Стивен Дональдсон - Хаос и порядок. Прыжок в безумие

Уорден полагал, что именно этот корабль преследует «Трубу» из запретного пространства. Если это так, «Потрошитель» представляет серьезную опасность. На его счету несколько уничтоженных кораблей, и былое отсутствие у него тахионного двигателя предотвратило смерть многих других судов.

Чем дальше, тем хуже.

«Каратель» получал приказ, отданный лично Уорденом Диосом, сблизившись с «Трубой», передать на ее борт радиограмму следующего содержания: «Уорден Диос – Исааку. Код Габриэль. Показать сообщение Нику Саккорсо».

Больше ничего прочесть Мин не смогла. Остальная часть радиограммы была зашифрована машинным кодом и, видимо, предназначалась для компьютера Исаака. Впрочем, девяти прочитанных слов оказалось достаточно, чтобы в глазах Мин потемнело, а сердце заныло от боли.

Саккорсо – не дурак. Он поймет значение радиограммы. Возможно, он не знает, зачем ее послали, но он сумеет ею воспользоваться.

На борту «Трубы» вместе со своими мучителями находится Морн Хайленд. Ее единственная защита в полицейском киборге, запрограммированном ее защищать, в том числе и от Ника. Но когда Саккорсо прочтет радиограмму… Пират получит власть над киборгом. А ведь он похлеще Майлса Тэвернера! На таком корабле, как «Труба», и с киборгом на борту он будет неуловим.

Уорден, ты нас предал! Морн, Энгуса, меня… Человечество! Ты предал нас всех.

– Должен вам сказать, – вдруг заговорил Долф, – я вам верю. – Теперь он даже не пытался понизить голос, словно делая объявление для присутствующих на камбузе. – Я всегда вам доверял и не вижу причины поступить иначе теперь. В данный момент Уорден Диос не стоит для меня и ломаного гроша. Он позволил Хэши Лебуолу открыть охоту на собственных людей. Я не знаю, что все это значит, но догадываюсь, кто за этим стоит: Холт Фэснер. Или Клитус Фейн, делающий за Дракона грязную работу… Итак, решение за вами. Мы выполним любой ваш приказ. И плевать на последствия.

Ладони Мин вспыхнули, взор загорелся ярким пламенем. Она снова схватилась за рукоятку пистолета, словно это была единственная осязаемая ею вещь. Как?! Капитан Юбикви готов не подчиниться прямому приказу директора Департамента полиции!?

– Вы знаете, – еле слышно пробормотала Мин, – за такие слова я прямо сейчас могу отдать вас под трибунал.

Юбикви осклабился.

– Знаю. Но вы этого не сделаете. Я же сказал, что вы – не ханжа.

В самом деле!? Преисполненная отвращения, Мин стиснула зубы и сжала в руке рукоятку пистолета. Еще немного, и она бы разметала по камбузу содержимое своей тарелки. Тогда кто же она? Кем она стала после долгих лет безупречной службы?..

Уорден заставляет ее совершить измену. Предать человечество. Нарушить клятву. Но все ли так просто? Неужели он полагает, что верная Доннер, очертя голову, бросится выполнять его приказы? Или все-таки он в тайне надеется, что ее преданность идеалам полиции возьмет верх? Как можно принимать решение, если неизвестно, что от нее хотят? Так кто же она?

Пока Долф ждал, Мин нашла ответ. Он был написан на лице капитана. По одному ее слову Юбикви был готов пойти на преступление и обречь на позор себя и свою команду. Вся его готовность основывалась на доверии к ней. Она – директор Подразделения специального назначения полиции в прямом значении этих слов, свято верящая в дисциплину, но и лично преданная своим людям. Именно по этой причине теперь у Мин не было выбора. Она представляет не Бюро по сбору информации, не администрацию, не Центр или Протокольный отдел, а спецназ. Она – не мозг и даже не сердце полиции; она – ее кулак. А кулак не может сам принимать решения.

Если речь идет об измене, то изменил Уорден, но не Мин. Она – не политик. Ее преступление будет квалифицироваться по-другому: превышение служебных полномочий. Если, конечно, она возьмет на себя ответственность за будущее человечества.

Итак, Мин знает, что делать. Она ненавидит себя за это, но иначе поступить не может.

– Вы правы, – сказала она Долфу. – Решение за мной. Отправьте радиограмму на борт «Трубы» до того, как она достигнет Массива-5… – Мин почувствовала, как с каждым произносимым ею словом от сердца будто откалывается кусочек. – … из чего следует, что вам необходимо ее нагнать. – Значит, на крейсер и его экипаж лягут новые, еще более тяжкие испытания. – Чем быстрее вы приступите к выполнению задания, тем лучше.

Долф Юбикви не протестовал и не жаловался. Он только напрягся и еще больше ссутулился, словно под обрушившимися на него ударами. В его глазах не было вызова. Казалось, он с печальным интересом разглядывает директора спецназа. Наконец капитан вздохнул и с мрачным видом поднялся из-за стола.

– Проклятье, Мин. А я все это время думал, будто примерным мальчиком быть здорово.

Смирение этого человека, хотя и прикрытое сарказмом, тронуло Мин больше, чем она могла вынести. Впрочем, она была ему благодарна за то, что он не заставил ее идти на крайние меры.

– Да, вот еще что, Долф, – мягко проговорила Мин, отвернувшись, чтобы Юбикви не видел ее лица. – В следующий раз, – она потрясла бумажкой с текстом сообщения, – не держите это при себе. Лишний раз расстроитесь. А в таком состоянии вы несносны.

– Слушаюсь, директор Доннер. – При этих словах Мин показалось, что Долф ухмыльнулся. – Как скажете.

Мин тоже искала в себе желание ухмыльнуться, но, видимо, горе подавило все эмоции. Решение было принято, и, если человечество пострадает, Мин понесет ответственность.

Тем не менее, когда капитан Юбикви покинул камбуз, чтобы приступить к выполнению распоряжений Мин, она не могла избавиться от чувства, что отправила Долфа причинить Морн Хайленд больше вреда, чем может выдержать простой смертный.

Когда «Труба» набрала заданную скорость, Энгус Термопайл и Мика Васак пришли в сознание. Корабль-разведчик взял курс на станцию «Вэлдор Индастриал» в системе Массив-5. Энгус не гнал судно. Между прыжками через гиперпространство он делал перерывы в полчаса, час и даже более. В результате перелет, который мог занять двенадцать часов, потребовал почти двое суток.

Мике и остальным пассажирам Энгус объяснил свои действия необходимостью обеспечить максимально щадящий режим для Морн. Каждый раз, выходя из гиперпространства, корабль должен был быть готов к экстренному маневрированию. Всегда существовала вероятность того, что из-за неточности в расчетах «Труба» может оказаться около гравитационной ловушки или в опасной близости от постороннего объекта. Да и никакие расчеты не могли предвидеть появление метеоритов, бороздящих космос. Поэтому Дэйвис вынужден был погружать Морн в сон перед каждым переходом, чтобы внезапное ускорение корабля не вызвало в ней приступ гравитационной болезни.