Илья Рясной - Пять тонн мистериума

- Это демократические процедуры, вы же понимаете, - изрёк Лей Лютус важно и как-то очень подозрительно. - За это мы и сражались на баррикадах!

Про то, на каких баррикадах он лил свою чиновничью жиденькую кровь, я не знал, но его уверенность в своих словах внушала трепет. Так что даже не захотелось задавать уточняющие вопросы о выделяемых средствах. Это удовольствие я оставил на ближайшее будущее, решив затеять небольшой шантаж.

Однако титулярный бюрократ не дал нам поиграть с ним в подобные игры и опять исчез. А мы остались полностью предоставленными сами себе. О нас забыли. Просто забыли.

Первоначально наше прибытие на планету вызвало некоторый ажиотаж. Мы несколько часов продержались на первых полосах газет, информресурсов и в прайм-тайме телепрограмм. А потом подоспели новые важные события. Среди них нападение северного плотоярика на геологическую экспедицию, когда было сожрано два геолога и пять местных наёмных подсобников. Создание клуба миллиардеров-разрушителей, провозгласивших курс на депопуляцию населения и мечтающих оставить на планете пару тысяч себя, чтобы на сотни километров ни одной посторонней морды, а обслуживали бы их роботы. Они надеялись с помощью инвестиций в СМИ убедить население в благостности и прогрессивности подобных планов и добиться их одобрения на всепланетном референдуме…

В отеле было шумно. На площади прямо под нашими окнами не первый год гремел бессменный митинг презрения к Статусу и приветствия свободовластия. Дело даже не в том, что там собирались возбуждённые толпы. Просто они уже несколько лет, ни на секунду не запнувшись, орали хором «Долой Статус», хотя по идее уже должны были подзабыть, что это такое и за что его надо ненавидеть.

От этого вечного шума мы съехали на отдельную виллу в закрытом элитном посёлке на вершине нависшего над темной океанской гладью утёса. После того, как местная охрана, которой мы отказались платить вдвое больше положенного, обчистила дом, мы запустили автономных пчёл-микростражников, моментально отваживавших всех незванных гостей. Теперь у нас был свой собственный дом. Что виделось уже необходимостью, потому что миссия грозила растянуться на неопределённое время.

Вечером, пытаясь перевести дух, мы, сидя на веранде и поцеживая местное слабое черничное вино, обсуждали перспективы. Стало окончательно ясно, что с государственными структурами каши не сваришь, и спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

- В результате успешных демократических реформ на Мордории государственные структуры парализованы, деморализованы и бесполезны, - отметил я очевидное. - Пытаться решить проблему коррупционным путём не имеет смысла, поскольку никакие решения тут не выполняются даже за деньги. Остаётся надежда на частные коммерческие структуры, поскольку они аккумулировали в себе наиболее предприимчивую и активную часть населения.

- Истина глаголет твоими устами, почтенный Александр, - Абдулкарим как на Коран положил руку на томик «Банда Бешенного снова в строю» и торжественно проговорил, вспоминая литературные уроки данного произведения: - Давай сами, без этих чепушил тряхнем местный козлячий заповедник. Замастырим с барыгами такую тему, с которой они не спрыгнут!

- О как! - поражённо произнёс я.

- И никак иначе!..

***

Я стоял на балконе и оглядывался окрест себя. С балкона нашей виллы открывался благостный вид на весь залив Мордополиса.

Склоны спускающихся к океану гор были плотно застроены стандартными домами-кольцами, которые как сорняки проросли везде. Это последствия строительного бума времён Статуса, когда автоматизация сельского хозяйства и промышленности выдавила в большие города миллионы людей, и им всем понадобилось дешёвое доступное жильё.

Справа была видна бухта, где располагалась база военно-морского флота. Из воды выглядывало несколько остовов и мачт затопленных кораблей. Но некоторые оставались на плаву, встав на прикол у причальных стенок. По специфическим округлым очертаниям я узнал монитор, участвовавший в памятном мне параде. Мне вспомнился адмирал, который показывал на него и горделиво, с пафосом, вещал:

- Это залог единства и стабильности нашей страны! Всей нашей планеты! Благословенной Мордории!

Видел я этого адмирала недавно в сети. Он умудрился приватизировать родной линкор, успешно продал с него всё годное к употреблению, а теперь пилил части бронированного корпуса на металлолом, когда возникала необходимость в деньгах. В Мордополисе имелась гильдия военных приватизаторов. Лучше всего чувствовали себя танкисты – их товар пользовался большим спросом, особенно у провинциальных банд, по договорённости с Ассамблеей Демократуры исполняющих властные полномочия в отдалённых регионах. Вообще планете крупно повезло, что ядерное оружие было уничтожено ещё до прихода Демократуры – страшно представить, как бы его могли использовать бойкие и жадные военные приватизаторы.

- Позорный ишак – вот твоё истинное имя! Ты растоптал мои надежды и теперь надеешься на вознаграждение! – возмущённо горланил в зале Абдулкарим, с кем-то горячо выясняя отношения. – Никогда мои глаза больше не будут видеть твой наглый лик!

Он с головой погрузился в коммерческую деятельность. И ощущал себя полностью востребованным – знакомился с купцами и торговцами, ему что-то обещали, он обещал. И он всё больше смахивал не на Мастера межзвёздной торговли Земли, а на хитрого торговца с восточного базара прошлых веков.

Я оторвался от созерцания окрестностей, прошёл к себе в кабинет на втором этаже и влез в информационную сеть. Меня восторженно оповестили, что затонувший месяц назад в Жёлтом океане пассажирский лайнер неожиданно нашёлся в качестве плавучего борделя на Северных островах. Что вчера Мордорию едва не задела залётная комета, но средства противометеоритной обороны не сработали, потому что базовые радиолокационные конструкции давно сданы на цветной металл.

- Какие кометы? Вы хотите оставить нашу промышленность без нужного ей как пища металлического сырья? – грозно возмущался в прямом эфире глава противокосмической обороны.

Очередную финансовую пирамиду, которая не так давно обанкротилась, её основатель объявил политической партией, а все попытки его уголовного преследования заклеймил как политическое давление и возврат к кровавым временам Статуса.

Четвертая власть, будучи самой крикливой из всех ветвей власти, во весь голос устами публицистов, журналистов и телеведущих причитала, что, так как она все-таки власть, ей положена вооружённая составляющая - скромная, не больше двух бронетанковых дивизий.

На выходные в Мордории было назначено двадцать шесть референдумов. Теперь каждый гражданин имел электронный наладонник, в который прошита функция общественного голосования - вещь необходимая во времена, когда политическая жизнь бурлит адским варевом, а страсть к референдумам давно приобрела болезненный характер. Только считать голоса обычно забывали, и результаты рисовались на глазок или по внутреннему убеждению счетоводов, что было, в принципе не так и важно, потому что всё равно выполнять эти решения никто не собирался. Ведь поспевали новые референдумы.