Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Вельс, — я свернул в коридор и замер. Там, где я оставил Дези, валялся лишь его шлем, с треснутым лицевым щитком. На льду отчетливо было заметно небольшое пятно натекшей крови.

Вскинув автомат, я прижался к стене. Никаких звуков возни не было, а, значит, аборигены куда опаснее, чем я подумал сначала, если смогли бесшумно подобраться и скрутить вооруженного человека. Как вообще можно разбить щиток шлема бесшумно? Что за чертовщина?

Двигаясь вдоль стены, я внезапно услышал какой-то отдаленный рев. Сначала подумал, это в предыдущем зале взрыкнул медведь-гигант, но рев не прекращался и я осознал, что различаю разные голоса. Стараясь не шуметь, я быстро двинулся в сторону звука и вскоре понял, что впереди вижу свет, смазывающий картинку прибора ночного видения. Шлем я снял и оставил у стены: если придется драться, может помешать, а если понадобится, на обратном пути подхвачу. Лица коснулся холод, нос забил отвратительный запах фекалий. Двигаясь все медленнее и осторожнее вдоль края коридора, я дошел до освещенный черты и замер.

Ревела толпа.

Глянув внутрь, я сразу охватил взглядом пространство и все понял. Во-первых, я нашел маяк. Черный продолговатый цилиндр лежал на большой ледяной пластине, имевшей грязный, черно-бурый цвет. Над ней прямо во льду была высечена уродливая маска с открытым в немом крике ртом. Пещера была освещена отвратительно чадящими факелами, горящими на животном жире, и забита приземистыми, сгорбленными, замотанными в свалявшиеся шерстяные лохмотья фигурами, совершенно одинаковыми на вид.

Лица аборигенов походили на шкуру шарпея, все в складках, с глубоко посаженными глазами, закрытыми наросшими на брови мешками. Уродцы чистой воды.

В центре зала стоял Вельсом. Я видел его профиль, на левой щеке и виске механика влажно блестела кровь. Он часто выдыхал и изо рта его то и дело вырывались облачка белесого пара.

Подняв плазменное ружье, я примерился перестрелять аборигенов, но через мгновение со вздохом опустил. Их было слишком много. С полсотни уродцев, они бы просто смяли меня числом. К тому же, какое я имею право убивать? Я, пришедший на недоразвитую планету чужак, волей случая вынужденный вторгаться на чужую территорию?

Я снова выглянул из-за края стены и отметил, что с другой стороны пещеры, прямо рядом с плитой, на которой лежал маяк, есть еще один вход. Значит, сюда можно попасть и иным путем.

В толпе наметилось какое-то движение, гам затих и напротив Вельсома встал широкоплечий уродец. Он низко опустил голову, словно собираясь боднуть человека в живот, и широко развел лапы. Вот черт, будет поединок, а потом победителя нарежут на ремни и разложат по жертвенному столу. Прямо скажу, так себе перспектива.

Я прислонился виском ко льду. Моя бесспорная оплошность, в нашей паре опять только один человек, который знает все о планете. Похоже, люди не учатся на собственных ошибках. То есть я не учусь, а Тверской не подстраховал. Ну и какой он после этого шеф безопасности?!

Ладно, я нашел крайнего, теперь можно придумать план. Если Дези сейчас по быстрому придушит этого хлипкого коротышку, все полсотни аборигенов задавят его и с почестями зарежут. А мне нужно немного времени…

Я прикрыл глаза, рискуя, как и механик, получить по затылку чем-то тяжелым. Сосредоточился. Я ведь знаю… как… внедрять мысли… в чужой… разум.

Время. Тяни время.

В голове зазвенело. Я дернулся, открыл глаза и с удивлением понял, что Вельсом совершенно стеклянным взглядом смотрит в темноту коридора, в которой я укрылся. Хорошо еще, что аборигены заняты своим фаворитом и до сих пор ничего не замечают.

Ну и ну.

Я развернулся, и быстро шагнул назад. Подхватил шлем и нахлобучил его обратно на голову, включил ПНВ и тихо заспешил обратно. Нужно было разобраться в переплетении коридоров и найти выход. При быстром отступлении я не должен заблудиться.

У лабиринта оказалась довольно правильная структура. Коридоры шли кольцами и их рассекали лучи, расходящиеся от главного зала, так что уже через несколько минут я стоял у пролома, находящегося у жертвенника, и лицезрел катающегося по полу Вельсома. Было ясно, что он в любой момент может сломать хребет своему сопернику, но вместо этого механик то и дело ослаблял хватку и под рев хриплых глоток, абориген вновь и вновь оказывался сверху.

— Камасутра, однако, — целясь в горбатые спины, пробормотал я и быстро перевел автомат вверх, метя в стену над противоположным выходом из зала.

Сгусток плазмы ушел в лед, клубы пара и поток воды хлынули сверху, многоголосый вопль непонимания наполнил пещеру. Часть горелок потухла, погружая залу в серый, полный отблесков огня и прожилок черного дыма, туман. Я метнулся к ледяной плите, подхватил цилиндр маяка и заткнул его за пояс. С трудом успел увернуться от каменного топорика, отпихнул шустрого аборигена в сторону. Тот от моего тяжелого пинка отлетел на несколько шагов, скрывшись в наполняющей залу влаге. Слева выскочил еще один силуэт, но я не стал его атаковать. Это, справившись со своим противником, ко мне подскочил Дези.

— Быстро, за мной, — я дернул механика, указывая ему направление.

Судя по всему, Вельсому здорово досталось по голове, он дышал тяжело и бежал неуверенно. Но бежал.

Остановившись, я быстро натянул на него свой шлем, на что механик что-то нечленораздельно промычал. Толи я задел рану на коже, толи он был против. Меня это мало волновало, главное, чтобы он видел, куда бежит.

В коридоре было совершенно темно, но вовсе не так, как бывает в комнате без окон. Лед помогал свету распространяться, все вокруг казалась густым, серо-черным.

— Туда, — пользуясь памятью, я направил Вельсома в левый коридор, когда кто-то обрушился на меня прямо сверху. Я втянул голову в плечи и грохнулся на лед, придавив аборигена. Теперь стало ясно, от чего Вельсом не заметил нападения. Эти странные существа, в чье поселение мы пробрались, каким-то способом умудрялись передвигаться по стенам и потолку, словно не существовало гравитации. При этом все происходило в полной тишине.

Смяв уродца, я вскочил и кинулся догонять Вельсома, который уже выбежал наружу, сразу исчезнув в белесых завихрениях бури.

Догнал я механика уже у схороненного в сугробе вездехода. Он снял шлем и протягивал его мне.

— Ты поведешь, тебе нужнее! — перекрикивая вой ветра, начал он. — Я лицо спрячу за твоей спиной…

— И где наша тачка? — прервал я Дези. Он растеряно оглянулся.

— Здесь, метка здесь, — я пнул нападавший на следы от вездехода снег. — Увели, гады!

— Да как же они его нашли?! — я прочел в глазах Вельсома отчаяние. Ну конечно, до Шквала полтора километра через снежную бурю, а у него голова пробита. Ему нужен отдых, наверняка парень едва на ногах держится.