Елизавета Ведемская - Звездные хранители

— Сфера… — Торвэн взглядом указал на поблескивающую под потолком прозрачную полусферу. — Холодно.

— Сейчас, — торопливо сказал Дан. — Сейчас все сделаю.

— Подожди… Постарайся, чтобы я был в сознании. Это важно, — с огромным усилием выговорил Торвэн.

— Хорошо.

Опустив полусферу так, что она герметизировала ложе, Дан задал повышенную температуру среды. Реакция на лит включала переохлаждение организма, и Торвэна сотрясал озноб. Глаза его были закрыты, однако Дан понимал, что он в сознании. Дан увеличил содержание кислорода в камере. Эффект был положительный. Наконец лицо Торвэна обрело почти нормальный цвет, и он тихо сказал:

— Дан, убери все это.

Через акустическое устройство полусферы голос звучал глуховато.

Полусфера заняла свое место под потолком.

— Отключи датчики. — Дан заколебался, однако Торвэн повторил: — Отключи. Уже не понадобятся.

Через некоторое время Торвэн повернулся на бок и сел.

— Ты знаешь, что делаешь? — спросил Дан в тревоге.

— Да. Все в порядке.

Торвэн держался почти нормально, только двигался медленнее. После недавней агонии это было просто чудом. Переодевшись, он перебрался на койку к стене и наконец спросил:

— Малыш, как ты тут очутился? Тебе полагается быть далеко.

— Вернулся после взрыва. Зачем ты меня выкинул?

— Хотел избежать ненужных убытков. Пользы от твоего присутствия уже не было, так зачем зря рисковать?

— Ты знал, что торпеда взорвется?

— Не знал, но надеялся. Когда нарушаются логические связи в устройстве с ограниченным набором команд, можно рассчитывать, что сработает и команда на взрыв. Вот так. Раз мы с тобой благополучно перешли в гиперпространство, то, возможно, сумеем и сесть. Так что лучше пока ничего не трогай. Договорились?

— Хорошо. Торвэн…

— Да?

— Тебе не следовало уходить в гиперпространство. На поврежденном звездолете, раненый… Зачем?

— Корабль, как видишь, выдержал, а что касается меня, это досадная случайность. Рана пустяковая, а я умею останавливать кровотечения.

— Ты был весь в крови…

— Мне просто не повезло. Я поранился при взрыве, а потом при гиперскачке врезался головой в панель и потерял сознание. Я бы очнулся, но, видимо, так упал, что задел ранку, и кровь пошла снова. А теперь я буду очень признателен, если ты дашь мне поспать. И разбуди через шесть часов.

Торвэн уже спал, а Дан все раздумывал. Даже если Торвэн не принимал в расчет повреждение сонной артерии, он должен был предвидеть реакцию на лит. Справился бы он сам? Или Торвэн сознательно шел на смертельный риск? Почему он бежал с поля боя, где остался победителем? Именно бежал. Почему он рискнул жизнью, лишь бы избежать встречи с кораблями Хранителей?

«Телескоп! — осенило Дана. — Торвзи готов заплатить за сохранение своей тайны любую цену. Он владеет страшным оружием…»

Через четыре часа, пока Торвэн спокойно спал, Дан отправился в рубку.

К его разочарованию «телескоп» сильно пострадал при взрыве, а уцелевшие его части, доступные для исследования в рубке, оказались обычными. Дан вернулся в медицинский отсек, Торвэн спал.

«Откуда у него это оружие? У харджеров ничего подобного нет. Скорее всего, он раздобыл излучатель там же, где и ол. Но где? Торвэн не скажет… Чего ради он кинулся помогать летящим на Таорг? Впрочем, если быть точным, он устремился на помощь Джайвану. Он сказал: „Нет, только не Джайван“. Что связывает торговца-одиночку и Магистра Ордена?»

Когда минуло шесть часов, Дан разбудил Торвэна. После еды Торвэн улегся снова, отказавшись от обследования на диагностере.

— Это лишнее, — заявил он. — Через несколько дней я буду в норме.

— После стимуляторов, даже не таких опасных, как лит, рекомендуется комплекс восстановительных мер. Глупо от них отказываться, — убеждал Дан, однако успеха не добился. — Ладно, как знаешь. Не хочешь лечиться, поговорим.

— О чем? — осведомился Торвэн.

— Например, об излучателе.

— Нет. — Это позвучало резко.

— Нет так нет, — миролюбиво сказал Дан. — Тогда объясни, пожалуйста, чего ради ты полетел к Таоргу? Ведь война с харджерами тебя мало волнует.

— А почему я должен волноваться из-за того, что меня не касается? Мне безразлично, кто победит. И не надо повторять сказки о том, что Орден Звездных Хранителей — щит Галактики. Я не так наивен, чтобы верить в эту чушь. Что вы, что харджеры — разница невелика.

— Тогда зачем ты рисковал жизнью, спасая посольство Хранителей? Или Джайвана хотя бы.

— Я ему кое-чем обязан, а оставаться в долгу не люблю.

— Ты с ним встречался?

— Да, — нехотя произнес Торвэн. — Давно… Ты меня утомил. Посплю еще.

— Чтобы избавиться от моих расспросов?

— Ты догадлив, малыш. — Торвэн повернулся лицом к стене. — Просто на редкость сообразительный.

Манеры Торвэна были не из лучших. Но в нем было и нечто такое, что удерживало Дана от обиды. Его насмешки были беззлобными. Дана уже перестало раздражать обращение «малыш». Человек, расправившийся с таким количеством харджеров, имел право называть его как угодно. К тому же Торвэн был старше.

Торвэн заснул, и Дан решил обследовать остатки «телескопа» там, где система выходила на поверхность, однако наружную часть «телескопа» снесло.

Ремонтируя на Сотеле свой звездолет, Дан отметил, что Торвэн действует быстро и точно; впрочем, всякий, кто работает в космосе в одиночку, должен многое уметь. Однако от излучателя ничего не осталось — сумеет ли Торвэн восстановить его?

На обратном пути Дан заглянул в рубку. Дверная панель была задвинута. Торвэн лежал на спине в медицинском отсеке, глаза открыты.

— Зачем ты ходил в рубку? — сердито спросил Дан. — Если что-то понадобилось, сказал бы мне.

— Перестань. Захотелось пройтись, — примирительно сказал Торвэн.

— Так я и поверил! Ты вечно врешь, — сказал осуждающе Дан. — На тебя нельзя положиться.

— Так уж и нельзя? — Торвэн усмехнулся.

— Ну, кое в чем. Не смей без меня ходить! Ты и так выжил только чудом!

Закинув руки за голову, Торвэн отчужденно сказал:

— А чего ты, собственно, волнуешься?

Дан уставился на него:

— Ты бы еще раз спросил, зачем я вернулся на звездолет.

Торвэн серьезно сказал:

— Малыш, человеческие привязанности — это цепи, которые сковывают нас. Лучше ими не обзаводиться. Впрочем, ты слишком молод, чтобы понять это. Молод и полон иллюзий… Жить с иллюзиями легче. Многие всю жизнь полагают, что за спиной у них крепкая стена, на которую они в случае чего могут опереться. И они никогда не узнают, что на самом деле там пустота… Желаю тебе прожить жизнь в неведении.

— Торвэн, — тихо спросил Дан, — что с тобой произошло?

— Однажды я убедился, что стены сзади нет, вот и все. Это и к лучшему. Предпочитаю знать правду. А теперь я хотел бы побыть один.