Чарльз Ингрид - На пути к войне

Опасность!

Он вытянул руку, и с нее посыпался дождь золотистых искр. Он пронзил мертвый космос и прикоснулся к кому-то – на краткий миг, настолько неожиданно, что вздрогнул от испуга. Этот некто не был Палатоном.

– Они убивают тебя, Рэнд. Они пытались убить и меня, но я узнал, что это за отрава.

От этого голоса с явным южноамериканским акцентом Рэнд поперхнулся. Так говорил Беван, но здесь его голос слышался отчетливее, как будто очистился в Хаосе.

– Что с тобой? Мы здесь. Мы пришли за тобой, Рэнд – я и Алекса. Мы живы и пришли за тобой.

– Беван? Алекса?

Паутина, держащая его, задрожала от звука его голоса.

– Пришли за тобой… это как перепутанный алфавит, от А до Я… чоя тоже знают это – пойми, Рэнд, все просто! Мы можем это даже лучше, лучше и быстрее. Мы идем!

Рэнд схватил что-то, метнувшееся мимо него, задевшее паутину, которую он сплел, пролетая по Хаосу мгновение назад, но что бы это ни было, оно выскользнуло из его пальцев. Этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы понять: он чувствовал Бевана и Алексу… и других, движимых сосущим голодом. Абдрелики? Рэнд не знал, как можно их почувствовать.

«Зато я знаю», – мрачно усмехнулся в его мыслях Палатон.

Но что бы ни промелькнуло мимо него, оно одним движением обрезало все нити паутины. Спасительные золотистые лучи, поддерживающие его в безопасности, ослабли, и он рухнул вниз.

– Он умирает!

– Нет, – возразил врач, – он приходит в себя.

Йорана переступила порог одной из комнат Риндалана. Прелат лежал, бледный и неподвижный под прозрачным колпаком, а приборы вокруг отмечали каждое изменение его организма – здесь, в комнате, которую много лет назад Паншинеа приказал приготовить для стареющего чоя. Йорана надеялась, что ей никогда не придется сюда входить. Она не могла представить себе, что Ринди умрет, его бахдар угаснет, а безмерная любовь к жизни и своему народу растворится в воздухе.

Дежурный врач, узколицый чоя из Небесного дома, гребень которого был почти не виден, отступил в сторону и взглянул на экраны.

– Это уже неплохо, – заметил он. – Теперь наибольшее беспокойство вызывают сгустки крови в легких. К тому же он перенес сильный удар.

Йорана не могла остаться здесь, как бы ни желала этого. Помощники Мельбар сообщили о нарушении воздушного пространства к северо-востоку от дворца. Ей было необходимо выяснить, чем оно вызвано. Здание конгресса по-прежнему пребывало в осаде, и Йорана вместе с Гатоном ждали, не попросят ли оттуда подкрепления. И хотя Йорана охотно предпочла бы оставить конгресс вариться в собственном соку, ей было необходимо ответить на запрос, если он придет.

Кативар стоял у двери. Он выглядел так, как будто пробрался через дымоход, забитый копотью и дымом.

– Если можно, я останусь, – попросил он. Йорана остановилась в замешательстве: она все еще не знала, почему Ринди покинул дворец и каким образом Кативару удалось разыскать его. Но Кативар был помощником Прелата, его подопечным, его наместником. Если Риндалан доверял ему, стоит ли сомневаться?

Йорана была подозрительна – такой ее сделала работа и занимаемое положение. Однако сейчас Кативар вряд ли мог нанести Прелату вред: либо старик оправится, либо умрет.

– Хорошо, – ответила она. – Сообщи мне, что будет дальше.

Кативар кивнул, и она вышла. Траскар присоединился к ней в коридоре. При виде его Йорана стиснула зубы. Траскар был одной из ее ошибок, которая ей постоянно напоминала о себе в последние пять дней. Ему следовало отправиться с Палатоном и Рэндом в Сету, на эту чертову процедуру очищения. Если настоятельница впустила в храм человека, она могла бы позволить это и охраннику.

– Они прорываются к дворцу. Территория дворца была обширной – очень обширной – однако число простолюдинов множилось с каждым часом. Покончив с поджогами и грабежом других кварталов города, они теперь подступали к дворцу и зданию конгресса.

– Подготовьте неподалеку от дворца транспорт, заправленный для старта. Разместите в одной из машин госпиталь. Я хочу получить список всех чоя во дворце, обладающих достаточно сильным бахдаром – через пятнадцать минут.

Траскар кивнул и выбежал.

Йоране не хотелось думать о пожаре во дворце, но ситуация подсказывала ей, что это может случиться. Неужели Малаки принесет ее в жертву своему замыслу?

Она считала его способным на такое.

Прибавив шагу, Йорана свернула к помещению связи.

Врач оставил его наедине с Ринди через четверть часа, убедившись, что Прелат наконец-то погрузился в спокойный сон. Перед уходом врач критически оглядел Кативара и дотронулся до ссадины на скуле, которую священник прежде не замечал. Ссадина тут же заныла. Врач попросил:

– Умойтесь, чтобы я осмотрел рану.

– Со мной все в порядке, – Кативар не сводил глаз с Ринди.

– Тем не менее мы обработали его, – чоя из Небесного дома оглядел Кативара с ног до головы, – а вас – нет.

Но молодой священник чувствовал, где надо проявить настойчивость.

– Ничего, – ответил он. – Я приму горячий душ здесь, в комнатах.

– Хорошо. Можете побыть с ним, если хотите, но сомневаюсь, что он проснется до утра. Приборы дадут нам сигнал, если что-нибудь случится, – врач вышел к своему помощнику, ждущему в коридоре. Они обменялись краткими замечаниями, смешками и удалились.

Кативар знал, что врачи смеются не над ним, однако на его лице выступил румянец, и он подумал о мести. Это не пристало священнику, тут же упрекнул он себя, глядя на Ринди.

Он чувствовал, как бахдар старого Прелата растекается по комнате – не запертая внутри, не защищенная сила покидала Ринди, как в то время, когда он взывал к Заблудшим. Вероятно, бессознательно он все еще обращался к ним, пытаясь спасти чоя от самих себя – слишком слепых, чтобы видеть свое грядущее уничтожение. Последние семь лет Кативар служил Прелату, был его правой рукой, секретарем, помощником и даже слугой, но он никогда не чувствовал бахдар так явственно, как сейчас.

Сила бахдара угрожала ему и одновременно позволяла окрепнуть его решению. Ни один чоя по случайности рождения не должен быть одарен в миллионы раз сильнее других. Ни одному чоя не позволено править благодаря этому дару. Равенство было единственным ответом, и Кативар решительнее, чем когда-либо, стремился достигнуть его. Но что он сможет, если чоя из Домов, обладающие талантом, подобным таланту Риндалана, встанут на его пути? Он стал Прелатом только потому, что обладал кое-какими талантами, к тому же ему повезло при прохождении тестов, но он не мог надеяться противостоять другим. Он дотронулся до рукава, проверяя, на месте ли крохотный сосуд с рахлом, который всегда носил с собой. Это была его единственная надежда.