Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

Родеррик негромко засмеялся:

— Например, как в Швейцарии, где выпал снег.

— Возможно, — я пожал плечами. — В той или иной степени это может быть косвенно связано с изменением климата, но вряд ли это закономерность, скорее некий критический показатель.

— Вы, мой дорогой, ведете себя словно ученый муж на конференции, — фыркнул Стерт. — Надеюсь, понимаете, что я имею в виду, Антон?

— Вряд ли, — отозвался я, напряженно глядя на социолога.

— Поймите меня правильно, — вновь усмехнулся Стерт, — вы думаете, социология не дает представления о людях, но вы глубоко заблуждаетесь. Вот сейчас за мой вопрос вы очень осторожно попытались посадить меня в лужу…

— Что вы, мистер Стерт?! — возмутился я, но профессор продолжал:

— Кроме того, я так и не получил ответ на свой вопрос. Так поступают профессора наук при выступлении, когда не знают или не хотят давать прямого ответа. заключения или экспертного мнения.

— Думаю, — медленно проговорил я, — результаты глобального изменения климата мы наблюдаем уже много лет по всему миру. И я не желаю слушать заявления, что более резкие изменения — скачки от минусовой к плюсовой температуре — нормальное явление для той или иной страны; что они укладываются в вековые карты колебаний климата.

— В точку, — взмахнул рукой Родеррик. — Мне тоже не нравится, когда мне говорят: да было такое лет сто пятьдесят назад, это нормально.

— Для Лондона, для Англии в целом характерны дожди. Я уже посмотрел на них, — я вздохнул, собираясь с мыслями. — Понимаю, что рассказывать анекдоты на неродном языке немного глупо, но попробую рассказать дословно, уверен, недоразумений не будет.

Стерт внимательно взглянул на меня.

— В Москве я слышал такой анекдот: туристы едут в такси по одному из городов Англии. За окнами идет дождь, хмурое небо. Один из туристов раздраженно спрашивает: «Скажите, у вас всегда так?», на что водитель ему отвечает: «Не знаю, сэр, я живу здесь всего двадцать лет…»

Честно говоря, я ждал менее бурного эффекта, но Родеррик вдруг захохотал, стукнув ладонью по столу.

— Черт возьми, молодой человек, я уже говорил, что у вас великолепный английский?

Я кивнул, а профессор все улыбался:

— Да, вы правильно подметили. Действительно, шутка отражает почти подлинно наш климат. Именно по этому я столь… удивлен жарой, которая стоит над Лондоном.

— Профессор, — не выдержал я, — простите за грубость, но вы позвали меня сюда, чтобы поговорить о погоде?

— Молодежь, — проворчал Стерт, — вы все время куда-то торопитесь, все подгоняете нас, стариков. Все вам на месте не сидится!

— Нет, я любопытствую, а не тороплюсь. Кроме того, разговор обещал быть важным и долгим, а о погоде можно поговорить и потом.

— Ладно, — Родеррик сделал большой глоток пива и вздохнул. — Ваша взяла, Антон. Хотите настоящую, серьезную и опасную работу, при исполнении которой вы либо погибнете, и тогда это будет работа на один раз, или останетесь в живых, и тогда интересное существование, как вы выразились, будет вам обеспечено?

Обалдело, я смотрел на англичанина. Такого я ожидать не мог, тем более от профессора социологии. Что же за работу такую он предлагал мне? Стать каким-то агентом? Работа на один раз! Это же наверняка обернется грандиозным международным скандалом, если я погибну, и к этому будут причастны английские спецслужбы! Хотя, если те, кто приглашает меня на работу, имеют хоть какое-то влияние в Англии, все будет представлено как несчастный случай. Легко ли фальсифицировать причины смерти, какими бы они ни были?

Что же еще они могут предложить мне? Шпионить в России? Чушь! Уж с такой просьбой этот умный человек ко мне бы не подошел. Не на того, как говориться, напал. Определенно, я не хочу умереть, но Стерт, этот старый лис, заинтриговал меня своей прямотой. Он сказал многое и с тем не рассказал ничего. Если я прямо сейчас скажу «нет», моя жизнь останется в безопасности. Если же я сейчас начну расспрашивать…

Я потер ладонью лицо, пытаясь привести мысли в порядок.

Думай как взрослый человек, — прикрикнул я на себя, — а не как сопливый тинейджер.

— Родеррик, ваше предложение весьма туманно, как я могу согласиться или отказать, если толком не понимаю, о чем вы?

— У вас, Антон, неожиданно возникли проблемы с английским? — нахмурился профессор. Похоже, он думал обо мне лучше, чем я есть на самом деле. Наверное, он ожидал, что я, мгновение подумав, приму решение и скажу ему «да». Что же, он ошибся.

— Нет, профессор, я прекрасно понял все, что вы сказали. Но пока не получу уточняющие подробности, я согласиться не смогу.

— Подробностей хотите? — резко спросил Родеррик, и я испугался. Слишком напористо, слишком резко он это сказал, словно угрожал мне. — А если откажетесь, что прикажете с вами делать? Убить?

— Тогда я отказываюсь, простите, — я встал из-за стола, подхватив пиджак. — Может, я и не боюсь смерти, но ни один человек в здравом уме не пойдет вслепую в западню. Пусть я русский студент, но я не алкоголик, которому нечего терять и не безумец, который готов на все…

— Я такого и не говорил, — раздраженно отрезал профессор. — Сядьте, молодой человек, я кое-что все же расскажу вам.

Я колебался вполне откровенно. Стоило мне сказать «нет», и Стерт навсегда оставит меня в покое. Правда, скорее всего, он откажется вести мои работы, но это не беда, найду другого руководителя. Вот только… заинтересовало меня его предложение. Он был прав в одном: социология, как и психология, давала удивительные возможности, и я только что уловил отголосок их действия. Медленно сел обратно.

— Американцы нашли космический корабль, — сказал Родеррик, хмуро глядя в окно на медленно ползущий мимо высокий красный автобус. Хорошо, что я ничего не пил и не ел, иначе бы снова вышел казус.

— Что? — тихо спросил я.

— Ну что вам теперь непонятно? — в свою очередь спросил профессор.

— Вы смеетесь, профессор? Космический корабль нашли? Американцы вроде уже находили, но это ведь телевизионные утки все. Или я не прав? И вообще, при чем тут я?

— А при том, молодой человек, что корабль этот действительно существует и СМИ тут ни при чем. Месяц назад на одной из американских баз военно-воздушных сил внезапно совершил посадку неизвестный инопланетный корабль. Он не отвечал на позывные и приземлился там, где ему взбрело в голову — на самой окраине под прикрытиями ангаров. При этом его двигатели не повредили ни одного здания. Американцы при посадке корабля не выдержали и начали палить по нему, но корабль задействовал одну из своих защитных систем. Ракеты истребителей не причинили ему никакого вреда, взорвались вхолостую, обстреляв осколками и опалив стены ангаров. Возможно, наши ракеты были просто не в состоянии что-то повредить.