Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— А как на счет безопасности, в московском аэропорту на нас было совершено нападение… — Денис запнулся, и американец тут же ответил:

— Все меры приняты, можете об этом не беспокоиться.

— Да уж как же, — проворчал Денис. — Сам за себя не постоишь…

— Вы согласны? — с нажимом спросил майор, и военные нервно зашевелились.

— Да, — кивнул я и первым полез в «Хамер».

Таблетки нам предложили принять прямо в машине, стоило ей отъехать от аэропорта. Пропавшие было трое военных, вскоре появились на еще одном черном джипе и пристроились конвоировать. Я, подавая пример, принял снотворное, откинулся на сидении и глядел в окно на стеклянные витрины, дороги и людей до тех пор, пока не погрузился в сон.

Через неделю после того, как я заманил на Ворона Стаса и Дениса, и они получили от него необходимые для работы на корабле знания, прибыл Родеррик. Мне даже поговорить с ним не удалось, хотя очень хотелось расспросить профессора о поездке. Еще хотелось похвастаться ему о покушении — я постоянно думал о том убийце. Я пытался вызнать, что с ним стало, но все как воды в рот набрали и лишь неопределенно пожимали плечами. Никто так и не смог дать мне ответ на вопрос: каковы были мотивы этого человека.

Впрочем, Стас, видя мои метания, высказался прямолинейно и без стеснения:

— Любые тайны, — сказал он, — становятся достоянием многих гораздо раньше, чем того хотят спецслужбы. И у любых новшеств всегда находятся противники. Так что не удивительна попытка тебя убить, чтобы остановить неизвестное и страшное, то есть помешать полету человека в глубокий в космос.

Сдается мне, в его предположении и была вся правда.

Я усердно трудился над навыками самообороны. В первый же день тренер по карате поднял меня ни свет ни заря, выжал как лимон, заставив пробежать вместе с ним десять километров по утренним холмам, после чего до обеда терзал отжиманиями, упражнениями на координацию и растяжку. Лишь в конце выдал мне несколько боевых приемов, наставив по всему телу синяков. Я просто таки валился с ног, хотя занятие заняло всего часа четыре. Это было чудовищно! За один раз этот равнодушный тренер — сержант Орхы — выбил из меня всякое желание самосовершенствоваться.

Глядя на то, как я приплелся в комнату и упал на кровать, Денис непринужденно засмеялся, а Стас озабочено покачал головой и сунул мне под нос бутылку с водой.

— Он так тебя уездит, племяш, что наводит на размышления. Я бы на твоем месте не стал бы маяться дурью с иностранными дядьками. У тебя под носом есть отличный парень, обратись к нему, будет больше проку.

— Ты о чем? — едва ворочая языком, спросил я.

— Денис, — подмигнул дядя. — Попроси его правильно и будешь удивлен.

— По-моему, он не сможет даже попросить, — усмехнулся Сизов. Вообще, Денис всегда все превращал в шутку, и мне это нравилось. — Придется заказать сауну и подвергнуть его приятной процедуре тайского массажа.

— С девочками? — с надеждой уточнил я, хотя не был уверен, хочется ли мне видеть девочек…

— Со мной, — разочаровав меня, ответил Денис.

— Если что, я не такой, — поспешно напомнил я.

— Ну, может, ты латентный гей? — Сизов явно издевался. — Зачем тебе вообще понадобилось все это? У тебя за спиной штат военных, они защитят, если понадобиться.

— Не хочу стаять как баран, когда в меня стреляют, — пожаловался я. — Но этот сержант меня укатал.

— Да я понял! Вставай, Тоха, пошли, — Денис потянул меня за ногу с кровати.

— Куда? — испугался я. — Не, я пас на сегодня, что бы ты для меня не приготовил!

— Завтра с кровати не встанешь, если сегодня морячка не послушаешь, — назидательно сообщил дядя. — Что такое, второй день нет доступа в Интернет? Что за дела? Там проходит конференция по гастроэнтерологии, а я из-за этих америкосов все пропускаю!

— Пошли, Тоха, Стасик как всегда о своем. Да не бойся, никаких тренировок, я же сказал — релаксационные процедуры!

Я с трудом встал и поплелся за приятелем, ожидая самого худшего, но все оказалось как раз наоборот. Денис отвел меня в сауну, не допустив никаких девочек, втер в гудящие мышца какое-то приятно пахнущее масло (и откуда только взял?), потом вымочил меня в бассейне и отправил на койку спать.

На следующее утро начались наши с ним тренировки, и, хотя я чувствовал себя изрядно поношенным, все менялось на глазах. Сначала он помог мне освоить пистолеты — я даже с первого раза попал в десяточку, чем его порадовал. Потом, с легкой опаской, взялся за разбор автомата. Денис все время подшучивал, рассказывал, как в армии такому за один день обучают. С утра и до вечера, пока пальцы сами не начинают делать все сами. А тех, кто за один день не освоит, чмырят конечно.

Потом, через пару дней, когда мои мышцы отпустило, он принялся показывать мне всяческие диковинные приемы самозащиты, поясняя, что это не популярное и предсказуемое, повсеместно модное карате, а смесь из самбо, джиу джитсу и прочих самых эффективных в атаке и защите единоборств. Он мне сразу сказал:

«Тоха, этому учатся годами! Вырабатывают пластику движений, нагружают мышцы, растягивают до эластичности связки. Вбивают в разум так, что твое тело учится предугадывать чужие атаки без участия мозга. Для тебя это невозможно, не обижайся. Не за неделю и не за месяц. Сейчас ты можешь привыкнуть только к чему-то простому и очень эффективному, но даже об этом, в случае опасности, ты будешь задумываться. Вряд ли выйдет сразу влиться в непривычный и незнакомый твоему телу ритм».

У него был рациональный, совершенно другой подход, ничем не похожий на тупой штурм американского сержанта.

Через неделю Денис внезапно затеял со мной шутливый спарринг, и тут мы оба пережили серьезное потрясение: я заломал Дениса, сам не поняв толком, что произошло. Стас долго смеялся над сконфуженным другом, Ворон опять обыграл нас по всем статьям.

Следом за Родерриком подтянулись механики. Стали прибывать военные — удивительная дипломатическая подборка: два немца, два англичанина и два китайца. Сразу стало ясно, что все главенствующие страны в меру возможностей пытаются не упустить своего шанса. Потом появился Рик Ирин — улыбчивый канадец и Алексис Вант — француз. Из исследовательской лаборатории на борт Ворона взошли Мари и Франсуаза, ставшие недостающими врачами. Франсуаза была полевым врачом — боевой женщиной с нелегким характером, она появлялась везде, где были конфликты или конфликты возникали там, где присутствовала Франсуаза.

Медленно, но верно, собирался экипаж и мы все чаще заговаривали об отлете. Постоянно напоминал о нем и Ворон, но наше командование все медлило. С нами постоянно проводили тренинги, даже хотели отправить в космос на простом военном челноке для тренировки. Естественно, я наврал, что Ворон против. Теперь у меня была гениальная и удобная отговорка на все, подкрепленная веским черным аргументом: Ворон против. Ворону надо…