Клаудия Грей - Потерянные Звёзды

Нэш произнес что-то в ответ, но девушка уже не слышала. Забытье охватило ее, украв все звуки и свет.

Может быть, она скоро воссоединится с Уиннет.

— Сиена?

Почему кто-то хотел поговорить с ней? Она не хотела отвечать. Все, что она хотела, — это спать.

— Сиена, ты можешь открыть глаза? Пожалуйста, попробуй.

Девушка повиновалась, заморгав от яркого света. Когда глаза привыкли, она увидела Нэша у своей постели, уже в простом комбинезоне, с повязкой на лбу.

У изножья ее постели кружили три медицинских дроида; жужжа и попискивая, они снимали показания.

— Хорошо, — улыбнулся Нэш. Так улыбаются люди, когда стараются не расплакаться. — Ты снова с нами.

— Почему я… — Сиена попыталась приподняться, чтобы посмотреть на живот, но движение вызвало страшную боль, волной пронесшуюся через все тело. Дыша сквозь зубы, девушка опустилась обратно на кровать.

Нэш говорил тихим, нежным тоном, каким успокаивают больного ребенка:

— Тебя прооперировали, ты была на волосок от смерти. Но пришлось удалить печень, с ней уже ничего нельзя было сделать.

Большинство конечностей и органов могут быть заменены превосходными искусственными аналогами; печень же оставалась одним из немногих исключений. Ее функции были слишком сложными для воспроизведения.

— На тебе закреплена система жизнеобеспечения, вроде костюма повелителя Вейдера, хотя твою придется носить на поясе. И ты пройдешь курс бакта-терапии. Понадобится несколько месяцев, чтобы вырастить печень, — большая часть года, — но это можно сделать. — Нэш снова попытался улыбнуться девушке. — Сама решишь, чему посвятить отпуск, за который не будет выговора.

Сиена сглотнула, хотя во рту было слишком сухо.

— Что с Флотом?

Улыбка Нэша исчезла.

— «Звезда Смерти» уничтожена. Император Палпатин, повелитель Вейдер и мофф Джерджеррод погибли, как и Берисс. — Он запнулся на имени подруги. — Восстание рассылает массовые сообщения, утверждая, что теперь Альянс — новая власть в Галактике. Имперский Звездный Флот перегруппируется, чтобы спланировать следующий штурм и назвать нового Императора.

— Нового Императора?

— Можешь себе представить, какой переворот мы наблюдаем. Гражданские беспорядки по всей Галактике, даже на Корусанте. Но сильнейший появится, и мы обретем лидера, столь нужного в эти трудные времена.

«Самый злобный и беспощадный из моффов или адмиралов захватит власть. Мы не получим лучшего Императора, который мог бы все исправить. Вместо этого будем и дальше утопать в грязи».

— Не плачь, — сказал Нэш. — Ты устала. Мне не стоило утомлять тебя болтовней. Поспи. Тебе нужно отдохнуть.

Сиена отвернулась, не сказав ни слова.

Она не поняла, в какой момент ее снова накрыло небытие, просто снова проснулась уже в другой день. Если судить по слабой освещенности и малолюдности, в медицинском отсеке воцарилась ночь. Пояс жизнеобеспечения вокруг талии казался тяжелым и жестким, шунты вонзались в плоть, словно иглы, — вероятно, больно будет до тех пор, пока не снимут пояс. Сиена подняла руку, и дроид быстро подкатил к ней с небольшой чашкой воды.

Отпив немного через трубочку, девушка спросила:

— Когда с меня сняли броню… у меня был небольшой мешочек… с кожаным браслетом внутри, плетеным…

— Вещи уничтожены, — сообщил дроид. Это была модель без глаз. — Не соответствовали уставу.

Девушка хотела возразить, что носить что-то в кармане не противоречило уставу, но промолчала. Только теперь она поняла, что браслет был ее одиноким безмолвным вызовом Империи — единственным способом не стать шестеренкой этого чудовищного механизма. Теперь они отобрали и это. Более того, они забрали окно Уиннет во Вселенную. Сиена больше не жила ради сестры; Уиннет навсегда канула во тьму.

Сиена не верила в Империю, в верность, в друзей, и ничто больше не привязывало ее к родному миру. Галактика вновь падала в хаос и анархию. И она никогда больше не увидит Тейна. Все, что она могла, — это лежать здесь все мучительные месяцы беспомощности, пока машины вновь не подготовят ее к службе в армии, частью которой она больше не хотела быть.

Сиена закрыла глаза и скользнула в странное пространство между воображением и мечтой. В мечтах она вновь села в СИД-истребитель, но на этот раз метила в палубу не с целью сесть. Если бы она врезалась в нее достаточно сильно, корабль взорвался бы и она перестала бы мучиться, перестала бы чувствовать боль. Она смогла бы просто остановиться.

Отпуск по болезни абсолютно ничего не требовал от имперских офицеров — в первую очередь потому, что неспособные быстро поправиться чаще всего объявлялись непригодными к службе. Если верить слухам, медицинские дроиды обрабатывали людей с тяжелыми травмами в последнюю очередь, чтобы затрачивать больше сил на тех, кто еще мог снова послужить Империи.

Сиена оказалась в почти уникальном положении: проводила несколько месяцев на больничном без всяких обязанностей. Она была приписана к космической станции «Гнев» просто потому, что там оказалось место для лишнего человека. Нэш сыпал шутками об идеальной возможности читать голороманы или смотреть старые драмы о мирах спайса. Но Сиене не нужно было так много свободного времени. Оно только заставило ее думать.

Ей пришлось пройти курс бакта-терапии. Девушку погружали в клейкий материал каждый день на пару часов, а иногда и дольше. Сначала всегда вводили седативные, чтобы совладать с приступами клаустрофобии, часто ввергавшей пациентов в панику вплоть до самоповреждений. Сиена радовалась моменту, когда проклятый пояс жизнеобеспечения снимали с ее тела; еще больше она любила момент, когда в руку вонзалась игла и наступала желанная темнота. Порой последующий ступор длился несколько часов.

В короткие промежутки бодрствования она настаивала на работе.

Обязанности на мостике ей были недоступны, пилотирование невозможно. Поэтому Сиена добровольно взялась за одну из сложнейших задач, стоявших перед Имперским Звездным Флотом после Эндора: определять, кто из имперских офицеров остался жив или погиб, узнавать местоположение всех выживших и рассылать известия семьям погибших.

Эта деятельность, особенно последняя ее часть, имела самый низкий приоритет. Но Сиена тратила гораздо больше времени на работу с семьями погибших, чем на розыски выживших, которые могли бы дезертировать. Несколько запутанный учет и повышенная осторожность гарантировали, что отследить даже одного из возможных дезертиров будет невозможно.

После смерти Императора Галактика переживала еще больший хаос, чем Сиена могла бы предвидеть. Корусант оставался мятежным, великий визирь Мас Амедда пытался сохранить Империю единой, когда другие силы грозили разорвать ее на части. Информация на «Гнев» поступала неравномерно, и, даже когда ситуация более-менее прояснилась, картина оставалась в лучшем случае неполной.