Владимир Журавлев - Охота на тринадцатого

— Мы позаботимся о „Локи“! — твердо сказал выпускающий. — Ищите девочек! Ищите, пока не найдете хоть кого‑нибудь! Я бы сам полетел, если б умел!

Десантник всмотрелся в его лицо, угрюмо кивнул, привычно хлопнул старика по оранжевому плечу и тяжело побежал к элементару.

Истребители провалились в черноту космоса один за другим, и в стартовой зоне стало непривычно пусто и тихо. А потом пришло легкое, почти неуловимое ощущение надвигающейся опасности. Месье Берг настороженно вскинул голову. Ничего. Но он прожил в космосе долгую жизнь и не раз видел, как это самое „ничего“ убивает живую плоть.

— Техсоставу — применить скафандры радиационной защиты! — рявкнул он. — Отойти за периметр аварийной декомпрессии, у ремонтных систем по постам разобраться и стоять!

— Не ори, гнида швейцарская! — огрызнулся кто‑то из техников.

— Шевелись, русский размундяй! — не задумываясь среагировал старик. — Перед десантом ответишь за саботаж!

Угроза загасила межнациональное общение на корню, и техники действительно зашевелились. Месье Берг проводил убегающие звенья придирчивым взглядом, запомнил демонстративно неторопливых кандидатов на показательную порку — и рысцой отправился к переходному тамбуру боевой зоны. Конечно, место некомбатантов — у ремонтных систем, где вероятность гибели невелика. Только месье Берг не всегда был выпускающим. А еще ему очень понравились русские ребята — не все, конечно, а те, кого за глаза называли сынами Даждь — бога. Сыны Даждь — бога — очень хорошие ребята, за таких и жизнь можно отдать. У русских не хватает специалистов? Тогда бывший оператор — наводчик высшего класса им не помешает.

Боевой пост встретил его защелкнутой диафрагмой и обломками бетона под ногами. Понятно. Месье Берг открыл аварийную нишу, привычно влез в скафандр и подступился к диафрагме. Теоретически ее невозможно вскрыть без выравнивания уровней давления, но то теоретически, а русские техники давно показали всем желающим, как это делается практически, так что вскоре месье Берг оказался в боевом посту. Техник — юстировщик при его появлении уважительно приложил два пальца к шлему.

— Русские канониры предпочли воевать без скафандров, сэр! — доложил он осуждающе. — Сказали, им так удобней! Оба погибли при декомпрессии купола, естественно. Вы новый стрелок?

Месье Берг кивнул, вытащил с помощью техника из компенсатора погибшего канонира в тельняшке и занял его место. Надвинул на глаза щиток системы сопровождения целей, прищурился и опустил руки на панель управления огнем. Теперь предстояло выбрать цель. „Тор“ — грозное оружие, но… в совместном применении. Отдельный залп защита любой европейской матки нейтрализует наверняка. Эффективность достигалась только при координированной работе всех батарей по одной цели. А какая может быть координированность, когда счетчик олл — аут непрерывно мигает? Тут и старое надежное оптоволокно не всегда поможет.

Месье Берг все же проверил линии связи. Как ожидалось — или треск, или глухая тишина. Ну что ж…

— Всем боевым постам! — вдруг зашелестел по внешней связи бесплотный голос. — Цель — флагман Седьмого флота! Проломите ему корпус, очень прошу! Обратный отсчет: десять, девять…

— Яволь, Der Dreizehnte! — прошептал месье Берг. — Есть проломить корпус!

И вспыхнул свет…

— Ferdammte Kacken! — прошипел генерал Зееленбиндер.

— А неплохо русские освоили трофейную технику! — согласился Штерн. — Это „Локи“! Тоже как‑то прошел хваленую защитную сферу Клондайка! Генерал, обратили внимание, как упорно они пытаются вас убить? Именно вас? Бьют раз за разом по самому защищенному кораблю Седьмого флота! Наша сраная разведка утверждает, у бунтовщиков сейчас в ходу принцип личной ответственности. Вас это не пугает? Настырность русских достойна восхищения!

— Еще десять минут боя, и от их настырности ничего не останется! И от них самих! А „Локи“ и „Рейн“ уничтожим немедленно!

Адмирал вгляделся в карту боя и согласно кивнул. Да, отчаянность русских снова проигрывала надежной, добротной европейской машине. Если только не…

И тут взвыла сирена.

— Генерал, угроза ядерного поражения! — доложил побледневший оператор внутреннего контроля. — Истребитель русских у нас внутри, и у него на подвеске две нуклеар!

— Этого не может быть! — неверяще сказал генерал. — Этого — не может — быть!

— Почему не может быть? — удивился адмирал. — „Торы“ только что проломили нам корпус! Что мешает ракетоносцу под невидимостью проникнуть внутрь?

— Специальная программа идентификации, вот что! Она совершенно секретна и мало кому известна даже в Седьмом флоте — потому что мы ее установили неделю назад! По запросу систем защиты медицинское оборудование компенсаторов истребителя сличает биометрические данные пилотов с имеющимися в базе флота и включает самоподрыв двигателя при малейшем несовпадении! В европейский корабль может проникнуть только истребитель с европейским пилотом в компенсаторе!

Адмирал подпрыгнул на месте и развернулся к адъютанту с ошалелым видом.

— Ежи! — быстро сказал Штерн. — Ну‑ка убеди меня в обратном!

Полковник Радзивилл сжал губы и испуганно помотал головой.

— Только бы Лючия не сделала глупость! — пробормотал адмирал и стремительно двинулся к выходу. — Впрочем, мы об этом сразу узнаем — не так ли, Ежи?

Адъютант облился холодным потом и поспешил следом.

Они нашли истребитель в технических помещениях около боевых постов. SS, пугающий своей неподвижностью, почти полностью перегородил проход. Рядом, естественно, никого не наблюдалось, хотя не было совершенно никакой разницы, где встретить ядерный взрыв — здесь или на другом конце матки.

— Я впечатлен исполнительностью наших сервис — служб! — признался бледный адъютант. — На борту две нуклеар, готовые взорваться, а они тем не менее заделывают пробоину и восстанавливают внутреннее давление!

— Каждый борется со страхом, как умеет! — буркнул адмирал и бесцеремонно полез внутрь истребителя. — Ты потеешь и писаешься, они тупо исполняют обязанности… и чего стоишь?! Мне ее одному не вытащить!

Адъютант завистливо проследил, как ловко, не выпуская из рук гранатомета, ввинтился в люк адмирал, бросил на пол автомат и постарался не отставать.

Девушка в пилотском компенсаторе подняла на них измученное и заплаканное лицо.

— Я не смогла, Людвиг! — жалобно всхлипнула она. — Я хочу жить!

Адмирал бросил взгляд на ее закованные в медицинские фиксаторы ноги и разом потерял самообладание.

— Почему, ну почему я не могу застрелить эту сволочь еще раз?! — беспомощно сказал Штерн и опустился на колени перед компенсатором. — Сейчас, моя девочка, потерпи немножко…