Чарльз Ингрид - Пилот Хаоса

– Как только смогу.

Коренастый Хаторд остановился рядом с Палатоном.

– Многовато работы! Ходят слухи, что Паншинеа собирается лично просматривать все контракты, прежде чем заключать их. – Только на имени императора голоса Хата почтительно дрогнули. Все прочее для него было просто забавной игрой.

Пальцы Палатона зависли над клавиатурой. Он поднял голову.

– Ты это всерьез, Хат?

– Серьезнее не бывает. Император не желает, чтобы его лучшие тезары оказались занятыми в тот момент, когда придется защищать престол.

На лице Недара появилось подозрительное выражение.

– Откуда ты знаешь об этом?

– И когда узнал? – добавил Палатон.

– Вчера вечером, от сестры.

Сестра Хаторда служила в дипломатическом корпусе. Источник знаний Хата был безупречным, ибо эта серьезная особа из Земного дома не была склонна к шуткам и розыгрышам. Палатон готов был поверить всем ее словам, даже если она заявила бы, что вскоре небо станет желтым, а трава – белой. Недар наполнил маленький стеклянный бокал крепким ликером и теперь задумчиво покачивал его в руке.

Недару не надо было размышлять вслух, чтобы Палатон догадался о его мыслях. Если император установит такой жесткий контроль, реакция тезаров, независимость которых стала и легендарной, и необходимой, будет совершенно непредсказуема. Паншинеа мог обнаружить, что его слабые личные войска втянуты в гражданскую войну. Не в правилах тезаров было защищать правителя, для которого наступило время отречения от престола.

Вместо того, чтобы заговорить, Недар глотнул ликера. Хат беспечно добавил, как будто не замечая напряженной атмосферы в комнате:

– Я еще не слышал о столь решительных поступках Нисходящего на Круге.

– Еще не известно, Нисходящий ли он. Он вполне может быть Правым на Круге, – заметил Палатон. Он вернулся к своему делу, но пальцы двигались медленнее, позволяя одновременно поддерживать разговор с Хатордом.

Недар откашлялся.

– Его действия говорят сами за себя, Палатон. Звездный дом уже не такой, каким был прежде. Круг повернулся, это совершенно ясно. Престол должен быть свободен.

Хат издал короткий хриплый смешок.

– И каждый раз в этом помогает Небесный дом, – он неловко оборвал шутку, когда Недар круто повернулся к нему. Хат смущенно прокашлялся. Он был удивительно неловок даже для отпрыска Земного дома.

Палатон подавил улыбку и вновь переключил внимание на контракт абдрелика, который только что пришел по связи. Как он и предчувствовал, Недар моментально прилип к экрану.

– По-моему, это неплохо.

За его спиной Хат прищурился, и его глаза блеснули на морщинистом лице.

– Вездесущий Боже, как же эти слюнявые амфибии любят подраться!

– Это развлекает их, – отсутствующим тоном заметил Недар. – Горячит кровь… – Он допил ликер. – А ты что скажешь, Хат? Не желаешь присоединиться?

– Только не я! Посмотри на этот пункт: разоружение перенасыщенной оружием системы класса Зет – да они и приблизиться тебе не дадут! – Хат передернул плечами, отчего затряслось все его квадратное тело. – Меня больше привлекает перевозка грузов – никаких неожиданностей и приличная плата.

– Гм, – Недар дотронулся до руки Палатона, останавливая его. – Впиши сюда мое имя, когда закончишь обработку.

– Ты же только что отработал свой контракт, – заметил Палатон.

– Неважно! Это как раз то, что мне нравится – как мед детям.

– Ты сгоришь.

Темные глаза Недара прищурились.

– А ты что, живешь у меня в голове? Нет? Тогда я сам решу, что мне делать.

Хат почувствовал враждебность в его тоне и вмешался:

– Но контракт еще не окончательно принят, Недар. Его еще не рассматривал Совет.

– Они примут его. Абдреликам нужно семь пилотов. Как думаешь, сколько найдется желающих на этот контракт? Совету придется давать добро всем подряд и назначать на свободные места кого попало. Впиши мое имя, Палатон. – В блестящей глубине темных глаз промелькнуло выражение, которое напомнило Палатону то, что чувствовал его незримый бахдар. Чоя настойчиво закивал головой, черные пряди волос рассыпались вокруг рогового гребня.

– Это резня.

– Нет, обычный контракт.

– Ты не сможешь вернуться в Дом. Ты будешь вынужден лететь туда, куда абдрелики пошлют тебя.

– А ты будешь тосковать по моему обществу, Палатон? – Недар обнажил в улыбке белые зубы. – Эти амфибии хорошо платят.

Палатон возразил:

– Но там масса работы. Ты только что вернулся, отработав контракт, и еще не успел отдохнуть. Ты даже не успел пройти лечение…

– Прекрати. – Вытянутая рука выдавала напряжение Недара: вены отчетливо выступили под кожей. Палатон мог бы сосчитать его пульс, глядя на них. – Я не такой, как ты, а ты – не я. Мой бахдар горит ярко. Не раздражайте меня, братья, – со злобным присвистом добавил он, и этот присвист дал Палатону понять – нет, они не братья и не могут быть ими: они самые заклятые и вечные враги. Ему часто казалось, что Недар ненавидит его. Теперь Палатон знал это наверняка. Мы ненавидим то, чего больше всего боимся.

Палатон смотрел на руку Недара, пока чоя не убрал ее, а потом продолжил работу. Когда контракт был заполнен и принят, он вписал в него имя Недара.

– Благодарю, – уже спокойно произнес Недар. Он дышал, распространяя вокруг запах выпитого ликера.

Палатон закончил работу на связи.

– Не стоит благодарности, – ответил он.

Хат вновь пожал плечами. Он переводил взгляд с одного на другого, борясь со своими привычками землянина-миротворца. Палатон опустил руку на его плечо.

– Рассматриваться контракты будут утром.

– Кем?

– Думаю, это сделает Моамеб – ведь он в отставке.

Работающим тезарам не позволялось рассматривать контракты или делать назначения ввиду возможного столкновения интересов. Недар удивленно приподнял бровь, и Палатон восторжествовал. Очевидно, Недар не знал, что болезнь Моамеба усилилась. Палатон убрал руку с плеча друга.

– День был тяжелым, братья, и я намерен закончить его в одиночку.

Он покинул комнату связи, направляясь к себе домой, в западное крыло.

В последние несколько лет, пока он был в отъезде, его комнаты пустовали. Открыв дверь, Палатон почувствовал, как изнутри пахнуло нежилью, несмотря на травы, оставленные им на случай появления моли и затхлости. Пинком Палатон перекинул через порог свою набитую сумку. Ему не понравилось выражение, замеченное в глазах Недара, поэтому сейчас первым делом Палатон подошел к маленькому овальному зеркалу, висящему над столом. Он наклонился и всмотрелся в собственное отражение.

Как и ожидалось, у него был утомленный вид – во всем виноваты вынужденные полеты и ужас оттого, что роковой день может наступить раньше, чем думалось. Неужели у Недара есть тайны, которых он опасается? Палатон зажмурил на секунду глаза, открыл их, глубоко вздохнул и произнес несколько слов, отдавая двери приказ закрыться.