Иван Граборов - Гончая свора

– Теперь, после гибели Клусса, осталось только имя. Он известен вам как Авидтам.

Зал мгновенно будто с цепей сорвался, забурлил и зашумел.

– Этот ваш Уттум безумен! – громче остальных кричал восьмой, снова соскочив и обращаясь к верховному кабспладу, всё также спокойно водящему рукой по столу. – Выдаёт себя за того самого Уттума, что основал Клусское Единение!

– Таковое невозможно! – бросил двадцать второй в подтверждение его словам. – Даже малые отроки и неразумные дети знают, что Уттум окончил жизнь в вечном странствии, знаменитом путешествии в поисках бога Мелглиба!

– Мы считаем, что это, без сомнения, мерзкий шарлатан! – выступил от переговаривавшейся группы тринадцатый.

– Меня меньше всего волнует, что вы обо мне думаете. – жёстко оборвал его Уттум. – Я сообщил интересующие собрание данные в обмен на помощь и желаю её получить. За остатками от клусского флота охотятся десять тысяч кораблей Монн, любезно выделенных сурву, и потому дорог каждый гезхор.

– Откуда и как получены эти данные, что вы нам сообщили?!

– Это не ваша забота. Вам нужно знать лишь, что они достоверны.

– Опираясь на ваше слово? – во весь рот улыбнулся оппонент.

Уттум указал на книгу:

– Без моего слова у вас бы вообще ничего не было.

– То о чём вы вещали и особенно некоторые моменты рассказа, простите за грубость, больно надуманны, растянуты будто во благо самой вашей фантазии и лишены смысла.

– Я рассказал всё так, как было на самом деле. Не упуская самых мелких деталей. Ведь никогда не знаешь, где появится очередная бусинка из орихалка.

– Право слово, вы несёте ахинею. Не хочу вас обидеть, поймите верно, но увы вам больше нечего нам предложить, а из сказанного доверия мало что вызывает. – сказал четвёртый.

– У нас был уговор.

– Вы уговорились с верховным кабспладом, а не со всеми нами. – раздалось от женщины на двадцать двадцатом.

– Ошибаетесь. – настаивал Уттум, не нагнетая голоса. – Выгодное кабспладу выгодно сейчас и вам.

– Назовите предлог вам помогать. – по деловому вмешался третий. – Хоть один.

– Зумтиад от Кохта.

– И это ваш предлог?

– После того как он по геф-линии огласил для собрания Малвергесиума десять расшифрованных столпов мудрости с завершившейся экспедиции на Тал`Иид, его сигнал затерялся, а след миновал барки Кижтар. – Уттум огляделся вдоль контуров стола. – Вы не знаете где и почему он скрывается, в беспокойстве ищите, но никогда не найдёте без моей помощи. Тем более, вам не узнать деталей.

– И вы готовы пожертвовать знающим Зумтиадом, прекрасно понимая цель наших поисков, ради Авидтама?

– Выполните условия договора. – надавил голосом Уттум, не желая больше отвечать. – Это в ваших интересах.

Верховный кабсплад молча выждал, поглядывая на собравшихся. Третий помедлил, но в конце концов открыл поток своей геф-линии.

– Приказ "Хвост Еквендалла". Исполняйте. – зашифровал он сообщение и тут же свернул частный маяк. – Сделано. Авидтам в безопасности от нападок ваших кровных недругов сурву, по крайней мере на какое-то время, пока Гоно не раскусит провокацию моих наёмников на Тал`Иид. Так где Зумтиад?

– Зумтиада должен принять у себя в покоях Иквир. – ответил Уттум, не дожидаясь реакции со стороны прочих присутствующих. – Это случится довольно скоро, но сроки мне неизвестны.

– Чем вызван интерес?

– Доносом разведки Шайры. Его агенты расширяют сеть на Тал`Окад и недавно перехватили крайне интересную запись персональной геф-линии, сделанную пять с половиной звёздных месяцев назад в нейтральном секторе Муш. Ради неё многие пострадали, перед тем как хоть кто-то заговорил. Агенты не пожалели денег на подкупы, шантажи и угрозы. Желаете её заслушать?

– Не тяните Уттум. Заседание и так довольно затянулось.

Без лишних слов, Уттум вывел запись всем присутствующим на персональные геф-проекторы. Кабсплад зажмурился, приник к проецируемому в мозг изображению и сконцентрировался, стараясь запомнить как можно больше деталей.

***

Светло-фиолетовое. Не в том плане, что окружающее пространство и в самом деле таковым являлось, как раз наоборот, но он видел мир именно через призму заданных цветов. Глаза охватывали будто большее пространство, не упуская из виду даже незначительных мелочей ландшафта, а мозг легко расшифровывал увиденное, передавая напрямую ёмкостное восприятие. Шаг за шагом его взор продвигался в такт уверенной поступи по каким-то пневматическим заборкам, качавшим пары тускло-серого дыма внутрь совершенно пустой, тусклой, элипсоидной комнаты, наливавшейся сиреневым светом. Желтоватые огоньки, плавно бегавшие зигзагами у ног, видимо служили активной декорацией, что миновала лишь три белых баллона, подвешенных к стене. Отсвета, что струился подобно остановленным в движении морским волнам, от них исходило мало, но он ощутил, что наблюдать его движение довольно приятно.

Чувствительный визор оперативно изменял восприятие пространства в соответствии с реакцией глаз своего оператора. Там где было слишком темно – плавно добавлял яркости, наоборот слишком ярко – нагонял затемнение, желал оператор увидеть что-то интересующее вдали – увеличивал и регулировал контрастность. Команд произносить не требовалось, доставало одного желания. Вспышка нейронных связей и перед зрителем подробнейшее описание интересуемого объекта, либо его разбор, вплоть до связей мельчайших атомарных частиц. Кабсплад поймал себя на мысли, что все эти груды информации не вываливаются на экран визора, остававшегося стерильно чистым, а воспринимаются персонально, словно круговерть вычислений сложнейшей аппаратуры – часть его собственного органического существа.

С мыслями так же творилось неладное. Настоящее буйство! Одна перекрывала следующую, взрыв вольной фантазии мгновенно смешивался с точнейшими, не знакомыми ему физико-химическими формулировками и уравнениями. На ходу, в зрительно-ощущаемых подробностях организовывались различные вариации и подробные схемы реальных действий, исходя из текущего положения. В них учитывалось давление, температура воздуха, наличие либо отсутствие подручных предметов, слой частичек пыли, психофизическое состояние окружающих, да и собственное состояние тоже. Иными словами – всё. И так происходило каждую секунду, каждое мгновение, пока кабсплад, слившийся с происходящим, чеканил мерный шаг по помещению. Никакой наисовременнейший вычислитель Зилдраана или Хиина такого бы никогда не смог. При этом напряжения от действий как такового не ощущалось: расчёты и выверки давались легко, привычно. Они явно воспринимались совершенно естественными тем, чьими глазами он сейчас смотрел.