Александр Беляев - Замок ведьм

В узком окне башни Иосиф увидел слабый свет и мелькнувшую тень. Ганка не верил в привидения, и все же он почувствовал, как холодок прошел по его спине. Свет и чья-то тень промелькнули в соседнем окне. В башне кто-то ходил со свечой или лампой. Юноша невольно отступил в чащу, где было уже совсем темно, и продолжал наблюдать. Вскоре он заметил тонкий голубой дымок, поднимающийся над крышей башни. «Ведьмы варят свое волшебное зелье», — сказал бы суеверный крестьянин. Но Ганку вид этого дымка успокоил. Конечно, в башне поселились люди, и они готовят себе ужин. Но кто они? Браконьеры? Здесь плохие места для охоты. Контрабандисты? Граница далеко. Быть может, такие же беглецы, как и он? Это было правдоподобнее всего.

Ганка решил не говорить Берте о своем открытии, чтобы не волновать ее. Но Морицу необходимо сказать. Лесной сторож должен знать, что делается на его участке.

Подходя к дому, Ганка встретил Вельтмана с ружьем за плечом и собакой, всегда сопровождавшей его в обходах.

— Сегодня ночью я понаблюдаю за башней, — сказал Вельтман, — а завтра утром отправлюсь в замок. Я должен знать, кто там поселился.

Ганка предложил сопровождать его, но Мориц не разрешил.

— Позволь мне быть хоть на опушке леса, недалеко от тебя, чтобы прийти на помощь, если она понадобится, — просил Ганка. На это Мориц согласился.

— Но выходи только при крайней необходимости.

На другой день рано утром Ганка уже стоял на своем сторожевом посту, следя за Морицем, который уверенно шагал через поляну к круглой башне. Мориц рассказал, что ночь прошла тихо. Не кричали даже совы, почуявшие присутствие людей. До часа ночи мелькал свет в окнах, потом погас и все утихло. Какая встреча ожидает Морица?

Старый лесник скрылся; за развалинами стены, примыкавшей к круглой башне.

Через несколько минут Вепьтман вернулся и рассказал обо всем, что удалось узнать. На стук лесника в дверь, которая оказалась уже починенной, вышел старый слуга. Вельтман объяснил, кто он и зачем пришел. Слуга буркнул: «Подождите» — и захлопнул дверь. Скоро явился снова и протянул Вепьтману записку. Вепьтман узнал почерк хозяина — Брока, которому принадлежали окрестные леса и рудники. Брок удостоверял, что жильцы в замке поселились с его разрешения. Требовал не беспокоить их и не чинить никаких препятствий их действиям.

Записка эта, очевидно, была припасена новыми жильцами заблаговременно. Кто они, зачем поселились, Брок не считал нужным сообщать.

— Я сделал свое дело, — говорил Мориц, возвращаясь с Иосифом домой. — Господин Брок приказывает, чтобы я не беспокоил жильцов. Очень мне нужно их беспокоить. Пусть живут, как хотят. Но что значит «не чинить препятствий»?

— Очевидно, им здесь предоставляется полная свобода действий: охотиться, рубить лес или делать другое, что в голову взбредет, — заметил Ганка.

— Все это странно, — сказал Вельтман. — Ну, да наше дело слушаться и не рассуждать.

Прошло еще несколько дней.

Вельтман делал вид, что не замечает замка. Однако, проходя мимо, он следил за круглой башней. Ганка из глубины леса также нередко наблюдал за тем, что делается в старом замке.

Его обитатели вели замкнутый образ жизни: никто не приходил в замок, никто не выходил оттуда. Только один раз, на заре, Вельтман заметил, как к замку подлетел небольшой бесхвостый аэроплан, похожий на летучую мышь, снизился где-то на дворе между развалинами, через несколько минут поднялся и, сделав зигзаг, скрылся за лесом. А Ганка заметил на крыше башни какие-то провода, сетки, которых раньше не было.

На другой день после того, как на крыше башни появились таинственные установки, Ганка стал свидетелем необычайного явления.

Все загадочное привлекает внимание людей. Это любопытство проистекает отчасти из чувства самосохранения: непонятное может грозить нам неприятными неожиданностями. Кроме того, жизнь Ганки была очень однообразна. Немудрено, что замок возбуждал в нем живейший интерес, и Ганка целыми часами наблюдал за ним, скрываясь в чаще леса.

Так и на этот раз он стоял на своем наблюдательном посту. Была темная, теплая, тихая летняя ночь. В двух окнах круглой башни, как всегда, светился огонек. Но сегодня он был довольно яркий, белый. Обитатели замка, видимо, обзавелись электрическим освещением. Темным провалом зияло отверстие большого окна под самой крышей башни. В этом окне не было рамы. Наверно, оно выходило из нежилой комнаты. Однако именно это темное окно привлекло внимание Иосифа. Его обострившийся слух улавливал какие-то звуки, исходящие как будто именно из этого окна… Чей-то приглушенный голос… Неясный шум, потрескивание, жужжанье… И вдруг в окне показался ослепительно яркий огненный шар величиною с крупное яблоко. Как при свете молнии, ярко озарились стволы сосен. Шар пролетел в отверстие окна и остановился в воздухе, как бы в нерешительности, куда направить путь. Потом медленно двинулся вперед от башни по прямой, пролетел несколько десятков метров и начал поворачивать вправо, все ускоряя движение по направлению к одиноко стоящей старой сосне. Вот шар совсем близко подлетел к дереву, скользнул по суку, расщепив его, и с оглушительным треском вошел в ствол. Сосна раскололась и тотчас запылала, окруженная дымом и паром. Из окна на башне раздался торжествующий крик и показалась голова старика с взлохмаченными седыми волосами, освещенная красным пламенем горящей сосны.

«Так вот каковы они, обитатели замка! — подумал Ганка. — Опасные люди. Они могут убить проходящего мимо человека, сжечь лес. А Брок в своей записке Морицу приказал „не чинить препятствий“. Странный приказ, странные люди, странные занятия…»

Шумели вершины сосен. Но в лесу, как всегда, воздух, насыщенный запахом хвои, был недвижим, Ганка шел к освещенной солнцем заболоченной поляне. Ему послышались женские голоса. Это было необычно: Замок ведьм был недалеко, и сюда не ходили люди. Ганка пошел быстрее, стараясь, однако, скрываться за стволами.

Возле сломанной бурей сосны Ганка увидел двух женщин: старуху в сером платье и молодую девушку в черном. Старуха сидела на земле и стонала. Девушка пыталась поднять ее. Возле них валялась корзина. По одежде Ганка понял, что это не крестьянки. Но откуда здесь могли появиться горожане? Рассуждать было некогда. Старая женщина нуждалась в помощи, а молодая казалась такой хрупкой. Ганка, не думая о себе, поспешил к женщинам.

— Вы больны? Не ушиблись? Вам не нужна моя помощь? — обратился он к старухе на чешском языке. Обе женщины с недоумением посмотрели на него. Ганка повторил свой вопрос по-немецки, в то же время внимательно разглядывая женщин. Седая старуха, с крючковатым носом, беззубым ртом и выдающимся подбородком, была страшна, как ведьма. Зато молодая девушка показалась Ганке похожей на сказочную принцессу, над которой тяготеют злые чары. Черное платье оттеняло бледность ее юного печального лица.