Константин Читатель - 86

— Принимается, — скривился он, поняв что я заметил его слабину.

— Если это все, то я пошел, — я обозначил свое желание уйти.

— Подожди, — он собирался положить руку мне на плечо, но сдержался: — есть еще кое-что, что ты должен знать.

Я не торопился помогать ему с формулировкой желаний, пусть говорит, а я посмотрю.

— В общем так, восемьдесят шестой, — начал он.

Я воззрился на него, свое дурацкое имя я никому не говорил, называясь Васей, если сильно приставали. Единственным, кто был в курсе моего позывного, это ИИ станции.

— Я, как командир отряда, имею доступ к профилю каждого солдата. Я знаю какие у кого стоят имплантанты, я знаю у кого сколько выполнено заданий и каких, я много чего знаю.

Бросив на меня быстрый взгляд, он убедился что я впечатлен.

— Все что происходило с тобой, было не более чем проверкой. Густав прирежет любого, кто посмеет сказать, что любит мальчиков. Так что никаких слухов о тебе в отряде никто не распускал. Были проинформированы должным образом отдельные люди, которые вступали с тобой в непосредственный контакт. Все остальное ты придумал себе сам, и вины отряда в этом нет.

Ускорив работу мозга, я просчитал вероятность того, что он говорит правду. В доли секунды, я вспомнил все эпизоды произошедшие со мной. Я переоценил поведение людей и их слова в свете новой теории событий. Возвращаясь к нормальному мировосприятию, я чувствовал что меня сделали, сделали как ребенка.

— Ну, я действительно еще довольно молод, так что попасть в ловушку мне совсем не обидно, — сказал я улыбнувшись.

После моих слов стоящие в тамбуре бойцы дружно рассмеялись. До меня дошло, что они каким-то образом они слышали каждое слово, сказанное между нами, даже если слово было произнесено шепотом.

— Ну так как, прошел я проверку или нет? — задал я оставшийся не выясненным вопрос.

— Прошел, прошел, — хлопнув меня по плечу, командир теперь моего отряда улыбнулся.

— Сколько ты говоришь учился ножевому бою? — не поверив переспросил меня солдат.

— Чуть больше трех дней, — повторил я.

— Три года не хочешь?! — сделав едва уловимое движение, он достал а потом убрал нож.

Движение и в правду было быстрым, но только не для меня. После пройденной тренировки по рукопашному бою, я в любой момент времени мог ускорить восприятие окружающей меня обстановки. Если же я брался руками за рукояти ножей, то скорость реакции становилась еще выше.

— Можешь мне не верить, но чтобы так владеть ножами, надо тренироваться три года, при том что изначально имеешь необходимые данные, — убеждал меня уже сильно выпивший Филип.

Именно с ним я сцепился ножами на палубе, так и не сумев одолеть. Он был признанным мастером боя и его послали вперед, узнав что я размахиваю ножом и уже порезал одного из членов отряда.

— Я же под гипнозом был, все время как зомби, — зачем-то оправдывался я.

— Так, подожди, — он выставил руку: — Тебя же шесть дней не было!

Найдя не стыковку в моих словах, он помахал указательным пальцем из стороны в сторону, и довольный собой улыбнулся.

— А рукопашный бой? Без него база владения ножами не ставится!

— А я что говорил! Без хорошей физической подготовки не может быть меткого стрелка!

К чему была сказана последняя фраза я не понял, но судя по глазам, потерявших ясность мышления, собутыльник поплыл.

Мое принятие в отряд отмечали в баре «Фортуна». Все кто был не на вахте пришли, поздравив меня со вступлением в основной состав. Оксана так и не появилась, чему я был невольно рад.

Через два часа народ разбился на кучки, а потом стал расходиться. Впечатленный моим уровнем владения ножами, Филип потащил меня к себе домой. Он жил в платном боксе, выплатив арену на неделю вперед. Узкая кровать, шкаф, душ и туалет. Все что было надо солдату, чтобы отдохнуть между походами.

Уложив его обмякшее тело на лежанку, я прислушался к себе. Нанониты знали свое дело, протрезвив меня в несколько мгновений.

В разговоре с пригласившим меня к себе домой солдатом, я был не до конца честен. На основы рукопашного боя ушло два дня. Еще день я потратил на курсы первой медицинской помощи. Без знания анатомии, ножевой бой тоже не ставился.

Я тогда решил, что мне покажут уязвимые точки на теле человека и все. Действительность превзошла ожидания. Первые пару часов действительно были посвящены человеческому телу. Я успешно откалибровал вторую матрицу и понял что теперь нанониты смогут лечить намного эффективнее и быстрее.

Дальнейшее обучение охватывало информацию об общих принципах существования различных форм жизни. На базу полученных знаний легли основные методы наиболее эффективного лечения.

Находясь сознанием в пространстве программы, мне пришлось перебинтовывать, купировать, ампутировать, шить и сращивать. Различные существа попадали на мой виртуальный операционный стол, имея повреждения различной степени тяжести.

Сложнее всего оказалось научиться пользоваться нанонитами. Что делать с моим телом они знали прекрасно, зато для воздействия на чужую плоть и кости они нуждались в тотальном контроле и подсказках на каждом уровне. Мои глаза вовремя работы с нанонитами оставались закрыты, то что происходило внутри тела пациента я осознавал своим новым органом чувств.

Дверь выпустила меня в вечерний коридор. Была уже почти ночь, шум стихал, люди почти разошлись. Освещение оказалось притушенным, возникала иллюзия умиротворения. Не до конца доверяя рефлексам от рукопашного боя, я положил ладонь на рукоять ножа. Окружающее меня пространство насытилось новыми красками и информацией. В соседней подворотне стояло двое, потянувшись сознанием в другую сторону, ощутил еще одного, стоящего в тени.

Слегка развязной походкой двинулся в сторону одинокого гостя. Если удастся пройти мимо него спокойно, то это будет хорошо. Пройти не получилось. Он вышел мне навстречу, перегородив дорогу. Сзади торопливо приближались остальные. Я уперся в стену рукой, склонив голову. То что мне не надо зрение для того чтобы видеть нападающих, они не знали.

В момент, когда зашедший со спины размахнулся чтобы ударить, все и произошло. В виртуальном симуляторе я убивал и калечил сотни противников. Только когда теплая кровь затекла мне под рукав, я понял что совершил. Все трое были мертвы. На этот раз я не сдерживался и бил на поражение. Если напавшие были из моего отряда, значит это судьба. Если же нет, то нечего и жалеть.

Все эти стройные суждения были сметены осознанием того что я их убил. Обернувшись, я сфокусировал зрение на проеме, через который недавно вышел на улицу. Узкая щель не захлопнувшейся двери темнела, призывно маня в укрытие. Переступив тела, я двинулся к ней.