Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Не понял? — нахмурился Тверской.

— Мы уже давали отчет, что один из наших членов экипажа болен и находится в лазарете. Змей покажет его состояние неудовлетворительным, а больного не транспортабельным. Мы оставим тебя на корабле под системой жизнеобеспечения, тем более, что свое любопытство по знакомству с Нуарто ты уже удовлетворил. На любую предложенную помощь будем отказывать без мотивации. Дескать, сами мы не детки уже, справимся. Еще я тебе оставлю Терезу.

— Терезу? — уточнил Змей. — Так ты назвал мэйскую кошку?

— Именно. Ваша задача — никого не пропустить на борт, а в случае невозможности предотвратить проникновение, проследить за манипуляциями. Если речь пойдет о простой установке систем слежения, придется отступиться. Мы все же играем в чужую игру, и правила хотя бы минимальные должны соблюдать.

Если же они протащат сюда бомбу, убивай гадов сразу. Как раздуть из этого скандал я придумаю позже.

— А если они возьмутся что-то портить?

— А если они возьмутся что-то портить, мы им, несомненно, это позволим.

— Но почему? — обалдело спросил Стас.

— Потому что нет ничего такого, что наши инженеры не смогли бы починить. Особенно, если мы будет точно знать, в каком узле неисправность.

— Это — неоправданный риск, — напомнил полковник.

— Это необходимый риск. Особенно, если учесть, что наши противники будут уверены, что в самый ответственный момент мы с дистанции сойдем.

— Экие мы молодцы, — помолчав, сказал Стас. — Все предусмотрели.

— Все очевидное для нас, Змей, — я продолжал хмуриться. — Ты забываешь, мы мыслим как земляне. Что там, в головах наших соперников одни черные дыры разберут, и это очень-очень плохо. Сейчас мне бы не помешало мнение независимого эксперта. Титрин, ты тут?

Тверской приподнял левую бровь, когда из-под стола, отвечая на мой зов, царственно вышел журналист. Сейчас он имел свинцово-серый окрас.

— Командор, Тверской, Покровский, приятно познакомиться, — глубоким тихим голосом поздоровался он.

— Чужой на корабле? — прибалдел шеф безопасности.

— Ну, какой же титрин чужой? — хмыкнул я. — Он журналист. Спирт будешь?

— Я бы лучше кофе, — отказался кот. — С вашего позволения, с пола говорить неудобно…

Я подвинулся, давая место на угловой кушетке коту, а Змей быстро запустил кофемашину. Как не странно, подобные установки на нашем корабле были в четырех местах: на камбузе, в моих апартаментах, в рубке и медицинском отсеке. Так сказать, дежурить со всеми удобствами, хотя совершенно без дисциплины. Очень странное решение, если учитывать, что полет в космос — занятие не для слабонервных. Мы все же военную стратегическую операцию выполняем.

— Ты все слышал, — я сразу насел на журналиста. — Зачем может потребоваться уводить все экипажи с кораблей?

— Чтобы изучить, на какой стадии находятся космические технологии на той или иной планете; какое оружие они смогли разработать, какие новые узлы, — тут же отозвался Титрин. — Вы неправильно подходите к проблеме, потому что считаете, будто кто-то хочет навредить вам лично. Но ведь дело же не в этом! Зачем устраивать такие соревнования, зачем нужен такой приз? Зачем, в конце концов, была нужна Вселенская Пьеса, ответь, Доров, запрягай мозги в работу.

— Чтобы заработать деньги, — отозвался я и замер.

— Именно, командор, — кот принюхался: по отсеку потек дурманящий аромат свежего кофе. — Задача номер один: заработать кучу денег. Украв чужие разработки — а на соревнование брошены самые передовые, самые секретные технологии всех обитаемых миров — можно присвоить их себе, запатентовать и стать их единоправным владельцем.

— Задача номер два, — подражая титрину, продолжил я, — не пропустить новые технологии, которые могут явиться угрозой для планет Союза.

— То-то же, командор! Я научу тебя мыслить глобально, — он фыркнул и, получив чашку с кофе, принялся смешно лакать его, отдуваясь и шевеля длинными усами.

— Самое передовое вооружение, самые новейшие системы навигации, маскировки, технологические нововведения в скороходности, темпоральной и пространственной стабилизации, — продолжал размышлять я вслух. — Они выдвигают в качестве приза орбитальную платформу, зарабатывают огромные деньги за трансляцию и к тому же получают все технологии всех миров. Пока мы будем гоняться за их эфемерными заданиями, умы Нуарто, снявшие слепки систем всех кораблей-участников, оказавшихся достаточно конкурентно способными, будут воспроизводить наиболее значимые технологии и получать на них патенты.

— Угу, и наша подпространственная стабилизация тоже станет их достоянием, — раздраженно подвел итог Тверской. — Делать то чего, капитан?

— А чем плох предыдущий план? — удивился титрин.

— Это в котором надо оставить Тверского на корабле?

— Именно. Интеллектуальная собственность принадлежит мирам? Значит, сохраняется и суверенность принадлежащих Земле кораблей.

— Чисто гипотетически, нас имеют право обыскать, если выдвинут обвинение. По сути, дипломатический иммунитет кораблей фикция.

— Ключевое слово — если. Выдвинуть обвинения довольно сложно. В прошлый раз для этого потребовалось убить кого-то из службы безопасности планеты, так ведь, Доров? И даже тогда корабль не обыскали. А если присовокупить доказательства?… Скажем, зафиксировать проникновение и защиту, то трактовать нападение можно будет как самооборону, — неуверенно предложил Яр.

— А у нас есть подобные технологии? — уточнил Змей.

— Ну, есть же легкие боты, почему бы не демонтировать из них камеры и не переделать их…

— Долго, — сморщился я. — Но можно купить…

— Или попросить у меня, — титрин поднял морду в разводах кофе. На длинном усе повисла коричневая капля. — Но официально материал будет считаться отснятым мною…

— Он нас не облопошит? — уточнил полковник, глядя на титрина в упор. — Ты вообще ему доверяешь, капитан?

— Сейчас, чем кому-то доверять или не доверять, Тверской, проще подписать документ и быть уверенным, что тебя не предадут. Такой документ у меня есть. Все материалы, отснятые в моем окружении, фиксируются. Правообладателем материалов считается журналист, но без моего разрешения ни один из материалов не может быть предан огласке. Осталось договориться: отснятый материал будет опубликован тот час же, если нам выдвинут претензии или попытаются снять с участия в Сафари.

— Доров, будь умнее, — титрин стряхнул с уса каплю. — Не опубликован. Мы пригрозим, что его опубликуем. Если раскрыть все карты сразу, то галактического Сафари не станет, а начнется ну что-то вроде вселенской травли. Нуарто много чего делает за спиной у других миров и, тем не менее, они — центр Вселенной. О существовании компромата нужно говорить очень осторожно, а придавать материалы огласке надо лишь в том случае, если станет ясно: или тебя убьют и вся правда исчезнет, или придется раскрыться. Тогда многие погибнут, все, кто прикоснется к этим тайнам. Потому свои ходы нужно продумывать очень хорошо. Эти материалы, в любом случае, будут дорогой в черную дыру для твоего корабля, командор. Как и те, предыдущие материалы.