Джи Майк - Ксенофобия

Антону не хватило доли секунды, той доли, что определяет, кому из двоих праздновать победу, а кому наоборот. Лохматый извернулся и встретил прямым в лицо. Кулак с зажатым в нём кастетом сокрушил Антону челюсть, вышиб зубы, а вместе с ними и сознание.

— Готов, — сплюнув, сказал лохматый. — Теперь нескоро очухается. Добить его?

— Добить успеем. Сначала дождёмся второго. Кстати, со вторым уже можно не церемониться. Семь бед — один ответ, прости господи.

Карло закончил разгрузку и взглянул на часы — Антону уже давно пора было бы вернуться. Вызов по радиотелефону остался без ответа.

Видать, уже затащил девчонку в постель, догадался Карло. Что ж, дело хорошее. Он пару часов подождал и повторил вызов, по-прежнему безуспешно.

С наступлением сумерек Карло начал беспокоиться по-настоящему. Погрузчик с почтой так и не пришёл, Антон исчез, а тут ещё неудачно приземлившийся неизвестно чей корабль. Когда стемнело, Карло решил больше не ждать.

Вооружившись бластером, он выбрался из шлюза наружу. Было безветренно и тихо, лишь изредка доносилось коровье мычание от северной ограды пустыря.

Карло быстро пошагал в сторону деревни, затем перешёл на бег. Достиг первых строений на окраине, укрываясь на ними, сместился к центру. Бегом пересёк тускло освещённую люминесцентными фонарями улицу. Рука вспотела на рукоятке бластера. Карло вытер её о штаны и вдоль стен поспешил дальше. В окнах дома старосты горел свет, остальные, насколько хватал глаз, были темны. Карло перешёл на шаг, осторожно ступая, двинулся по направлению к светящемуся прямоугольнику окна.

— Эй, друг, — окликнул голос за спиной.

Карло шарахнулся, затем повернулся на звук. По улице к нему семенил тощий растрёпанный мужичонка. Вид у мужичонки был самый что ни на есть затрапезный и опасности не внушающий. Карло расслабился и шагнул под свет фонаря.

Краем глаза он увидел качнувшуюся по левую руку тень. Карло метнулся в сторону, и это движение стало в его жизни последним. Лазерный луч ударил в плечо, прошёлся наискось к паху, развалил Карло пополам. Он не успел даже вскрикнуть.

— Готов, — Кастет вывернулся из темноты и заржал. — Был один, стало два.

— Мир праху, — отозвался Святоша. — Рвём когти.

— Жаль, не успел я бабёнку трахнуть.

Святоша задумался.

— Бери её с собой, — велел он. — По пути развлечёмся.

Наутро Карло хоронили. Антон недвижно стоял рядом с отрытой могилой. Колонисты один за другим приближались к нему, молча жали руку, кивали сочувственно, отходили прочь.

Антон плохо осознавал происходящее. Голова раскалывалась от боли, мыслей не было, их вытеснили имена. Карло, Лори, Карло, Лори, повторял про себя Антон и так без конца. Человек, который был ему братом, и девушка, которая так и не стала невестой.

— Возвращаются! — заорал внезапно кто-то за спиной. — Смотрите, эти сволочи возвращаются!

— Все, у кого есть оружие!.. — зычно кричал староста.

Антон не слушал. С минуту он ошарашенно смотрел на снижающийся корабль. Затем на неверных ногах побежал к превращённому в космодром пустырю.

— Назад, — кричали ему вслед. — Назад, убьют!

Пускай убивают, отстранённо думал Антон на бегу. Он достиг ограды в тот момент, когда «Братья Иванини» коснулся земли. Надрывая жилы, помчался дальше. Он преодолел уже две трети расстояния от ограды до корабля, когда бортовой шлюз открылся и из образовавшегося отверстия с воплем вылетел человек.

Он приложился о землю плашмя, поднялся на карачки и, задрав зад и подвывая, принялся отползать.

Антон споткнулся, чудом удержал равновесие и застыл на месте — он узнал лупоглазого главаря. Через пару мгновений из шлюза вылетел второй, лохматый. Этот не размахивал руками и не подвывал — лишь рухнул оземь порванной тряпичной куклой. Ещё через секунду ему составил компанию тощий.

Створки шлюза стали закрываться и едва сошлись, из корпуса корабля выдвинулся трап. Антон оцепенело смотрел, как Лори, держась за поручни, спускается по ступенькам. Затем бросился ей навстречу.

— Санни вернуться, — бородавочник устроился за столом в кают-компании. Антон уселся напротив. Он обнимал всхлипывающую Лори за плечи. — Где есть Карло?

— Карло убит, — ответил Антон глухо.

Наросты на голове Санни окрасились лиловым — цветом скорби.

— Санни горевать Карло.

— Он считал тебя своим другом.

— Санни есть друг Карло. Быть друг, — поправился бородавочник. — Теперь Санни друг только Антон.

Антон закашлялся, смущённо отвёл глаза.

— Как ты посадил корабль?

— Антон забывать? Санни есть пилот. Санни знать посадка. Знать управление.

— Ты убил их? Тех двоих?

— Санни убить один гад. Большой гад, который иметь железо в рука. Санни не убивать другой гад. Санни не любить убивать. Большой гад хотеть девушка. Хотеть… — бородавочник запнулся. — Хотеть делать с ней кладка. Тогда Санни убивать большой гад.

— Спасибо, дружище, — медленно проговорил Антон. — А второго?

— Санни не убивать маленький гад. Маленький гад умирать сам.

— Как «сам»? — опешил Антон.

— Маленький гад видеть Санни и сразу умирать. Маленький гад пугаться. Очень сильно. Так сильно, что умирать.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Антон. — На Горгону. Спасибо тебе за всё. Отвезу его и сразу вернусь, — обернулся он к Лори.

— Санни думать, — сказал вдруг бородавочник. — Санни быть на война. Антон быть на война. Санни терять брат. Антон терять брат. Санни есть почтальон. Антон тоже есть почтальон. Санни делать предложение. Санни и Антон брать двойной контракт. Возить почта на Афродита. Возить почта на Горгона. Санни быть брат Антон. Антон быть брат Санни.

— Ты что же это, всерьёз? — на глаза у Антона внезапно навернулись слёзы.

— Санни хотеть возить почта вместе. Санни страховать брат Антон. Антон страховать брат Санни.

Через три месяца Антон и Санни Иванини подписали контракт на доставку почты на обе обитаемые планеты системы беты Стрельца. Ещё через полгода Антон Иванини женился. Теперь отпуска между рейсами он проводит на Афродите с женой и годовалым Карло, пока Санни бездельничает на Горгоне.

Недавно братья приобрели новый транслятор, последнюю модель, видео. Она способна склонять существительные, спрягать глаголы и голосом передавать эмоции. Речь Санни перестала быть косноязычной, хотя привычка говорить о себе в третьем лице осталась.

— Санни нашёл девушку, которая хочет сделать от него кладку, — сказал он однажды. — Очень красивую. Санни хотел бы познакомить её со своим братом.

Антон поперхнулся воздухом.

— А как же ксенофобия? — спросил он. — Ладно мы с тобой. Но твоя девушка, она ведь меня попросту испугается.