесь с той же нежностью и тем же снисхождением. Все остальное – это толпа, веселая или грустная, преданная или вероломная, от которой следует ждать лишь преходящих чувств, приятных или неприятных эмоций, которые не оставляют никакого следа».