Екатерина Белецкая - Верю, судьба!

Вот так и получилось, что через два часа Атис оказался в кабине тепловоза, на всех парах уходящего от города Кремова. Он (впервые в жизни) был чисто выбрит, волосы его, обычно забранные в хвостик, вольно рассыпались по плечам, кожаная косуха сменилась шерстяным пальто темно-серого цвета, а Абсорбент сидел не за пазухой, а в большой хозяйственной сумке, принадлежавшей ранее Жанете. В этой же сумке лежала Атисова куртка, небольшая сумма денег (все, что осталось после того, как он заплатил машинисту) и патрон из желтого металла. Собственно, у Атиса больше ничего никогда и не было.

- Жизнь - это дорога, - убежденно сказал машинист. Его звали Счастлав, и он был старый. То есть Атису показалось, что он стар. А на самом деле Счастлава состарила та самая дорога, ему было не больше сорока.

Поезд шел по заснеженной равнине, над ним в ночном зимнем небе плыли россыпью серебряные иглы звезд. Стук колес стал для Атиса за двое суток почти родным.

- Мне кажется, что я с этой дороги свернул, - осторожно заметил Атис.

- Не-е-е-е, это только кажется. Не ты свернул, а дорога кульбит выкинула, - серьезно ответил машинист. - Дорога, она знает. Никто с нее не сходит, парень. Уж поверь, это только так может быть.

- А мне почему-то кажется, что я все-таки свернул.

- С рельсов свернул? Тогда это катастрофа у тебя получается. Парень, ты умный, наверно, ты учился где-то, да?

Атис кивнул. В кабине было тесно, пахло мазутом, отовсюду торчали какие-то рычаги, которые Атису было строжайше запрещено трогать. Через узкие окошечки в кабину врывался ветер, но в ней все равно было жарко. Только жара эта была не такой, как, к примеру, в кондитерском цехе. Там ровное, сухое тепло смешивалось с пряным запахом свежего теста, крема и ванили. А тут жар был какой-то непокойный, это был жар движения, он был пропитан скоростью и ночью.

- Учился, да, - неохотно ответил он. - Давно, правда. А потом…

- Продали? - спросил проницательный Счастлав.

- Продали, - снова согласился Атис. - А теперь вот опять продали.

- Чего ж ты тогда, прыткий такой, в кабину ко мне запросился за тройную цену? - ехидно спросил машинист. - Ты ври, да не завирайся, парень.

- Продали, - упрямо сказал Атис. - Я вот опоздал на новое место. Получилось так, случай вышел.

- Опять врешь, - вздохнул Счастлав. - Только не надо мне плести, что ты из-за девки этой задержался. Ты ведь это хотел сказать, да?

Атис кивнул.

- Врешь ты все, - отрезал машинист. Он улыбался. - Я тебя в первый же день расколол. Что я - связь со всеми станциями не имею, что ли? Про пожар ничего не слыхал? Ты меня за дурачка не держи!

- А я-то тут при чем? - спросил Атис храбро.

- А кто, как не ты? - вопросом на вопрос ответил машинист. - Я не слепой, вижу. Сложная у тебя дорога, парень. Да не бойся ты, не бойся, и за лопату не хватайся. Не продам я на тебя, зачем мне это? Ты сам посуди - меня тоже в свое время продали, чтоб на следователя учить. А потом… - он махнул рукой. - Случай такой вышел, судьба, видать. Банда одна была, богатых они грабили, из корпорации. И убивали. Брызнет на тебя реагентом - и ку-ку!

- Каким реагентом? - спросил Атис.

- Химия. Ядовитая - ужас! - машиниста передернуло. - Ну, я молодой, ретивый, ребята мои тоже все только что из училища. Год мы следили, да нашли их, вроде. Шестеро нас было, в группе. Только что получилось!… Мы, как их брать-то решили, все сделали честь по чести. Брали на живца, там один помощник генерального местного свою хату предоставил, да и сам поучаствовать решил. Типа он приманка. Все бы им, богатым, развлекаться.

- И что? - спросил Атис.

- А ничего, - агрессивно ответил бывший следователь. - Их не двое оказалось, как мы рассчитывали, а восемь. Они хозяина завалили, троих из моей группы тоже, цацки взяли и ушли. Это же какая химия-то! Ни одна одежда не спасает. По составу она вроде как кислота с ядом. Только скажи ты мне, какой яд кислоту выдержит и сам не растворится? Ведь одежду он только в путь прожигает, любую! Металл, пластики…

- Так что получилось-то? - спросил Атис с любопытством.

- Да все просто получилось. На меня только несколько капель попало, я-то за пару недель оклемался. А помощник и трое моих ребят - тю-тю. Вот и перевели меня - сначала в кочегары, а потом в машинисты, повысили.

- А бандиты?

- Ушли. Наверное, и сейчас где-то ходят. Я слышал, что и теперь так грабят иногда, с ядом. Хитрая штука - от пули след остается, от ножа - тоже. А тут кислота. Пойди, разбери.

Они немного помолчали. Атис сидел, прижимая к себе сумку с котом, машинист угрюмо глядел в пол.

- А знаешь, какие они интересные, - вдруг тихо сказал машинист. - У них костюмы такие… - от недостатка слов он прищелкнул пальцами, улыбнулся, словно воспоминания о банде были самыми приятными в его жизни. - Такие красивые, сверкающие… а банда знаешь как называлась? "Алмазная чешуя".

- Почему? - спросил Атис.

- Костюмы стеклянные. Чтоб от своей же кислоты не пострадать.

"Глупость какая, - подумал Атис. - Сказки. Нельзя из стекла сделать костюм, он же разобьется".

- Думаешь, я вру? - горько спросил машинист. - Правда это. Такая же, как то, что твои дружки тебя, друг Сигна, в ту же ночь заложили. Пришли в корпорацию, и всё, как есть, рассказали. И теперь все знают, что Атис Сигна, тридцати двух лет от роду, особых примет нет, рост - метр восемьдесят пять, вес семьдесят семь, волосы черные, глаза светло-серые, обвиняется в поджоге офиса и бензоколонки Ойлл-о, убийстве троих служащих корпорации, порчи имущества на астрономическую сумму, и прочая, и прочая. Приговорен к смертной казни, через публичное повешение в назидание, но сбежал из города Кремова позавчера ночью.

- Я не знал, что я кого-то убил, - пробормотал Атис.

- Да никого ты не убил. Это они для красоты, для острастки. Я вот тебе соврал, а ты поверил, - машинист, передвинул какой-то рычаг, сверху зашипело, раздался длинный тоскливый свисток. Ночи было все равно, никто не ответил тепловозу. Машинист помолчал и продолжил:

- Я соврал, что их восемь было. Это для начальства их восемь стало, а так… двое их всего было, парень. Мужик да баба. Только прошли они через нас, как нож сквозь масло. Минута - и все уже лежали, а они барахлишко высматривали, какое им по нраву будет. Ну, золото там, деликатесы. А ходят они… знаешь, действительно словно рыбы плавают. Неспешно так, мягко.

Атису уже надоел этот рассказ, но перебивать машиниста он не решился. Рассеянно кивал, но думал о своем. Вот значит как. Дружки, называется. Сволочи… интересно, а Жанета?…

- Счастлав, а кто меня заложил? - спросил он.

- Эти… Леонид и Авдей. Они теперь тоже в дерьме по уши, на вышку их отправят, наверное, нефть они будут добывать, - неохотно ответил машинист. - Атис, скажи, а зачем ты это сделал?