Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Что вы знаете о кораблях этого класса? — требовательно спросил я.

— Информация! Информация! Ее приходится покупать очень дорого, — он с надеждой стрельнул в меня многозначительным взглядом, но поторопился, не дождавшись ответа. Вздохнул, и сказал:

— Разработка Союза. Они хотели сделать корабли, которые сами бы себя воспроизводили. Раса покорных, верных слуг со способностью к размножению. Вы представляете? Это была бы великая мощь. До меня дошли шутки на эту тему, но не знаю, правдивы ли они — вам виднее. Поговаривают, что корабли класса Черная Птица почкуются, как амебы, — Урных Торган коротко хохотнул. — Впрочем, корабли такого класса исчезли, кажется, раньше, чем появились. Презентационные материалы возникали в информационных сетях то тут, то там, но вживую корабль подобный этому я вижу впервые. Разрешите поинтересоваться, откуда он у вас?

Я помедлил, потом сказал все как есть, памятуя о словах Ванессы о том, что комендант может помочь в деликатных вопросах:

— Корабль в один прекрасный день прилетел к нам на планету, и людям не оставалось ничего другого, как осваивать космос. Как вы думаете, Урных Торган, если я прилечу к планетам Нуарто на этом корабле…

Вот, спрашивается, зачем я разоткровенничался?

— А зачем вам, простите, в нулевой сектор? — комендант не смутился.

— Нужно, чтобы Земля вошла в Союз.

— Не знаю, — комендант поерзал на стуле, — как они отнесутся к такому ходу. Союз нынче — закрытая организация. Очень недружественная к чужакам. И, возвращаясь к вашей просьбе: боюсь, я не смогу предоставить вам никакой информации по подпространственному прыжку. Просто потому, что сам ею не владею. Деталь продать могу — хотя на счет некоторых покупателей ко мне поступало предупреждение и даже запрет.

— Запрет на продажу? — уточнил я.

— Совершенно верно. Еще хочу сказать, что модели подпространственного элемента для класса вашего корабля не найти нигде. Таких запчастей в свободной продаже никогда и не существовало.

Что будет, когда Союз Планет увидит мой корабль? — подумал я.

Право, думать об этом надо было раньше: чужой корабль достался землянам лишь волей случая. Все это время на нас попросту закрывали глаза. Мы не особенно огорчились, получив отказ от Союза, и полетели дальше. А теперь мы собирались предстать пред ними во всей красе. Что нам скажут, когда мы прилетим в галактику Нуарто и заявим открыто: вот они мы, земляне? Вот он, наш корабль, когда-то давно принадлежавший вам.

Беглый каторжник.

Я скажу им: «Мы хотим быть как все. Иметь те же блага, что имеют все. А обязанности?! Да, но мы не можем! Мы недостаточно развиты, мы не владеем технологией подпространственного прыжка, у нас только один корабль и, о чудо! — не наш. Оказывается, он ваш, но мы это учитывать, конечно же, не будем…»

— Спасибо вам за гостеприимство и интересную информацию, — поскучнев, поблагодарил я.

— И вам спасибо, капитан Доров, — комендант встал. — Мне бы только одно хотелось узнать…

— Пожалуйста.

— Вы ведь давно уже летаете, а к Союзу обратиться решили сейчас. В этом есть скрытый смысл?

— Боюсь, у нас просто нет другого выхода. Если Союз откажется нас принять, тогда пускай защищает от андеанцев, которые нацелились на мою планету.

— Что же? — растеряно спросил Урных Торган. — Как же?…

— Да, — просто ответил я и наблюдал, как толстенький человечек схватился руками за голову и медленно сел обратно в кресло. Я так и оставил его, потрясенного до глубины души. Он что-то бормотал себе под нос, но мне было это совершенно неинтересно. Он был комендантом хоть и удаленной от центра, но планеты Союза и не понаслышке знал о том, что происходит в космосе. И не надо говорить, что его реакция вовсе не обнадежила меня.

Я быстро шагал по улице. Солнце пронзительным взглядом било в затылок, заставляя капельки пота образовываться между лопаток. Теперь, после раны, полученной в бою, я быстро уставал. Тело становилось вялым и руки ослаблено подрагивали. Так было и сейчас. От жары я чувствовал себя равнодушным и ничего не соображающим. Мне самому казалось, что я боюсь. Предчувствие тугими кольцами обхватило грудь. Что-то будет?

Я включил передатчик:

— Ворон?

— Да, капитан.

— Мне нужно найти Ванессу.

— Сканирую… она находится в полутора километрах от тебя, капитан.

— Где?

— Иди по маячку.

— О ее передвижениях доложи мне.

— Есть.

На краю экрана моего наладонника заморгала красная точка.

Я прошел через небольшой парк, насладившись тянущейся от фонтанов прохладой, задержался у длинного ряда витрин, разглядывая выставленные напоказ ткани и изделия из камня, вышел на широкую площадь, по краям которой стояли торговые палатки. Все они сейчас были пусты, задернуты цветастыми пологами. Пересек площадь, вжимая плечи, стараясь скрыться от яростного взгляда солнца, нырнул в тень, все ускоряя шаг.

В висках чугунным звоном застучала кровь, ноги налились свинцом, и незажившее плечо вспыхнуло с новой силой. Этот город внезапно показался мне пленом. Так хотелось оказаться как можно быстрее на Вороне, среди своих друзей. Пускай все последнее время наши отношения не ладились, пускай мы то ругались, то спорили. Все равно мы все с Земли. Мы все, такие разные и по характеру и по народностям, были едины. Нас объединяла наша планета, наше солнце и наша луна, океаны и дожди, проливающиеся с неба. А здесь все было чужим. Люди, облаченные в желтое и фиолетовое, пристально смотрели за мной, провожая внимательными взглядами. Я был чужаком, черноволосый, черноглазый с блеклой от долгого полета кожей. Я был заметен среди них, как легко выделяется белый конь в табуне рыжих лошадей. Они смотрели на меня, и все взгляды казались мне враждебными.

Я спустился по лестнице, зажатой между двумя невысокими каменными домами, и вяло побрел дальше.

— Ворон, Ванесса не сдвигалась с места?

— Нет.

Я сверился с картой, убрал передатчик, огляделся и, приметив арку, прошел в подворотню, оказавшись в большом дворе, где на площадке в центре стояли кадушки с невысокими деревьями, от которых пронизанная лучами, словно дуршлаг, тень, ложилась на каменную мостовую. Под деревьями примостились маленькие лавочки с замысловато изогнутыми спинками и изящными литыми ножками. Десятки окон выходили в этот внутренний дворик, но сейчас все они были зашторены. А в дальнем конце я увидел ее. Я увидел их…

Тяжело дыша, они прижимались друг к другу. Придя на мгновение раньше, я бы застал их, но и так все было понятно. Женщина обессилено откинула голову назад, разметав аккуратную прическу, прикрыла глаза, дыша тяжело и с легким хрипом. Желтое платье было перекошено, левая грудь ее бесстыдно обнажилась. Мужчина был раздет по пояс. Его торс блестел от капель пота, широкая спина все еще была напряжена.