Джон Хемри - Леди-Будьте-Добры

Динго снова рассмеялся. Лицо новичка слегка разгладилось. Мне, впрочем, было плевать на эмоции матроса. У меня хватало своих проблем.

Столько кораблей! Проклятье, и откуда они берутся?! Я снова включил передатчик:

– Диспетчерская, говорит «Леди-Будьте-Добры». Ждем разрешения покинуть систему Уэйфера. Долго нам еще здесь болтаться?

Закончив передачу, я откинулся на спинку кресла и стал ждать. Рядом со мной, у вспомогательного экрана сидела Сири. Ее трясло, взгляд то фокусировался в одной точке, то устремлялся в пространство. Отказ от «звездной пыльцы» еще никому не проходил даром, и смотреть, как ломает девицу, было не слишком приятно. Никто на борту «Леди» ничем не мог ей помочь, поэтому нам оставалось только ждать, чем все закончится. Сири могла либо излечиться от наркомании, либо загнуться от абстинентного синдрома. Впрочем, пока ей худо-бедно удавалось исполнять мои приказания, а это было единственное, что от нее требовалось.

Из динамиков доносилась маловразумительная звуковая каша - это другие корабли радировали уэйферской диспетчерской и друг другу. Судя по всему, диспетчерская едва успевала разводить прибывающие и стартующие корабли. Уэйфер был одним из самых оживленных портов, и я никак не мог понять, почему власти не модернизируют свой центр управления полетами. Из-за этого «Леди-Будьте-Добры» уже несколько дней дрейфовала у самой границы планетной системы, ожидая разрешения совершить прыжок к Карнавону. Впрочем, была в этом и хорошая сторона. С Уэйфера к Карнавону обычно никто не ходил, но я знал, что диспетчеры в любом случае будут слишком заняты, чтобы заинтересоваться нами и нашим маршрутом. Во всяком случае, они не станут задавать нам неудобных вопросов, думал я.

И я был прав.

– «Леди-Будьте-Добры», говорит диспетчерская. Разрешаю покинуть систему! - прохрипел динамик, и я сразу же ввел программу прыжка. Теперь можно было вздохнуть свободно - на корабль, готовый покинуть планетную систему, никто, как правило, не обращал ни малейшего внимания.

Сири продолжала дрожать, как в ознобе. По лицу ее стекали струйки пота, зубы стучали, руки ходили ходуном. На девчонку было жалко смотреть, и я достал из кармана небольшой пакетик и бросил ей на колени.

– На, возьми. Принимай каждый час по одной таблетке.

Сири с трудом поймала пакетик и в недоумении уставилась на него.

– Один мой приятель тоже решил завязать с «пыльцой», - пояснил я. - Он говорил, эта штука ему здорово помогла.

Сири кивнула и вскрыла пакет. Я отвернулся и с головой ушел в изучение своего контрольного экрана. На корме, на мгновение потеряв синхронизацию, угрожающе взвыл один из маршевых двигателей. Разболтанный корпус отозвался мелкой вибрацией, и я почувствовал, как от страха у меня засосало под ложечкой. В следующий момент мостик вызвала по внутренней связи Лили Вокс.

– Плохо дело, - лаконично сообщила она.

– Двигатели работают?

– Пока да.

– Сколько они еще продержатся?

– Не знаю. Как повезет.

– Ты уж постарайся, чтобы повезло, ладно? И предупреди меня, когда будет совсем плохо.

– Уже предупредила.

Карнавон казался маленьким и тусклым. Настолько тусклым, насколько вообще может быть тусклой звезда. На обзорных экранах не горела ни одна сигнальная метка, а это означало, что мы здесь совершенно одни. Одни в уединенном и пустынном уголке космоса, где маленькому грузовому кораблю очень легко избежать ненужных расспросов.

Но для того, чтобы финишировать на Фейгине под нужным углом, нам требовалось пройти сквозь плоскость планетной системы Карнавона, и не просто пройти, а удалиться от нее на довольно солидное расстояние. При любых обстоятельствах это была лишняя головная боль, да и времени на этот маневр ушло бы порядочно.

– Эй, Килкэннон!

– Что тебе, Динго?

– Поднимись-ка на мостик. Мне нужно с тобой поговорить. Должно быть, случилось что-то не слишком приятное, если Динго не решился обсудить возникшую проблему по внутренней связи. Впрочем, когда я вошел в рубку управления, третий помощник не выглядел ни встревоженным, ни даже особенно обеспокоенным. Указывая пальцем на главный обзорный экран, он спросил:

– Как ты считаешь, Килкэннон, что это такое?

Я пристально посмотрел на плывущее в центре экрана изображение, потом прочел выведенную в углу информацию и нахмурился.

– А ты как считаешь?

– Я первый спросил. - Динго презрительно улыбнулся. - Не знаешь, да?.. Эй, салага, сколько лет ты ухе ходишь в космосе?

– Достаточно, - отрезал я и, нахмурившись, снова уставился в экран. - Это похоже на… на покинутый корабль.

– Неплохо, старпом, неплохо! - Динго ухмыльнулся, но его улыбка сразу погасла. - Это действительно корабль, только не покинутый. Там есть живые. Пока есть… - Он постучал обломанным ногтем по каким-то цифрам на экране. - Наши приборы показывают наличие теплового излучения. Правда, источник очень слабый, но все же… Кроме того, из трещин понемногу выходит воздух. Значит, внутри, в некоторых отсеках еще сохраняется атмосфера.

– О, боги! Ты действительно думаешь, что там могут быть живые люди?

– Я бы сказал - это не исключено.

Я ненадолго задумался. Любой разбитый, брошенный корабль являлся для нас потенциальным источником столь необходимых старушке «Леди» запасных частей. С другой стороны, добыча могла оказаться не столь значительной, чтобы ради нее отклоняться от курса. Большинство потерпевших крушение судов, встречавшихся нам, представляли собой одни корпуса, с которых еще до нас сняли все, что только можно было снять. Но если часть экипажа уцелела, укрылась где-то в трюме или в специальном отсеке жизнеобеспечения…

– Хотел бы я знать, почему они не включили аварийный маяк? - пробормотал я в задумчивости.

– Маяка нет, - подтвердил Динго. - И это обстоятельство может подсказать нам, что же на самом деле произошло с этим корытом, не так ли?

Я быстро наклонился к экрану, чтобы еще раз осмотреть окрестности, и Динго, внимательно за мной наблюдавший, насмешливо улыбнулся.

– Я уже проверил… Правда, приборы у нашей старушки не ахти какие чувствительные, но все же я на девяносто девять процентов уверен: в настоящий момент в непосредственной близости от этой планетной системы нет ни одного чужого корабля с работающим двигателем. Это означает, что пираты или каперы либо сидят в засаде с заглушённым двигателем, либо давно ушли куда-то в другое место.

Я нахмурился.

– Чтобы добраться до этой развалины, нам придется серьезно отклониться от курса.

– Угу.

– С другой стороны, если пираты приготовили здесь ловушку, они наверняка включили бы и аварийный маяк, не так ли?

– Пожалуй.