Барбара Хэмбли - Ишмаэль

– Нет. Я скоро пришлю вам результаты вычислений и отчет. Благодарю за то, что вы обратились ко мне с этой проблемой. Была рада познакомиться с Джимом Кирком.

– А я рад тому, что имел возможность встретиться с вами, Аурелия, ответил Кирк.

Как и дрельб, он сказал чистую правду. Аурелия мгновенно порозовела от удовольствия, но едва за Марией Келлог и Джимом Кирком закрылась дверь, она снова стала фиолетовой, погрузившись в работу. Несмотря на присущую им эмоциональность, дрельбы – очень трудолюбивые существа. Работа у них всегда на первом месте.

Кирк и Келлог отправились в самый большой кафетерий. Там они встретили Маккоя. Помещение кафетерия представляло собой огромную комнату, наполовину заставленную высокими столами из металла и пластика.

Нейтральный цвет стен приятно ласкал взгляд. В замысловатом орнаменте на ярком пластиковом полу смутно угадывались изображения овощей, фруктов и прочих вкусных вещей. В этот час в помещении находилось всего несколько посетителей. За столом в углу сидела парочка гвиританок. Они не спеша поглощали кашу, приготовленную из какой-то смеси гороха с сыром. Едва Кирк и Келлог появились, одна из них вытянула шею поверх головы своей спутницы и широко улыбнулась командиру базы. С другой стороны восседала тесная, группа клингонов. Они потягивали свой неизменный кофе и обсуждали какие-то мелкие проблемы. Клингоны никак не могли решить, кому из них придется идти с отчетом к представителю империи.

– Вот он! – тихо сказала Келлог, когда они с Кирком направлялись к столику, за которым их поджидал Маккой.

Джим проследил за ее взглядом и увидел высокого клингона, присоединившегося к группе коллег секунду назад. На вид ему где-то под шестьдесят. Густые вьющиеся волосы и бороду тронула седина. На лице застыло холодное суровое выражение. Несомненно, такой человек никогда не пойдет на компромиссы. Открытый лоб клингона украшала слегка стершаяся татуировка, напоминающая кастовую. Одет он был. в отличие от других сидящих за столом ученых, не по-военному.

– Кхлару? – тихо спросил Кирк. Командир базы утвердительно кивнула.

– Среди этих клингонов на самом деле очень мало ученых, – заговорила командир базы, опускаясь на стул рядом с Маккоем. – У клингонов ученые занимают незавидное положение. Видимо, Кхлару пользуется огромным авторитетом среди их историков, и ему позволено больше, чем другим.

– Такие, как он, пишут учебники по истории, замалчивая и искажая факты, – неприязненно заметил Кирк.

– Оставь их в покое, – с улыбкой отозвалась Келлог. – Кому из жителей Федерации известна правда о злоключениях Эллисона?

Кирк вздохнул. С ней нельзя было не согласиться. В том деле Федерация здорово запятнала свою репутацию, поэтому все так тщательно и скрывалось.

Он снова посмотрел на клингонов. Маккой произнес:

– С клингонами всегда проблемы. Даже когда они отдыхают, создается такое впечатление, будто они не умеют расслабляться.

– А как бы ты себя вел, если бы знал, что кто-то записывает каждое сказанное тобой слово? – заметил Кирк.

– Наверное, ты прав, – согласился Маккой. – Так каков же вердикт?

Могли они это сделать?

– Штайнер думает, что могли.

Кирк отхлебнул кофе. Напиток был отвратительный. На всех планетах Федерации кофе имел такой вкус, словно его готовили из гнилых зерен.

Говорили, будто в Империй Клингонов он еще хуже.

– Наверное, прежде всего Спок хотел сообщить именно об этом.

– Ты так думаешь? – Маккой поднял свои густые брови. – Спок упоминал о гардиане.

– Спок употребил слово «гардиан», – поправил его Кирк. – Может быть, он имел в виду что-то совсем другое.

Кирк взглянул на командира базы. Келлог размешивала сливки в чашке с кофе и потихоньку изучала всех присутствующих в кафетерии словно шериф на диком западе.

– Могло ли слово «гардиан» служить кодом файла главного компьютера?

Да и число 1867 тоже, наверное, могло, – сказал Кирк.

– Я думала об этом, – отозвалась Мария.

Она наклонила голову, упираясь в стол худыми локтями. Золотые нашивки на ее рукавах ослепительно сверкнули.

– Ни в главном компьютере базы, ни во всех остальных нет ничего подобного. Пришлось проверить даже компьютеры Клинтонов. Удалось, обнаружить лишь цифры 0 001 867, относящиеся к инструкции по вентиляции двенадцатилетней давности. Кроме того, я проверила номера всех комнат и лабораторий, имеющихся на базе, но такой комбинации цифр нигде не значится. Порядковые номера членов экипажей, номера счетов – просмотрела все, что только можно придумать. Это мне напомнило историю с моим дядюшкой Франклином, который возомнил, что в него вселился дух Франклина Делано Рузвельта на том основании, что дата рождения Рузвельта совпадает со значением квадратного корня, извлеченного из порядкового номера, под которым значилась фамилия дяди в перечне жителей планеты. Ну из чего же они варят этот мерзкий кофе?

Она отставила в сторону чашку.

– Джим, думаю, все-таки верно твое первое предположение. Число 1867 означает дату.

– Мне тоже так кажется, – спокойно заметил Кирк. – И какой-то инстинкт подсказывает мне, что это земная дата. Но нельзя же отправлять «Энтерпрайз» в опаснейший полет только на основании догадок.

– А полет может стать действительно опасным? – спросил Маккой.

– Да, черт побери, – воскликнули Келлог и Кирк одновременно.

Мария продолжила разговор:

– И все же меня поражает то, что представитель империи ничего не сообщил о крушении корабля, перевозящего руду. Даже если они и понимали, насколько сложна иметь дело с белым карликом и фактором Тиллмана или с тем, что они там еще изобрели, клингоны должны были столкнуться с кучей новых проблем. При этом перелете возникло бы такое давление, с которым почти невозможно справиться. При тех мощностях, которыми они располагали, клингонов бы просто раздавило.

– Ну, если все это верно, – заметил Маккой, – то похоже, что миссия клингонов, какой бы она ни была, уже завершилась, и волноваться нам больше не о чем.

Кирк усмехнулся, уловив нотку сомнения в голосе врача. Он искоса взглянул на Маккоя и спросил:

– И на что ты готов поспорить?

– За это утверждение я бы не поставил и ломаного гроша.

Когда Эрой, Джошуа и Ишмаэль вышли из конторы с табличкой «Страэн и сыновья» и побрели по грязному тротуару Ист стрит, туман над Сан-Франциско рассеялся. Словно огромная серая птица расправила свои длинные крылья и улетела. После хаоса бесконечных дворов перед ними неожиданно возник город. Свежий ветер обдувал соленым морским воздухом. Слышался стук молотков, ругань и смех людей, разговаривающих на всех языках Земли, шум волн и крики чаек.