Уильям Форстчен - Битва флотов

— Похоже, вам здесь пришлось нелегко.

Что можно было ответить? Третий флот потерял три авианосца, «Лексингтон» тоже серьезно пострадал от внутреннего взрыва. Более семидесяти процентов пилотов погибло или числилось пропавшими без вести. Предварительные сообщения говорили, что из тех космодесантников что участвовали в последней атаке на авианосцы противника, в живых осталось лишь немногим более десяти процентов. Дюк Греко погиб. Те немногие, из десантников, что были с ним последние минуты, рассказали как это было. Что же касается гражданских судов, то их потери были почти стопроцентными. Все основные базы на Луне были полностью уничтожены, так же как и космические верфи, вместе с тремя авианосцами находившимися в них. Потери на Земле… Ему даже не хотелось об этом думать. Единственной радостью было то, что килрафи не успели задействовать свои боеголовки, начиненные стронцием-90. Англия уцелела, но эти мысли слабо согревали.

Толвин провел гостей в свою каюту и, открыв дверцу шкафа, достал бутылку скотча, следом за ней на столе оказались шесть бокалов.

— За нашу победу! — поднимая свой стакан, промолвил он. Все стоя выпили.

Толвин тяжело опустился в кресло.

— Если это называется победой, — произнес он, — то даже и знать не хочу, какие бывают поражения!

— По крайней мере мы остановили их, — возразил Ясон. — Три суперавианосца уничтожены, они потеряли более половины своих пилотов, и около сотни других кораблей повреждены или уничтожены. Я слышал, они выбрасывают истребители, которые не может принять последний из оставшихся суперавианосцев.

Толвин еле заметно кивал, борясь с усталостью, которая с удвоенной силой накатила после нескольких недель постоянного напряжения и недосыпания.

— Мы слышали о Половски, — нарушил невольное молчание Думсдэй.

Толвин поднял свой взгляд. Когда он отдавал Майку свой последний приказ, он знал — Половски умрет, но отомстит за свой мир, отомстит чего бы это ни стоило. Этого килрафи ни как не могли учесть. Они думали, что смогут запугать, уничтожая наши миры. Но нет, их угрозы возымели совсем не то действие, на которое они рассчитывали. Помимо испуга, они вызвали жгучее желание каждого пилота, каждого десантника, бороться до конца, до последнего вздоха. Наверное, барон Джукага понимал это. Война зашла слишком далеко, она зашла намного дальше, чем все этого ожидали. Килрафи все еще оставалось семь суперавианосцев, постройка которых близилась к завершению. Страшно было даже предположить, что случится, когда они будут готовы выйти из доков.

Люди Конфедерации сделали все что могли, чтобы отразить эту атаку. Возможно, новый мегакрейсер, строящийся в глубоком тылу Конфедерации поможет изменить ситуацию, но Толвин сильно сомневался, что он будет закончен до того, как придет время отражать следующую атаку килрафи. Сейчас Толвин знал лишь одно — все, кто пережил это нападение, будут стоять до конца. Он видел это даже в глазах Крюгера, который, заметив, что адмирал смотрит на него, приветственно поднял стакан.

— За Флот Конфедерации, — произнес тост Президент Ландрейха.

— За погибших товарищей, — добавил Паладин.

— Адмирал Толвин! Вызываю адмирала Толвина, — ожило переговорное устройство.

Толвин резко оглянулся на экран, опасаясь, что килрафи вернулись и снова идут в атаку.

— Какова позиция килрафи? — потребовал доклада адмирал.

— Авианосцы отходят. Отдаленные посты сообщают, что сейчас они уже на пути к Сириусу. Мы наблюдаем большое число брошенных истребителей. Крейсера так же отступают. Патрули сообщают о полном прекращении боевых действий.

Толвин с облегчением вздохнул. Сражение было действительно окончено.

— Адмирал, необходимо ваше присутствие на летной палубе "А".

— Что там случилось?

— Не имею понятия товарищ адмирал. Дежурный офицер не докладывал, но он попросил, чтобы вы спустились. Это все что мне известно.

— Хорошо, сейчас буду.

Толвин встал, но внезапно почувствовал слабость, и нехорошее предчувствие сжало его сердце. Ясон тоже поднялся со своего места.

— Я пойду с вами.

Толвин неопределенно пожал плечами, и обернувшись к остальным, произнес.

— В баре осталась еще бутылка. Оставляю ее на ваше попечение.

— О, это лучшее что я слышу за последние несколько недель, — с улыбкой отозвался Думсдей, доставая из своего кармана половинку сигары, подаренную ему Яном.

— Джефф, ради бога, — начал Крюгер, — прикажи ему избавиться от этой ужасной мочалки. Меня от одного ее вида на изнанку выворачивает.

— К сожалению не могу, официально он все еще на службе Ландрейха, — притворно нахмурившись ответил Толвин. — Так что он твой подчиненный, а не мой, поэтому разбирайся сам.

Порывшись в карманах, Думсдэй достал зажигалку, и зажег сигару. Крюгер, Ричардс и Паладин, морщась от отвратительного запаха и сыпля проклятиями на голову Этьена, налили себе еще по стакану.

Толвин вышел из каюты и направился в сторону летной палубы. Он отступил к стене, пропуская санитаров, несущих носилки с раненным, и проводил их долгим взглядом.

Ясон положил свою руку на плечо адмирала.

— Не важно о чем вы сейчас подумали. Все что вы сделали, вы сделали правильно. Земля все еще жива и Конфедерация тоже будет жить.

— А скольким мы пожертвовали, Ясон?

— Когда-то я задавал себе тот же самый вопрос, после битвы при Вукар Таге. Такова природа войны. Вы мне тогда ответили: «И даже, если ты побеждаешь, это все равно ложится тяжелым камнем у тебя на душе, и этот груз когда-нибудь раздавит тебя, если ты поддашься слабости».

— Но разве можно это назвать победой?

— Да, действительно нелегко; но черт возьми, это гораздо лучше чем то, что хотели килрафи. Вы остановили их здесь, и держались до нашего прихода.

Толвин коротко кивнул, и зашагал вперед, в сторону летной палубы.

Дежурный офицер был у двери.

— Я подумал, что вы должны присутствовать. Только что прибыл еще один катер с выжившими.

Толвин посмотрел на него, в замешательстве, офицер указывал ему на обожженный и помятый катер, который тяжело приземлялся. Его задний люк открылся, и раненные пилоты и космодесантники, кто самостоятельно, а кто с помощью врачей или товарищей спускались по трапу. Большинство из них все еще было одето в боевые доспехи или летные комбинезоны.

Толвин оглянулся и посмотрел на дежурного палубного офицера, тот улыбаясь показывал в сторону катера.

Позабыв о своем звании, Толвин не чувствуя ног подбежал к катеру. Секундой позже подоспел Ясон. На носилках лежал пилот, над которым склонились врач и медсестра. Медсестра уже протирала инъектор, чтобы сделать укол.

Адмирал встал на колени рядом с ними.