Коротыш Сердитый - Боцман и раздолбай (СИ)

— Подобрать отсек с реактором, доставить в сердце вражеской эскадры и подорвать.

— Приказ ясен. — Спокойно отрапортовал пилот.

Начальник был уверен в своих сотрудниках — они все проходили обязательную процедуру ментальных закладок, когда поступали на службу в разведку, поэтому в случае провала получить информацию от такого агента было невозможно. Хагазарул знал, что тот выполнит приказ, также как и все остальные его сотрудники. Он передал пилотам:

— Постарайтесь скрыться за станцией, используя носовые двигатели.

— Так точно!

Пилоты кивнули и тут корабль сотряс еще один удар — запущенные торпеды, не все из которых были перехвачены, достигли своей цели. Многочисленные пробоины, повреждения топливопроводов и охладителей силовых установок, нарушения в стабилизации корабля, отказ силового поля и перегрузка искинов представили мрачную картину перед Хагазарулом. Транспорт умирал, еще продолжая бороться с врагом как истинный воин, но начальник понял, что дальнейшее спасение корабля бессмысленно, проще подорвать его, чтобы технологии не достались старому недругу.

— Внимание всем! Покинуть корабль в спас-капсулах! Подготовить оборудование к подрыву. Выполнять!

Никакой паники не было — все четко действовали по схеме. Искины взяли на себя основную роль исполнителей приказа, тогда как экипаж грузился в капсулы, которые стартовали одна за другой и тут же уходили в гипер — для такого маленького судна не требовалось достижение зоны гиперперехода, влияние магнитных полей было большим в центре системе, но самое главное открыть проход, чтобы потом вывалиться в ближайшей системе, переориентироваться и, уже спокойно доползя до зоны, прыгнуть на остатках топлива к своим. Не у всех и не всегда получалось — опытные операторы успевали проследить гипертрассы и часто вылавливали капсулы с эвакуировавшимися. Хагазарул знал об этом, но другого выхода не было. Он еще наблюдал за местом жаркой схватки, где пираты и истребители прикрытия пытались что-то сделать, как два ярких взрыва — один посреди вражеских кораблей, второй возле станции — осветили космос. Пилот истребителя выполнил приказ ценой своей жизни, протащив ядерную бомбу через ряды противника, постоянно маневрируя и уходя от огня истребителей врага. Он с отчаянным безумием рвался к цели, не обращая внимания на повреждения, вопли системы об отключении щита, переведя всю мощность силовой установки на двигатели, чтобы увеличить скорость. Когда перехватчик оказался в предполагаемом центре вражеских сил, пилот откинулся на спинку кресла и вдавил кнопку самоподрыва. Этого было достаточно, чтобы и так поврежденный реактор взорвался в результате разрушения своей защитной оболочки. Ближайшие корабли противника потонули в ядерном огне, часть их них отшвырнуло от места взрыва и сейчас экипажи приходили в себя от тряски и анализировали повреждения в системах. Станцию же швырнуло еще дальше, где она напоролась на астероид, который миллионы лет дрейфовал в этой системе и никому не мешал. Траектории всех опасных объектов давно вычислили также как и их орбиты, служба оповещения работала на опережение, всегда предупреждая транспорты о таких вот космических бродягах. Просто так легла карта и выстроились звезды. Тяжелый камень продавил лишенную щитов конструкцию, отрывая «шляпку» гриба от ножки, после которой от всех этих встрясок и потрясений огромный реактор станции, который и так был почти при смерти от произошедшего попадания, повреждения системы охлаждения и взрыва корабля рядом, натурально бухнул, придав капсулам и всем остальным такое мощное ускорение, что сражение закончилось само собой. Редкие выжившие корабли как с той так и с другой стороны, а также стартовавшее со станции, пилоты которые только приходили в себя от трех ядерных ударов, автоматически стабилизировались и пытались определиться в системе, проверяя оборудование и тестируя системы. Капсула с Хагазарулом набрала необходимую скорость и исчезла в воронке гиперперехода.

Ладошка Асамзулы казалась Боцману слишком узкой и маленькой, полностью потерявшись в его пятерне, которая заметно увеличилась в размерах, будучи в перчатке бронекостюма. Толпа, в которую все вливались новые ручейки, увеличивалась, на них мало кто обращал внимание, потому что собравшиеся нутром чуяли, что происходит что-то неладное, а именно передел территории и попасть под замес никому не хотелось. Пока народ двигался в нужном им направлении, да и возражений со стороны девушки не поступало.

— Вот они!!! — закричал позади чей-то голос и толпа, вместо того, чтобы замереть, бросилась в рассыпную, прижавшись к стенам и заскакивая в открытые двери.

Рома резко развернулся, Калана мотнуло так, что он чуть не выронил импульсник, левой рукой Боцман схватил Асамзулу за шею, пригнул ее к полу, прикрывая собой. Девушка неудобно скрючилась, но не сопротивлялась. Она как-то шустро вывернулась, чтобы тоже противостоять преследователям, которые теперь не разбирали, кто прав, кто виноват. У них стоял четкий приказ — нейтрализовать всю группу, а раз она увеличилась до четырех особей, то и ликвидировать надо всех четверых. Плазменная винтовка Боцмана зашипела, посылая пару зарядов в сторону вылезших с пассажирской станции монорельса противников, заставив их шуганутся назад, после чего закончилась капсула с газовым составом. Патроны кончились, смекнул Рома, отбрасывая винтовку за спину и доставая пулевик, магазины к которому у него были на поясе. Калан принял оружие и занялся перезарядкой. Пока они возились, Федя пробежал чуть вперед и теперь стрелял от угла, прикрывая.

— Сюда! — кричал он.

Из толпы вылез какой-то народный мститель или охотник за головами, решивший, что может справиться с беглецами своими силами. Пара выстрелов из пулевика охладили его пыл, к тому же нанеся серьезные раны — Рома стрелял не целясь, по корпусу и оба попадания были удачными. Гражданского населения на этой станции нет, все поголовно вооружены (ну, может быть не все, но разбираться времени не было), раз стреляют в меня, с целью убить, значит это противник, решил Боцман для себя и давал адекватный ответ. Стрелок укатился кубарем в проем двери, преследователи тоже пока не высовывались, народ жался к стенам, разглядывая кто со страхом в глазах, кто с любопытством и интересом странную троицу, да еще и с калекой на спине. И если два бугая в бронекостюмах внушали уважение, то вот обрубка за спиной у одного из них и девчонку-полукровку вообще можно было не принимать в расчет. Один из публики так и решил, протянув руку к Калану и пытаясь отобрать у него перезаряженную винтовку. Ваагри не ожидал такого и чуть не выпустил оружие, но Рома, хоть и был занят перестрелкой, все же заметил постороннее движение в свою сторону. Когда рука протянулась к спине Боцмана, он развернулся и, перехватив запястье, выдернул хватателя из толпы, сломав ему грабарку и потом отшвырнув пинком назад. Тот взвыл от боли, баюкая ручку и присел на корточки.