Сергей Павлов - Мягкие зеркала (полная версия)

В аэрарии Копаев огляделся и молча направился в гардеробный павильон.

Андрей задвинул за собой бамбуковую дверь и увидел, что Копаев разглядывает штатив с одеждой.

– Это моя, – пояснил Андрей.

– Догадываюсь, – проворковал Копаев. Задрал голову кверху – на лице отпечаталась тень потолочной решетки. Весь он был исполосован тенями, как зебра. – А где тут… Управление голосом? Никак не привыкну.

«Продолжаем дурака валять», – подумал Андрей. Отдал приказ автомату:

– Сорок-пятнадцать, верхние светофильтры.

Решетка потемнела – все в павильоне окрасилось в изумрудный цвет. Видный сквозь жалюзи блеск воды почему-то казался теперь с розоватым оттенком. Андрей сел на жесткий диван, посмотрел на портфель в руке интенсивно позеленевшего Аверьяна, добавил:

– Стол.

Представитель МУКБОПа, наблюдая, как из-под настила вырастает пластиковый бутон и разворачивается блином столешницы, одобрительно проворковал под нос: «Ну что за прелесть эта подпольная мебель!» – сел и, покопавшись в портфеле, выложил на стол коробку фотоблинкстера. Хотел открыть, но Андрей остановил его руку:

– Погоди. Все же… кто они? Нелюди? Или экзоты?

– Названий я тебе сколько хочешь…

– Не наводи тень на плетень, говори прямо.

– Жаждешь подробностей?.. Это сложно.

– Ничего. Я постараюсь понять.

– Хорошо, постарайся. Тем более что даже там, в спецотделах МУКБОПа, многого про экзотов не понимают.

Андрей смотрел на Копаева. Тот медлил, что-то соображая.

– Видишь ли… Сотрудникам Западного филиала удалось скопировать необычайно важный документ – дневниковые записи бывшего десантника-«оберонца» Дэвида Нортона. Документ заставил нас сделать два, казалось бы, взаимоисключающих вывода. Первый – успокоительного свойства…

– А именно? – быстро спросил Андрей.

– О нем я упоминал. Это насчет истинно человеческих качеств. Анализ рукописи… да и поступков Нортона объективно свидетельствует: сознание и нравственные критерии бывшего «оберонца» не выходят далеко за пределы общечеловеческих норм. А что касается второго вывода… Знаешь, мы до сих пор разводим руками в полном ошеломлении. После событий на Обероне природная сущность Нортона разительно изменилась. Она не адекватна биологической сущности землян.

– Так… В чем это выражается?

– В том, во-первых, что физиология Нортона, похоже, базируется на энергетике небиологического происхождения. Его организм способен аккумулировать энергию каким-то иным путем, не свойственным человеческому организму. Во-вторых, не только аккумулировать, но и очень эффектно расходовать. Эффекты «расхода» весьма экзотичны, и зачастую их специфика самому Нортону непонятна и неподконтрольна. Чаще всего он просто не понимает, что именно с ним происходит. Причуды своей физиологии… точнее сказать квазифизиологии, бывший десантник переносит мучительно тяжело. Но больше всего он боится «мертвой тишины». Что кодирует Нортон в своем дневнике словосочетанием «мертвая тишина», мы не знаем. Впрочем, не все нам понятно и про особенности, которые открытым текстом…

– Какие особенности?

– Буквально нечеловеческие.

– А конкретнее?

– Конкретнее… Трудно, видишь ли, языком человеческим об особенностях нечеловеческих… Ну вот, вообрази себе на минуту, будто бы ты ни с того ни с сего вдруг стал способен подолгу не дышать, подолгу обходиться без сна, видеть в полной темноте – даже сквозь плотно сжатые веки. Способен слышать, видеть и обонять ультразвук, радиоволны, пульсацию незаметных для нормального человека электромагнитных полей…

– Но это же сила! – вставил Андрей.

– Не торопись, – возразил Аверьян. – Нечеловеческая сверхчувствительность для человека удовольствие сомнительное. Запусти руки в кучу поваренной соли – что почувствуешь? Ничего особенного, верно? Нечувствительным к соли тебя делает твоя надежная сибирская кожа. А если кожа содрана в двух-трех местах? Пожалуй, взвоешь.

– Ладно, соль аналогии я уловил.

– Я говорил об ощущениях Нортона. Однако есть свидетельства, что по такого рода ощущениям Нортон, Лорэ, Кизимов и Йонге – полные аналоги. Сострадальцы-экзоты…

– Среди них ты не упомянул Аганна. Случайно?

– Нет. – Копаев поерзал. – Тут есть одна тонкость… Но не обнадеживай себя.

Андрей спросил:

– И что… ничем нельзя им помочь?

– Они страдают уже десять лет, но никто из них не обратился за помощью. Более того, на контакт с нами экзоты решительно не идут. И очень стараются скрыть свое внеземное уродство.

– С какой стати?

– Этот вопрос тревожит нас больше всего. Из двух зол нормальные люди выбирают, как правило, меньшее. Почему нашим экзотам страдания в одиночестве кажутся меньшим злом – загадка из загадок. Вот и попробуй тут разобраться, чье сознание берет у них верх. Людей? Или нелюдей?..

– И медикологи ничего не заметили?

– Перед медосмотром экзоты умеют временно избавляться от «чужеродного заряда», – терпеливо пояснил Аверьян. – В результате их физиологические характеристики на некоторый срок приходят в норму. Правда, это из области наших догадок… Природа «чужеродного заряда» и механизм его нейтрализации пока остаются для нас тайной за семью печатями. Но сам по себе метод нейтрализации прост до смешного. Экзот накладывает ладонь на действующий сингуль-хроматический экран – и «чужеродный заряд» как бы стекает на экранную поверхность. Улавливаешь?

– Да. Продолжай.

– Структура кварцолитовой поверхности экрана как-то странно видоизменяется – кварцолит совершенно теряет прозрачность в том месте, где прикасался экзот. На экране остается угольно-черный отпечаток ладони. Мы регистрируем такие отпечатки под кодовым названием «черные следы». Именно они дали нам повод впервые заинтересоваться десантниками-экзотами.

– Аганн имеет какое-нибудь отношение к…

– Можно мне по порядку? – вежливо перебил Копаев. – Так вот, о феномене «черных следов»… Трудно поверить, однако Международному управлению космической безопасности «черные следы» известны лишь из показаний очевидцев. По большей части случайных. Лишь одному штатному сотруднику Западного филиала удалось увидеть этот таинственный феномен воочию. Увидеть – и только! Спецы научно-технической службы МУКБОПа в ярости оттого, что до сих пор не могут заполучить «черный след» в свои руки. Разумеется, виноваты мы, оперативники. Но мы ничего тут не можем поделать, потому что экзоты, заметая свои «следы», уничтожают экраны. То есть попросту разбивают их вдребезги. А после «экранной диверсии» никогда не забывают убрать кварцолитовый мусор, и все у них шито-крыто… Вывод сделаешь сам?