Иван Цацулин - Атомная крепость (Книга 2)

- Это не ваше дело.

С деланным удивлением Крюгер заметил:

- Я не знаю, какие у вас имеются причины не доверять мне, но я замечаю также, что и о делах инженера Генриха Шольца вы мне не можете сказать ровным счетом ничего. Что вы так пристально смотрите на меня, Шервуд?

- И карты и схемы при мне, - сказал Шервуд, - но вы их не получите. Дело в том, что шеф, посылая меня на разведку в Испанию, предупредил - в дальнейшем иметь по этому делу связь только с ним. Может быть, вы понимаете почему?

- Да, конечно, Уильям Прайс...

- Вы чертовски осведомлены, и это мне не нравится, - не скрывая злобы, протянул Шервуд. Движением руки он смахнул со стола географическую карту.

- В вас будто дьявол вселился! - с наигранным возмущением вскричал Крюгер, наклоняясь затем, чтобы поднять карту. - Чего доброго, вы еще станете стрелять в меня, - он хихикнул, правда, не очень бодро. Послушайте, Шервуд, прежде чем сюда прибудет мистер Харвуд и мы вместе посмеемся над этим недоразумением, скажите откровенно: вы боитесь меня?

Шервуд расхохотался.

- Я уже сто раз имел возможность разделаться с вами и, право, не понимаю, что удерживает меня.

Крюгер теперь снова сидел прямо перед ним и смотрел на него сурово и злобно.

- Я попрошу шефа применить к вам меры дисциплинарного взыскания, сухо произнес он. - Мне совершенно непонятно ваше поведение.

- А между тем все очень просто, - с неожиданной усталостью сказал Шервуд. - Откуда я знаю, не подослали ли вас помощники Карла Функа.

- Ах, вот что! Признаться, эта мысль мне не приходила в голову, улыбнулся Крюгер. - Ну что ж, раз так, пусть шеф сам решает, - он посмотрел на свои наручные часы, - через час он должен быть здесь... Впрочем, если шторм в заливе позволит лодке подойти к берегу.

- Я буду до утра ждать его и до того времени не сойду с места, заметил Шервуд.

- А потом?

- Человек, который привез меня сюда, - ожидает меня.

- И что же из этого следует?

- Не ваше дело! - буркнул Шервуд.

- А вы не подумали, что и он мог быть подослан к вам Гюнтером Курцем? - злобно и торжествующе шепнул Бодо Крюгер.

- Руки! Поднимите руки! - бешено крикнул Шервуд, вскакивая.

- Пожалуйста, - Крюгер неожиданно бросился на Шервуда и в упор разрядил обойму. Шервуд обмяк и сидел теперь в кресле с залитым кровью лицом, на которое спадал капюшон. Он был мертв.

Крюгер поспешно обыскал труп, вынул из карманов убитого какие-то бумаги.

Можайцев лихорадочно решал, что же следует предпринять в создавшемся положении. Легран с присущим ему хладнокровием "работал": сделал несколько фотоснимков, записал разговор Крюгера с Шервудом, хотя для чего он им мог пригодиться, пока что было неясно.

Можайцев отчетливо понимал, что не выпустит Бодо Крюгера из ловушки, в которой тот оказался неожиданно для самого себя. Крюгер готовил западню для Шервуда, но попал в нее и сам. Весь вопрос был в том, чтобы выбрать подходящий момент для вступления в эту опасную и кровавую игру.

Крюгер начал было обыскивать труп Шервуда более тщательно, однако, точно о чем-то вспомнив, бросился к выходу, оставив на залитом кровью столе взятые у Шервуда бумаги. Очевидно, он о чем-то хотел условиться со своим помощником, тем, что привез сюда американца. Было ясно, что он сейчас вновь появится здесь и, возможно, захочет куда-нибудь спрятать тело убитого им человека, чтобы оно не бросилось в глаза первому, кто заглянет в это жилище.

Решение пришло мгновенно. Можайцев ворвался в комнату, рванул из кресла тело Шервуда и, подхватив его на руки, отнес за стоявший в сторонке полуразвалившийся диван, служивший, наверно, не одному поколению рыбаков из рода бедняги Жака. Спрятав труп Шервуда, Можайцев надел на себя его плащ и, опустив капюшон, сел в то самое деревянное кресло, в котором только что сидел американец. Франсуа Легран, готовый в любой момент прийти на помощь, притаился за дверью. Послышались шаги, и появился Бодо Крюгер. Он казался чем-то взволнованным. Остановился посредине комнаты, вытер лоб, грубо выругался, проворчал: "Куда его черти унесли?" Рангвальд Андерсен отлично понял свою задачу - стоявшего у домика на страже немца он, видимо, убрал, и это обстоятельство крайне озадачило Крюгера. "Возможно, он вернулся к машине", - проворчал в тревоге. Затем, решив довершить начатый обыск тела убитого им человека, он приблизился к столу, - Можайцев оказался между ним и входной дверью. Из-под капюшона Можайцев незаметно наблюдал за врагом. Он почувствовал в себе беспредельную ненависть к этому субъекту. Шервуда погубили неосторожность и непонимание ситуации, у Можайцева положение было совсем иное.

- Сядьте, Бодо Крюгер! - резко приказал он. Немец в ужасе отшатнулся от него и схватился за пистолет. Он вообразил, что заговорил убитый Шервуд, да еще назвал его настоящим именем, и это напугало старого гестаповца.

- Оставьте оружие в покое! - резко продолжал Можайцев. - При малейшем движении я убью вас, как вы только что убили Шервуда. Бросьте вашу игрушку, или вы отправитесь вслед за Шервудом. И без кривляний. Ну?

Крюгер попятился было к двери, но заметил там высокую фигуру незнакомого парня, прислонившегося к притолоке, и понял, что на этот раз проиграл.

- Кто вы и что вам от меня надо? - крикнул он, бросая револьвер.

По знаку Можайцева Рангвальд осмотрел одежду немца, проверил содержимое его карманов и лишил трофеев: документы, изъятые у Шервуда, перешли теперь в руки Можайцева. Рангвальд подбросил на ладони отобранный у немца второй пистолет, бельгийский "вальтер", и опустил оружие в свой карман.

Крюгер стоял, озираясь, как затравленный зверь, и не впал, что его ожидает. Собственно говоря, этого пока что не знал никто из присутствующих в доме - ситуация могла измениться в любой момент.

Крюгер опустился на табурет и уставился на столь неожиданно появившегося врага.

- Говорите! - приказал Можайцев и бросил взгляд в сторону занятого своим делом Франсуа Леграна, - он хотел, чтобы его беседа с Крюгером была записана на пленку, это представлялось весьма важным.

- Что я должен говорить? - с недоумением спросил Крюгер.

- О вольфшанце Карла Функа... О том, что вы требовали от Шервуда.

Крюгер в ужасе отпрянул.

- А если я не захочу ничего сказать вам? - спросил он, наглея.

Можайцев тихо рассмеялся, и в этом смехе было столько нечеловеческой злобы, что Крюгер содрогнулся.

- Вы не смеете убивать меня! - ошалело крикнул он.

- Не смею? - Можайцев откинул с лица капюшон. - Подлый пес!

Бодо Крюгер вскочил на ноги и с дрожью, которая сотрясала все его тело, смотрел на Можайцева как на привидение. Он гонялся за этим русским по всей Европе для того, чтобы убить или в лучшем случае схватить и доставить в распоряжение Генриха Шольца и Гюнтера Курца, и вдруг сам очутился в его руках. Вряд ли можно сомневаться, какая участь ожидает Бодо Крюгера в эту ветреную, дождливую ночь на пустынном побережье Франции. Он почувствовал, что силы покидают его, и неожиданно для себя заскулил, как-то по-собачьи лязгая зубами.