Елена Венгерова - Рон

— А нельзя ли сделать остановку? — спросил Рон у инструктора. Ему ничуть Не улыбалось висеть семь часов на этой штуковине. Инженер замялся.

— Видите ли, я не уверен в том, что если Вы сядете, то сможете снова взлететь.

— Это невозможно?

— Разве что, со скалы. Даже лучший маг нашей лаборатории не смог создать достаточно плотную воздушную подушку под крыльями, чтоя на земле. Вожможно, в будущем можно будет взлетать с помощью реактивной силы, создаваемой вибраторами, но сейчас… Вы понимаете.

— Н-да, не слишком это удобно.

— Придется потерпеть.

— А как же я взлечу в первый раз?

— Это очевидно. Там три мага, они смогут Вас левитировать хотя бы ярдов на двадцать вверх, пока Вы не сможете начать управлять воздушными потоками.

Инструктор продолжал.

— Крылья и сверху, и снизу состоят из секций, поглощающих энергию света, и почти не видны. Но все равно, во избежание, советую Вам лететь над облаками. Вы наденете теплый меховой костюм, кожаные перчатки и шерстяную повязку на уши, вместе с очками. Мешок с вещами пристегнете к поясу впереди.

— Но что я увижу над облаками? — воспротивился Рон.

— А к этому вопросу перейдет мой коллега.

Молодой черноволосый парень с энтузиазмом начал рассказывать:

— Географы и маги создали карту здешней местности. Она реагирует на движение, и по ней всегда видно, в какой точке Вы находитесь. Конечно, в проекции на землю, — поправился он. — Еще она выдает вектор направления движения. Видите — там где эта стрелочка, там и Вы. Очень мудреная штука. Стоила бешеных денег. Когда перенесетесь на место, Вам ее настроят на истинное расположение. Привяжете ее на шею так, чтобы она упиралась Вам в грудь. — он протянул дощечку Рону.

— Еще несколько слов. — заговорил первый. — Вибраторы включаются и выключаются вот здесь. Когда будете садиться, Вы, конечно позаботитесь, чтобы скорость была минимальной, а местность подходящей. Вам будет затруднительно повернуться вниз ногами, но, надеюсь, Вы не слишком расшибете живот, тем более, что первым примет удар Ваш мешок.

— А что, высвободить ноги никак нельзя? — спросил Рон, едва

сдерживаясь, чтобы не захихикать. Уж очень забавной ему представилась картина собственного приземления — ну прямо лягушка, выроненная изо рта цаплей.

— В том-то все и дело. Отстегивающий механизм есть, но он ээ-э… не всегда срабатывает. Собственно, это единственное, что оставалось доработать. Итак, если все будет в порядке, Вы прилетите, куда Вам надо около семи часов утра. Будет еще темно. Сейчас у нас с Вами есть совсем немного времени, чтобы потренироваться. Вы не должны утомляться накануне перелета.

Рон летел. Он не мог и вообразить, что это будет так утомительно, несмотря на потрясающее ощущение красоты и легкости. Когда они с Пеком шли из Аулэйноса на «волшебном» ветре, тоже было тяжко, но все же не до такой степени. Да и положение волшебника было куда удобнее. Рон был почти счастлив, когда увидел, как стрелка полностью пересекла первоначальную границу Империи, несмотря на опастности, которыми грозило Рону такое положение вещей.

Часы показывали четверть седьмого. Было условлено, что от границы он пролетит еще миль десять, прежде, чем сесть. На это, если не напрягаться, должно уйти еще около семи минут. Рон лениво шевелил потоки воздуха. Недавно прошла здесь гроза, и воздух был восхитительно свеж.

«Однако, мне отнюдь не улыбается плюхаться в мокрый лес» — подумал наш герой. Но делать было нечего. Кроме леса внизу ничего не было — оно и к лучшему. Рон почти ликвидировал движение вперед и завис в двадцати футах от земли. Под ним была небольшая полянка, заросшая густой высокой травой. Рон дернул за рычаг. Что-то звякнуло, и его правая нога оказалась на свободе. Однако, левая оставалась пристегнутой. «Скверное дело!» — подумал ротен — «Вот что я, пожалуй, сейчас сделаю.» Отстегнув крылышки, он швырнул их на землю и снизился еще на несколько футов. Потом он согнул правую ногу в колене, а руки вытянул перед собой. Поддерживать токи воздуха у самой земли было все труднее. Но вот его ладони коснулись земли, а через мгновение колено уперлось в почву. Рон приземлился в изящнейшей позе, но тут же растянулся на земле, охнув под тяжестью крыльев.

Первый этап прошел благополучно, но медлить он не собирался. Пролетая ночью над границей, Рон слышал лай собак, и нельзя сказать, что это пришлось ему по вкусу.

Оставив крылья на траве, ротен зашел в лес, где принялся собирать камни и хворост. По времени Рона было уже пол-десятого (Ведь он проскочил несколько часовых поясов, добираясь из Вильне на базу) и Рону очень хотелось есть. Дома он успел перехватить лишь чашечку кофе с сухарем. Но еды, как и вещей, он, естественно, с собой не взял. В его мешке лежали только два предмета — кубок и кристалл. Рон связался с Мэгиеной и предложил начать переброску своего партнера. Это был наполовину твен — наполовину сих (племя, обитавшее на северо-восточном). Он должен был устроить здесь потайной лагерь и, в случае чего, принять нового разведчика. Подробностями Рон не интересовался.

— Привет, Кьян. Все в порядке?

Кьян похлопал себя по бедрам.

— Вроде бы. Вот твои манатки, позавтракаем, и сматывайся отсюда, а то мало ли что!

— Угу.

Пол-восьмого Рон пустился в путь. С утра было прохладно, но с наступлением дня становилось все жарче. На его пути встречалось все меньше деревьев, и почти все они относились к южным породам. Место, где приземлился Рон находилось южнее самых южных фортов Ротонны, и даже немного южнее Аулэйноса. Море было далеко, и от этого жара казалась еще невыносимее для непривычного человека.

Рон прошел около десяти миль, прежде, чем лес кончился совсем, и вдалеке показались какие-то строения. На пути юноши лежало поле. Собственно, поля тянулись здесь некончаемо, но на ближайшем работали люди.

Палящее солнце, казалось, было им нипочем. На ровных грядках росли незнакомые Рону растения с синими цветами. Часть людей двигалась прямо по грядкам, выпалывая сорняки и кидая их у углубления между грядками. Другие собирали отброшенную траву и складывали ее в кучи на краю поля. Еще несколько человек перебирали эти кучи, видимо ища что-то полезное. Рон не заметил ни одного надсмотрщика, но поле, очевидно, не принадлежало работникам — либо их наняли, либо это были рабы. Однако не всякий трудился бы так старательно даже на своем поле. Мельчайшие травинки вырывались с корнем, но при этом отношение к культуре было самым бережным. Рона удивило подобное трудолюбие. Еще его смутило, что работники все свое внимание полностью отдавали делу, никто не останавливался, даже люди, работающие на соседних грядках не переговаривались.