Шервуд Смит - Властитель Вселенной

– ...«Прабху-Шива» обрадуется возможности сделать что-то помимо утирания соплей этому идиоту-архону, – говорила Нг Крайно. – Харимото устроит Эйшелли хороший сюрприз, если тот все-таки выберет Тремонтань. В таком случае нам остается Шаденхайм? – Она поморщилась. – Ну и имечко.

Ром-Санчес поднял взгляд, даже не пытаясь скрыть удивления.

– Древний дойч, – пояснил Крайно, перехватив его взгляд. – В переводе означает что-то вроде «Обитель Разрушения». – Он ухмыльнулся, – Вполне подходит для тамошних обитателей. Самые что ни на есть кровожадные ублюдки.

Ром-Санчес рассмеялся.

– Послушать вас, коммандер, полет на Шаденхайм сравним с отпуском на Должаре.

Крайно тоже расхохотался. Ром-Санчес знал, что тот гордится своей репутацией грубого солдафона, однако никто и никогда не мог бы упрекнуть коммандера в несправедливости.

– Как насчет судебных полномочий, капитан? – потирая руки, спросил Крайно.

«А и в самом деле, что мы будем делать с Эйшелли, когда поймаем? Думаю, она уже решила».

– И кто, интересно, кровожаднее? – рассмеялась Нг. – Даже если он действительно собирается на Шаденхайм, мне надо изучить и другие прегрешения Эйшелли, чтобы» знать, имею ли я право на суд – и заслуживает ли он суда.

Она хлопнула по клавише, и экран погас.

– И это с учетом того, что мы должны еще поберечь заряды на самих обитателей Шаденхайма. Ладно, о правосудии будем задумываться, когда его поймаем.

Вскоре после этого «Грозный» отправил на ретранслятор пакет закодированной информации, а еще через несколько секунд огромный корабль исчез во вспышке красного света и понесся через гиперпространство вдогонку «Стреле Господа».

Сердитый излучает злость к тебе. В случае опасности должны ли мы ответить фи?

Нет. Снова повторяю вам: если другие люди будут угрожать мне, я сама решу, как ответить, но снова повторяю вам: не поражайте людей фи, от этого они только исчезнут. И еще повторяю – люди каждый сам по себе.

Нас окружает хаос звуков, нам страшно.

Вы, эйя, пришли к нам, чтобы понять нас, поэтому повторяю: не приводите к исчезновению людей. Ваш мыслемир начался когда-то, он может и кончиться. Этот конец будет не облегчением, он будет исчезновением эйя.

Один-с-Тремя боится исчезнуть. Он ищет облегчения.

Один-с-Тремя?

Получивший повреждения, а с ними память трех не-людей.

Мы облегчим страдания получившего повреждения Одного-с-Тремя, и он не исчезнет.

В наш следующий выход мы отпразднуем познание исчезновения.

Вы можете защищаться от угрожающих вам людей фи, но повторяю еще раз: вы не облегчаете людей, а приводите к их исчезновению.

Эйя хотят облегчить. Мы хотим упорядочить хаос, мы ждем от Вийи мудрости.

Еще и еще повторяю: этот хаос не упорядочить. Он складывается из множества разобщенных сознаний. И еще повторяю: продолжайте слушать их по одному. А теперь я принесу вам предмет, который вы называете глазом-далекого-спящего...

Осри Геттериус Омилов поставил поднос на край кушетки, пристально вглядываясь в лицо отца. Голова, обритая должарианцами для лучшего прилегания их умовыжималки к черепу, начинала обрастать седой щетиной.

Себастьян Омилов слабо улыбнулся сыну. Осри попытался улыбнуться в ответ, но не слишком удачно. Вспомнив, где и почему они находятся, он оглянулся на оставшегося у двери Монтроза.

– Здесь было какое-то чудище... или мне это приснилось? – спросил Омилов, пытаясь придать голосу шутливое выражение.

Осри еще ни разу не оставался с отцом наедине. Он сглотнул – в горле пересохло – и выдавил из себя некое подобие улыбки.

– Ты видел Люцифера, судового кота. Все верно, это правда чудовище.

– Он чертовски здоров, – весело вмешался в их разговор Монтроз, – уродлив, и ко всему прочему у него чудовищный вкус на друзей.

– Он не отпускает меня ни на полчаса, – сухо заметил Осри. – И он еще имеет искусственный хромосомный набор.

– По-другому кошка не освоится в невесомости, – все так же весело пояснил Монтроз и задумчиво посмотрел на Осри.

– Поешь, – сказал Осри отцу. – Тебе надо окрепнуть.

«Это понадобится нам для побега от этих людей, которые даже не дают мне сказать тебе, что мы пленники».

Омилов зажмурился и сделал попытку сесть. Монтроз быстро подошел к пульту и изменил положение ложа.

– Надеюсь, я уже могу отличить реальность от кошмара, – пробормотал Омилов. – Пока, правда, я знаю только то, что мы на корабле. А Брендон правда в безопасности?

Осри встретился взглядом с Монтрозом и облизнул пересохшие губы.

– Эренарх здесь, с нами.

– Не Крисарх. – Омилов зажмурился. – Значит, это правда.

– Два других сына Панарха мертвы, но сам Панарх жив, – ответил Осри.

«Он жив, и мы знаем, где он, а значит, его можно спасти – если нам удастся доставить эту информацию своим».

Омилов снова напрягся; его правая рука беспокойно шарила по простыне.

– Что это за корабль?

– «Телварна», – спокойно ответил Монтроз. – Меня зовут Монтроз, и я ваш врач. Вам необходимо поесть и еще поспать. Вы успеете наговориться, когда окрепнете немного. Вашему сердцу изрядно досталось.

Омилов вздохнул, и рука его расслабилась немного.

– Хорошо, – произнес он и улыбнулся Осри. – Заходи ко мне еще, сын.

Осри выдавил из себя ответную улыбку, хотя при царившей в его сердце ярости это было не так просто. Чего ему хотелось на самом деле – так это растерзать Монтроза на кусочки. «Правда, для этого потребуется андроид-тинкер», – мрачно подумал Осри, повернулся и вышел.

Он вернулся на камбуз – формально он находился на вахте, назначенной ему этим рифтерским сбродом. Руки его механически справлялись с работой, в которой он за последние дни поднаторел, но он не замечал этого. Довольно скоро он вытер опустевший разделочный стол и вышел.

Коридор казался пустым, но стоило ему сделать несколько шагов в сторону каюты, которую он делил с Брендоном лит-Аркадом, как в воздухе послышалось странное шуршание и он ощутил присутствие маленьких пушистых грызунов, называвших себя эйя.

«Грызунов? Телепатических убийц!»

Он резко остановился, и они вслед за ним, уставившись на него двумя парами фасетчатых глаз. Один из них раздвинул голубые губы, обнажив несколько рядов маленьких острых зубов; Осри вздрогнул и попятился. Эйя прошли мимо, негромко шаркая тонкими ножками по палубе.

Осри постоял еще немного, стараясь унять сердцебиение. В голове роились жуткие картины должарианской камеры пыток, какой описал ее Локри: мертвые должарианцы с вытекшими глазами и их дикие вопли за несколько секунд до того, как мозги их взорвались, закипев от пси-энергии эйя.