Тимоти Зан - Негодяи

Но где, во имя звезд, остальные восемь?

Внезапно по левую руку от него в небо взметнулся гейзер желто-синего пламени, обдав зрителей волной тепла. Рассеянно глянув на фонтан, Дейджа направился к павильону с напитками. Солнце уже склонилось к горизонту, и до полной темноты – а значит, и до кульминации всего праздника – оставалось около полутора часов. Агент решил, что даст команде Инджера еще один час. Если и после этого ничего не произойдет, он сам отыщет Виллакора и попытается извлечь толк из своего первоначального замысла.

А пока что павильоны по-прежнему ломились от угощения, и Дейджа намеревался этим воспользоваться.

* * *

Взломать потолок снаружи кладовки оказалось не труднее, чем внутри, но Хан все равно вздрагивал каждый раз, когда отламывался очередной кусок керамики. Контрабандист видел, что дверь в спальню охраны закрыта неплотно, поэтому удивился, что никто так и не явился на шум.

Видимо, подручные Виллакора и впрямь были по уши в делах. А если прибавить доносившиеся снаружи гомон толпы и звуки представления, то создаваемый им грохот можно было попросту не услышать.

Первое затруднение составил размер штанг. Они оказались слишком длинными, чтобы просунуть в одну потолочную дыру и вытащить с противоположной стороны двери в другую. Кроме того, штанги упорно отказывались ломаться, даже когда Хан прислонил одну из них к стене и прыгнул сверху.

Но оставались еще затейливые вешалки. Соединив вместе несколько штук, кореллианин получил гибкую цепь, длины которой хватило, чтобы дотянуться до клавиатуры замка.

Это было нелегко и потребовало гораздо больше времени и терпения, чем Хан рассчитывал. Но дверь он все-таки открыл.

К счастью, спальня все еще пустовала. Прихватив одну из вешалок в качестве импровизированной дубинки, Хан двинулся к выходу, хоть в глубине души и чувствовал, что против ножей, нейрохлыстов и бластеров его оружие будет выглядеть до крайности нелепо.

Кореллианин высунул нос в коридор… и вмиг осознал, что очутился в ловушке. У двери в пятнадцати метрах от него стояли два телохранителя-фаллиина, коих он уже видел раньше. Очевидно, Казади был единственным живым существом в Илтарре, которого не интересовало огненное шоу Виллакора.

Выругавшись про себя, Хан отошел от двери. Итак, он в ловушке. Но это не продлится вечно. Как только Лэндо привезет фальшивый криодекс, Казади спустится, чтобы посмотреть. Телохранители пойдут следом…

И поскольку все подручные Виллакора были заняты на Фестивале, отступление фаллиинов означало для Хана свободный выход из усадьбы.

Если Лэндо привезет криодекс.

В памяти кореллианина всплыли гневные слова приятеля: «Вколоти в свою башку, Соло! Мы были друзьями в прошлом, поэтому я не сделаю того, что ты полностью заслуживаешь, и не оторву тебе голову. Но не смей еще хоть раз приблизиться ко мне!»

Лэндо заверил Хана, что остыл с той поры и принял как данность, что кореллианин его кинул не намеренно. Учитывая долгую историю их взаимоотношений, Соло ему поверил.

Но что, если Лэндо не простил его? Что, если его «не-совсем-извинения» были всего лишь поводом, чтобы урвать куш из ста шестидесяти трех миллионов Инджера? В таком случае Лэндо достаточно было придерживаться изначального плана, помочь остальным ограбить Виллакора и оставить Хана в руках Казади. Все будет сделано чисто, а Калриссиану даже не придется мараться самому. И Лэндо более не нужно будет волноваться, что их с Соло дорожки еще хоть раз пересекутся.

Хан сделал глубокий вдох. Нет, Калриссиан никогда так не поступит. Только не так. Только не покуда Чуи дышит ему в затылок.

Соло нужно всего лишь подождать. Только и всего. Немного подождать.

Контрабандист уселся на пол за одной из кроватей, лишь самую малость высовываясь из-за матраса. Таким образом он мог наблюдать за коридором, тогда как проходящие мимо смогли бы заметить его, лишь внимательно присмотревшись.

Лэндо и остальные что-нибудь придумают. Ему нужно лишь быть готовым к их появлению.

* * *

Лэндо осторожно уложил фальшивый криодекс в дипломат.

– Все готовы? – спросил он, оглядев комнату.

Ответом ему был утвердительный гул. Они определенно выглядели готовыми. Тавия в своем скромном коричневом платье смотрелась потрясающе даже несмотря на просторную, коричневую же шляпу, закрывающую половину лица, и маску напряженного ожидания, застывшую на второй половине. Рашель передвинула свой компьютер к окну, готовая оказать любую посильную помощь – от поиска необходимых данных до визуального наблюдения. Винтер и Дозер переоделись в нечто, не привлекающее внимания, но в то же время не стесняющее движений. Чубакка, как обычно, изнывал от нетерпения.

– Ну что ж, – произнес Лэндо, осторожно одергивая неприметную шелковую псевдокуртку, которую изготовил для него Зерба. – Приступим.

– Подождите, – донесся из коридора голос Инджера.

Лэндо раздраженно обернулся, гадая, что же на этот раз понадобилось их нанимателю.

Его челюсть отвисла. Инджер переоделся в длинный темно-синий плащ, поднятый воротник которого маскировал большую часть покрывающей лицо медпленки. Оставшуюся часть лица скрывал лихо заломленный широкий бордовый берет с торчащими из него перьями.

– Куда это ты так вырядился? – пожелал знать Калриссиан.

– Я иду с вами, – уверенно произнес Инджер. – Хан вляпался по моей вине. Я не собираюсь тут сидеть сложа руки.

– А что, если подчиненные Виллакора тебя узнают? – осведомилась Тавия.

– Не узнают, – заверил ее вуккарец.

– А если все-таки узнают? – девушка не собиралась сдаваться так просто.

Когда Инджер повернул голову, его единственный здоровый глаз казался словно высеченным из камня.

– В таком случае вам с Бинк придется отвлечь чуточку больше внимания.

Нетерпеливо зарычав, Чубакка указал на дверь.

– Да, нам нельзя больше задерживаться, – неохотно признал Лэндо. Он не хотел, чтобы Инджер шел с ними. Но как удержать его в номере? Не связывать же по рукам и ногам и не приставлять к нему Рашель? – Хорошо. Но… – Калриссиан предостерегающе поднял палец. – Ты не лезешь вперед, делаешь только то, что говорят, и сам не привлекаешь внимания. Все понял?

– Все понял, – цинично улыбнулся наниматель. – В конце концов, если Виллакор меня поймает, ваши сто шестьдесят три миллиона внезапно превратятся в восемьсот тысяч. Мы же не можем этого допустить?

– Забудь о деньгах, – прорычал Калриссиан. – Мы знаем, что делаем. Ты – нет. Так что не путайся под ногами.

– Можешь мне верить, – тихим голосом промолвил Инджер. – Я не намерен сегодня умирать.

– Вот и хорошо, – ответил игрок, – потому что мы тоже не спешим расстаться с жизнью.