Иван Орлов - Игра чёрными (СИ)

Машина остановилась на парковочном месте и замерла. Сработала тонировочная система, сделав все стёкла непрозрачными. В салоне стало темно, и лишь приборная панель продолжала слабо светиться. Карл медленно двигал пальцем по экрану компьютера, перебирая пункты меню.

Маршрут номер 2, «Работа» — удалить.

«Что ж, кажется, я получил, что хотел».

Маршрут номер 6, «Парк и озеро» — удалить.

«Действуй я хоть чуточку по-другому, всё могло бы закончиться совсем не так».

Маршрут номер 7, «Галерея современного искусства» — удалить.

«Вы провели меня, господин министр. Пардон, временный президент. Реверанс, приседание, аплодисменты! Но в том-то и дело, что временный. Даже само название должности — и то намекает на вашу судьбу».

Система позиционирования, хранение координат на удалённом сервере — отключить.

«Зря вы выбрали своей жертвой именно меня».

Система поиска оптимального маршрута движения — отключить. Запись с камер кругового обзора — отключить и удалить все файлы.

«Как те люди сумели выжить, он же взорвал корабль!? И как им удалось передать сообщение? А Бекетт? Неужели она настолько глупа, что не понимает последствий? Зачем было его обнародовать? Она даже не представляет, во что ввязалась».

Карл выключил компьютер и посмотрел на часы. Давно пора было идти домой, но он остался сидеть в машине. Урок сетевой грамотности для Грега чуть подождёт. Есть вещи не менее важные.

Мимо машины, едва видимая из-за тёмной тонировки, прошла молодая женщина. Короткая юбка открывала стройные ноги и очерчивала соблазнительные округлые бёдра, каблучки задорно цокали по асфальту подземной автостоянки. Карл мельком взглянул на неё, нахмурился и тотчас опустил глаза вниз.

«Почему в том видеофайле нет ни слова обо мне? — думал он. — Пилот просто обязан был упомянуть моё имя. Я — единственный, на кого он может возложить вину. А в его великодушие после попытки убийства верится с трудом. Или… Неужели Бекетт намеренно вырезала часть видеофайла? Но зачем ей это?

В любом случае, я сейчас ничего не могу с этим сделать. Соваться в ОГК за разъяснениями будет верхом идиотизма. Нужно выкинуть из головы лишнее и начинать действовать. Но на этот раз без резких движений и наверняка. Главное — не торопиться и не размениваться по мелочам».

«Ничего, — думал Юбер. — Ещё посмотрим, кто кого. Вы все у меня попляшете». Яростно дёргая здоровой рукой, он вводил на виртуальной клавиатуре строку за строкой, описывая всё, что знал. В статье, которую согласился опубликовать один сетевой журнал, будут содержаться интереснейшие сведения.

«У этого гада Красса волосы зашевелятся на макушке, если они у него есть. Все махинации, тайные ходы и планы по узурпации власти — я расскажу всё! Люди узнают правду, поймут, кто виновен в моей трагедии. Меня не осудят на пожизненную ссылку, а оправдают и, быть может, даже восстановят в должности. А Красса четвертуют! Главное, описать всё подробнее…» — мелькали мысли в голове бывшего секретаря министра вооружённых сил.

Первые комментарии к статье появились уже через пятнадцать минут после публикации. Открыв виртуальную вкладку, Юбер жадно впился глазами в строки, обещающие стать началом если не переворота в государстве, то уж в его судьбе точно. На этот раз, положительного переворота.

«Вы псих, мистер Адриано. Таким, как вы, не место в аппарате правительства».

«Забавная сказочка. Это прикол?»

«Утка, заказуха и подстава! Я таких статей тысячу напишу за день. Тебе много платят за подобный бред? Возьми меня к себе в команду, идиот. Хоть бы предложения согласовывал, мой дед и то лучше напишет».

Это был провал. Юбер с бессилием и злобой смотрел, как увеличивается счётчик комментариев. Все они были наполнены обвинениями во лжи, клевете и саботаже. Неужели люди не могут понять, что его рассказ — правда?

Сейчас, сжав зубы, Юбер мог только наблюдать, как тысячи сетевых пользователей, подогреваемые несколькими явно подкупленными провокаторами, выливают тонны ненависти на то, что могло бы спасти его от тюрьмы и резко поменять ход истории.

Последняя надежда исчезала, оставляя после себя гнетущее чувство проигрыша. Как он мог поверить этому чудовищу? Как мог возомнить, будто сам творит свою судьбу, будучи просто мелкой фигуркой на доске, как говорил Хиромацу? Старый лис был прав, Красс захватил всё вокруг, и теперь остаётся только надеяться, что суд сможет разглядеть в показаниях то, во что не поверили простые люди.

Отключившись от Сети, Юбер положил голову на стол и закрыл её руками, поморщившись от боли в сломанных пальцах. В кожу лба впилась какая-то песчинка. Юбер зажмурил глаза, и мир вокруг закачался, уплывая вдаль.

— Мне нужно с вами поговорить, — раздался рядом тихий спокойный голос.

Юбер испуганно вскинул голову и отшатнулся назад, едва не упав со стула.

— Кто вы? — прошептал он.

По небу летели рваные тёмные облака, ветер настойчиво стучался в наглухо закрытое окно. Порошок высыпался из маленького пакетика, и вода в стакане зашипела. Майя мелкими глотками выпила успокоительное, пытаясь справиться с бессонницей. Даже недавний звонок Стаса не принёс покоя в сердце. В голове Бекетт вертелись мысли, не давая уснуть.

Успел ли Хиромацу рассказать кому-нибудь о её находке? Можно ли доверять новому президенту и чего от него ждать в следующий момент? Как связаны рисунки в форме сердца, демонстрации, война и убийство Лестера? Наконец, кто такой Ф.Д.? В правительстве нет людей с такими инициалами.

Совершенно забыв про письмо, Майя вспомнила о нём совсем недавно. Перерыв все бумаги в урне, она нашла лишь смятый лист с нарисованными человечками, но послание от неизвестного будто испарилось. Майя уже трижды пожалела, что выбросила его. Быть может, с ней пытался выйти на связь истинный руководитель переворота и заказчик преступлений? Стоит ли попытать счастья и надеть значок на левую сторону одежды? Вдруг предложение ещё в силе, и Ф.Д. свяжется с ней?

Вероятность этого была катастрофически мала. Ясно как день, что государственный переворот увенчался успехом. Ф.Д. справился без помощи Майи, и вряд ли теперь захочет делиться властью. Скорее, он попытается устранить ОГК, как единственную оставшуюся для себя угрозу.

Майя легла в кровать и закрыла глаза — успокоительное начало действовать. После её недавнего заявления протестные движения вспыхнули с новой силой и выплеснулись в армейскую среду. Целые корабли и военные базы заявляли о недоверии правительству. Бекетт противопоставила ОГК государству, открыто заявив о преступлениях власти против народа.

Засыпая, Майя легонько покачала головой из стороны в сторону: «Стас, прости, с чувствами придётся подождать. Я должна не допустить захвата ОГК. Выбора у меня нет, я уже вступила в игру».