Дэвид Файнток - Надежда победителя

– Эдгар, пойми меня правильно. Я мечтал о тихой жизни с Анни…

– Среди груд журналов, украшенных твоими портретами, – съязвил он.

Мне сразу полегчало. Вечный, незыблемый сарказм Толливера – как это привычно, как искренне! И очень по-дружески.

– Что же мне делать теперь?

– Покончи с Серенко, – посоветовал сарказматик.

– А потом?

– Полетишь с кадетами в Фарсайд, подготовишь базу к визиту Военно-Космической комиссии ООН.

Это верно, в Фарсайде дел невпроворот. Толливер, как всегда, прав. А может, послать в Фарсайд Толливера и Джеффа Торна, а самому остаться в Девоне? Или навестить Анни? Эх, мечты…

– Ладно, лечу в Фарсайд.

В качестве начальника Академии мне приходилось летать в Фарсайд уже несколько раз, но еще ни разу я не организовывал полет целой сотни кадетов. Одному проще – заказываешь вертолет, летишь в Лондонский кос-мопорт, оттуда на шаттле до орбитальной станции «Порт Земли», а там тебя встречает какой-нибудь гардемарин.

А тащить в Фарсайд целое стадо первокурсников – настоящий кошмар. Слава Богу, мне помогали сержанты. Они свое дело знали хорошо.

В казармах сержанты научили неопытных кадетов складывать дорожные сумки. Сержанты в приемных – Киндерс в Девоне и Обуту в Фарсайде – согласовали время прибытия вертолетов и шаттла.

Я был вконец измотан всей этой беготней. Проверки и перепроверки проводил самолично. Вечером, совсем обессиленный, пригласил к себе в кабинет Толливера.

– Как там в Фарсайде со снабжением? – устало спросил я.

– Хватает всего – и жратвы, и туалетной бумаги.

– Толливер!

– Когда интендант сидит в карцере, заниматься снабжением нелегко, но кое-что нам удалось. Провианта и прочего кадетам хватит.

– Когда сержанта Серенко переведут в тюрьму?

– Завтра после обеда. Его отвезут в Портсмут, там же допросят под наркотиками правды на детекторе лжи.

Однажды мне тоже пришлось пройти допрос с применением так называемого наркотика правды и полиграфа. Голова после этого болит несколько дней, но потом все проходит бесследно.

– Кажется, к отлету подготовились, – неуверенно пробормотал я.

– Кажется. – Толливер потянулся. – А как насчет твоих «специальных» кадетов? Они полетят со всеми или с тобой?

– Я им не нянька!

– Конечно, не нянька. Ты начальник Академии, большая шишка!

– Что вы предлагаете, старший лейтенант Толливер?

– Возьми их с собой, ты ведь им обещал особый статус.

– Ладно, уговорил.

Утром после легкого завтрака мы тронулись в путь. В вертолете я, к своему удивлению, наткнулся на гардемарина Кина.

– Что вы здесь делаете, мистер Кин? По-моему, вы должны были лететь на большом вертолете с кадетами и сержантом Радсом.

– Так точно, сэр. – Он покраснел до кончиков ушей. – Но сержант Радс приказал мне лететь с вами.

Я пристегнулся к сиденью; вертолет начал набирать высоту.

– Зачем?

– Так просто, сэр, – промямлил Кин.

– Повторите точно, что он сказал, – потребовал я.

– Он сказал, чтобы я убирался к начальнику, то есть к вам, и досаждал начальнику, то есть вам, так же, как ему, то есть сержанту Радсу, – пролепетал гардемарин с обреченным видом, покорно ожидая наказания.

Йохан Стриц ткнул локтем в бок Кила Дрю, кадеты весело переглянулись. Конечно, наивным мальчишкам не удалось скрыть от меня свою озорную радость, мордашки выдали их с головой, но я сделал вид, будто ничего не заметил, отвернулся к иллюминатору. Пусть потешатся, не часто кадетам случается видеть гардемарина, корчащегося под гневным взглядом начальника. Вертолет уже поднялся на шестьсот метров.

– Ладно, досаждайте мне, мистер Кин, – приказал я.

– Есть, сэр. Я не досаждал сержанту Радсу, просто хотел ему помочь.

– Воображаю, как это было. – Черт с ним, пусть живет, не буду пока наказывать.

Мой вертолет приземлился в Лондоне первым. Я наблюдал за прибытием больших вертолетов, за высадкой и построением кадетов, в отряде сержанта Ибареса заметил Роберта Боланда. Походка его была неестественной – последствия моей порки.

Кадетов отвели в огромный зал ожидания, а меня Толливер отвел в более уютный зал для офицеров ВКС под предлогом того, будто кадеты в моем присутствии ведут себя как-то не так, отчего ими якобы труднее командовать. Иногда у Толливера ум за разум заходит. Как старший лейтенант, он время от времени гонял Джеффа Торна посмотреть, как идет посадка кадетов.

Наконец кадеты разместились в большом шаттле, настала наша очередь идти к шаттлу поменьше.

– Надо было зашторить кадетам иллюминаторы, чтоб не испугались меня, – вяло сострил я.

– В офицерском зале вам было гораздо лучше, сэр, там такой прекрасный буфет, – ответил Толливер с изысканной вежливостью.

– Странно, почему ты не послал меня к сержанту Радсу, чтобы я досаждал ему, а не тебе.

Толливер лишь улыбнулся, а гардемарин Кин густо покраснел.

– Сегодня мы с тобой всем мешаем, – посетовал я, хлопнув парнишку по спине.

Полет начался. Ускорение, перегрузка, боль в груди, невесомость. Наконец мы в «Порту Земли». Пересадка на другой шаттл, два часа полета до базы Академии в Фарсайде. Незадолго до посадки я решил поговорить со своими специальными кадетами, сидевшими неподалеку у другого борта.

– Довольны, что вернулись в Фарсайд?

– Конечно, сэр, – неуверенно отозвался Йохан Стриц.

– А если честно? – настаивал я.

– Не знаю, сэр. Видите ли, сержант Радс… В общем… Простите, сэр…

– Критикуете своего командира, кадет?! – зарычал я.

– Сэр, – вмешался Толливер, – позвольте напомнить вам одну важную вещь. Это будет конфиденциальный разговор. – Не ожидая моего приглашения, Толливер расстегнул свой ремень безопасности и направился в хвост шаттла.

Я последовал за ним.

– Слушаю.

– Какого черта ты взъелся на мальчишку?! – с ходу завелся Толливер. – Ты отозвал бедных кадетов из Фарсайда якобы для занятий по спецпрограмме, на самом деле не существующей, наобещал им с три короба, сделав их «специальными» кадетами, но за все время их пребывания в Девоне общался с ними не больше десяти минут. А теперь, когда Стриц по твоему требованию пытался сказать правду, ты чуть не сожрал его с потрохами! Давай, выпори его, если тебе станет легче! На кадетах легко срывать злость!

– Я не десять минут провел с ними! – оправдывался я. – Больше! Я брал их на церемонию!

– Они окружали тебя, как бессловесные твари! Как вещи! Ты говорил с ними?

– Конечно! Вообще-то Адам за ними присматривал… Зато на прошлой неделе я говорил с Кевином.

– Ты задумывался, какое мнение осталось у них о твоей «специальной программе»?

– По правде говоря… нет. Эдгар, что же мне делать?

– Что хочешь. Только не издевайся над ними.