Лоис МакМастер Буджолд - Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП)

Оливер усмехнулся:

– Так посадите меня на часок на скамейку – в кресло со спинкой я точно не хочу, – а потом отвезите в мою тихую квартирку на роскошном аэрокаре вице-королевы. И никаких проблем.

– Я предпочту забрать тебя во дворец, – заявила Корделия. – У меня там на постоянной связи замечательный врач, которому целыми днями нечем заняться, кроме лечения ободранных коленок, и есть медицинский кабинет, где найдется любое оборудование, какое душе угодно. И я согласна, что сегодня ночью тебе не стоит оставаться одному.

– Поддерживаю, – согласился врач. Он посмотрел на нее особой одобрительной улыбкой, какую Корделия без труда расшифровала как «Ради бога, давайте отдадим пациента в руки единственной персоны, превосходящей его по рангу».

– Я хотел вернуться к себе, чтобы… нет. – Оливер повернул голову к Майлзу и наморщил лоб. – Сперва я должен поговорить с тобой. Позже. Вечером. Это надо сделать.

– Да? – Майлз обернулся в поисках подсказки к матери, но та только пожала плечами – «не имею понятия».

Поскольку рубашка Оливера пала смертью храбрых, возникла заминка, пока ему пытались подыскать что-то другое. «Я не собираюсь выходить отсюда в чертовой больничной распашонке, хлопающей на спине». В конце концов, нашли куртку – верх от хирургического костюма, просторную и чистую. А ее голубизна так хорошо оттеняла такой же цвет слегка затуманенных глаз Оливера, что Корделия с тайным удовольствием им любовалась. Майлз, опустившись на колени, помог ему с ботинками – потому что, разок попытавшись их надеть сам, Оливер обнаружил, что не может согнуться, и смущенно согласился на помощь.

– Пять дней больничного как минимум, – заявил врач твердо, – и вы даже не думайте подходить к трапу катера, пока я вам не разрешу лично, ясно? Сэр.

Последовал поток дальнейших инструкций насчет жидкости, электролитов, звонков напрямую врачу, а также копирование всей документации дворцовому медику и на наручный комм Корделии, и лишь тогда врач отпустил Оливера под личное слово вице-королевы.

Радостные крики и аплодисменты, сопровождавшие их всю дорогу до трибуны, убедили Корделию, что она верно оценила и настроение, и потребности собравшейся толпы. Крики перешли в вопли и свист, когда Катерина, ожидавшая их вместе с обеспокоенными детьми, встала и одарила Оливера громким поцелуем. Не желая уступать, остальные девочки Форкосиганов настояли на том, чтобы последовать ее примеру, включая Симону. «Надеюсь, хороший вкус у моих внучек сохранится и к взрослым годам». Последней, слегка застенчиво, его поцеловала Хелен. Оливер сонно помахал рукой в знак благодарности и сел.

– Вы герой, – призналась Катерина. – Особенно для меня.

Оливер обозревал с трибуны плац-парад.

– Боюсь, я выглядел полным идиотом.

– Этот день рождения все надолго запомнят, – вздохнула Корделия.

Оливер тихо рассмеялся:

– Ну же, я уверен, что шрамы со временем пройдут.

Корделия украдкой нащупала его руку и стиснула, он пожал ей руку в ответ. А потом раздался первый свист и грохот, и началось великолепное зрелище, под которое уже не поговоришь, да и не нужно было.

Майлз пришел к Джоулу в темный сад, прихватив бутылку сидра, о которой тот попросил, и литр жидких электролитов для питья – непрошеным. Джоул не отказался ни от того, ни от другого. Он выстроил напитки на столе и показал Майлзу на плетеное кресло: «Садись». Сам он предпочел скамью: жестковато под задницей, зато никакой спинки.

Сад выглядел скоплением затененных листьев и растений самых таинственных очертаний. Разноцветные огоньки очерчивали дорожки, воздух после дневной жары был мягок и свеж. Невидимые создания – крошечные аборигены Сергияра – завели свои тихие ночные трели, которые накладывались на отдаленный шум человеческого присутствия. Небо над городом было слегка подсвечено уличным освещением.

Майлз уселся и положил рядом свою трость. Его лицо было расцвечено пестрыми огоньками вдоль дорожки – красными зелеными и голубыми, поза расслаблена, но взгляд оставался очень внимательным. Лучший из следователей императора перед лицом неведомого вместе с одним из самых ревностных информаторов за всю его карьеру.

К сожалению, «ревностно» не значит «легко».

Джоул прикрыл свои последние колебания глотком сидра, послушно запил его раствором электролитов – фуу! – а затем торопливо смысл вкус, отпив еще сидра. Может, эту штуку сделала бы более приемлемой стопка джина? На Старой Земле именно так уговаривали пациентов пить хинин. Хотя подобные эксперименты – не для нынешнего вечера. Обезболивающие все еще действовали, но на каком-то глубинном уровне тело знало, насколько сильно пострадало, и не до конца подчинялось командам из центра. Так что со спиртным лучше не усердствовать.

Майлз отпил глоток из своего бокала – в это время дня напитки для него, наверное, смешивала Фрида, – и решил начать первым. Может, тоже хотел поскорее попасть в постель.

– Ну, и… о чем ты хотел со мной поговорить?

– Возможно, слишком о многом. О прошлом. Настоящем. И будущем.

– Звучит всеобъемлюще, угу. – Майлз склонил голову. – Позволь мне догадаться. Ты пытаешься объяснить мне, что моя мать предложила тебе яйцеклетку. Или несколько. Чертовски странная форма подкупа, но это же моя мама. Я прав?

– Да… нет. И да, и нет. Не совсем. Все сложнее.

– Знаешь, мне это постоянно говорят, а потом не объясняют, в чем именно сложность. Я скоро кусаться начну.

Но поскольку он не выглядел готовым даже просто подняться на ноги, Джоул расценил последнее как пустую угрозу.

С чего же начать? «Да с чего угодно, только начни, и все раскроется».

– Ты ведь знал, что твой отец бисексуален?

Майлз слегка приподнял бровь.

– Знал, но не всегда. В разные годы по-разному. Теперь я вполне осведомлен. Полагаю.

– Ну, – Джоул сделал глубокий вдох, – я тоже. Как и он.

Чуть более долгая пауза. В голосе Майлза прорезалась осторожная ирония:

– Итак, как давно у моей матери эта сомнительная склонность к бисексуальным барраярским адмиралам? Не думаю, что даже у бетанцев найдутся сережки конкретно на такой случай.

Джоул ответил смешком.

– Наверняка нет. Правда, что касается «бисексуальных», проблем не будет, а вот «барраярские адмиралы» могли бы привести ее прямиком на принудительную терапию.

– Это… возможно, в этой шутке больше правды, чем ты думаешь. Если то, что она рассказывала о своем разрыве с Бетой после Эскобарской войны, правда.

Джоул кое-что об этом слышал – надо будет не забыть нынешний намек и вытянуть из Корделии всю историю, но в более подходящее время.

– Отвечая на твой вопрос, я полагаю, это восходит к тем временам, когда она познакомилась с твоим отцом.