Кир Булычев - Младенец Фрей
- Название:Младенец Фрей
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Кир Булычев - Младенец Фрей краткое содержание
Младенец Фрей - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Мы приехали под Рождество, стоял сильный мороз, нас везли в санях, под пологом.
Мы достигли дома Л. в синих морозных скрипучих сумерках. Сыпал редкий сухой снежок. В гостиной стояла елка, и Дмитрий Ильич с сестрой Марией украшали ее - Дмитрий Ильич стоял, прижав к груди картонную коробку с шариками и другими дореволюционными игрушками, а Мария Ильинична, стоя на высоком стуле, вешала шарики на ветки.
Навстречу нам вышла Н.К. и незнакомая мне дама с длинным скучным лицом.
К столу, на котором стоял большой самовар, подкатили и кресло с Л. За полгода он ссохся и пожелтел, вернее, потемнел - даже волосы на висках и бородка потемнели, словно прокуренные. Голова его покачивалась и дрожала на похудевшей шее, и ему стоило труда, взяв себя в руки, держать ее вертикально.
Но нас признал, и из невнятных звуков, которые он издавал и в которых разбирались лишь близкие, складывалось мое имя и имя М.И.
Надежда Константиновна сидела за столом рядом со мной и сказала, что Л. не раз вспоминал обо мне, он верил, что я хороший врач, и даже хотел, чтобы я приехал, но доктор Осипов был против лишних медиков в Горках, и вместо меня из Германии выписали Ферстера и Гетье, которые лишь могли констатировать состояние больного и подтвердить роковой диагноз.
После чая М.И. проверил глазное дно Л., не нашел ничего явно тревожного, затем Л. дал понять, что хочет, чтобы и я его осмотрел. Я обратил внимание на то, что Л. за последние месяцы усох и даже уменьшился в росте, словно и кости тоже обладали способностью ссыхаться. Я отметил этот факт М.И., тот улыбнулся и отмахнулся - в тот момент он выписывал рецепт.
В целом же за пределами основного заболевания я не нашел никаких следов разрушения организма, о чем сказал Л., и тот, напрягшись, понял меня и несколько раз кивнул лысой головой.
В те годы я уже увлекался проблемой компенсаторных функций человеческого организма. Упрощенно моя теория заключалась в том, что если в организме есть сильный раздражитель, угроза жизни в целом, то вторичные беды и напасти отступают, затаиваются, ожидая, чем же закончится основной бой. Л. меня интересовал в первую очередь из-за этого. И я был убежден, как бы не насмешничал М.И., что виной тому необычайно высокая умственная организация Л., сила его необычайного мозга - все, что было в Л., подлежало мобилизации на войну против паралича, который, тем не менее, побеждал. Но побеждая в главном, отступал по второстепенным направлениям.
Некоторые из моих соображений я высказывал вслух, прежде всего для Дмитрия Ильича, который весьма переживал за брата - все члены этого семейства были очень близки друг другу. М.И. меня не слушал. Он даже ушел из спальни, где я проводил осмотр. Л. как будто слушал мои разглагольствования и кивал, но, может быть, причиной тому была слабость шейных мышц.
Затем Дмитрий Ильич удивил меня, выказав полное доверие ко мне, подчеркивая, что я, по его мнению, не являюсь агентом ГПУ.
В присутствии Л. Дмитрий Ильич спросил меня, готов ли я выполнить личную и очень важную просьбу Л. Затем он пояснил, что речь идет о цианистом калии - сильном яде, с помощью которого Л. намеревался покончить с собой. Но братья сомневались, практически, во всех обитателях Горок одни слишком любили Л. и не допускали мысли о его смерти, вторые были на службе Сталина и потому - ненадежны.
Яд для Л. хранился во флигеле у Преображенского. Но тот был убежден, что в его комнате недавно кто-то провел обыск. Пакетик с ядом не был найден, но это не означало, что его не найдут в следующий раз. Поэтому Дмитрий Ильич попросил меня достать и иметь при себе цианистый калий в смертельной дозе для Л.
Мои попытки отшутиться, отговориться невозможностью даже подобной мысли - ибо она означала убийство одного из самых знаменитых людей на нашей планете, наткнулись на холодную стену отрицания.
- Никто не просит вас сыпать лекарство, - Дмитрий Ильич так и сказал "лекарство", - в рот моему брату. Об этом мы с ним сами позаботимся. Но вы должны достать лекарство и в нужный момент по моей просьбе доставить его сюда.
Не слушая более моих возражений, Дмитрий Ильич, такой милый и мягкий на вид человек, объяснил напоследок, что вряд ли возникнет нужда в моей помощи, но в таком серьезном деле братья Ульяновы не намерены были рисковать...
Слушая наш разговор, Л. пытался улыбнуться одной стороной лица, и пальцы его левой руки шевелились, стараясь наложиться один на другой, как бы репетируя сигнал о смерти.
М.И. в те дни не скрывал своего изумления перед жизнестойкостью Л., утверждая, что резервы его организма уже давно и полностью исчерпаны, но у меня уже сложилось свое, отличное от авербаховского, мнение. Я скорее склонялся к точке зрения Дмитрия Ильича, который, приехав ко мне в Москву и желая убедиться, что я раздобыл яд, сказал, что он вообще не верит в то, что Владимир умрет. "Он придумает выход, - произнес Дмитрий Ильич, глядя в окно остановившимся взором. - Он всегда придумывал выход, даже из более сложных ситуаций".
Я не был уверен, что в жизни Л. бывали более сложные ситуации.
В тот приезд Дмитрий Ильич опасался слежки и вел себя как конспиратор дореволюционных времен.
Развязка наступила 20 января, через несколько дней после приезда Дмитрия Ильича. В середине дня мне позвонил М.И. и сказал, что, по сообщению из Горок, у Л. - резкая боль в глазах. Сам Л. убежден, что это сигнал пришедшей смерти. Он отказался подниматься с постели, отказался завтракать - он требует немедленного приезда М.И.
М.И. спросил, не составлю ли я ему компанию, благо у меня сложились добрые отношения с семейством Ульяновых. Разумеется, я согласился. Сомнения мои касались лишь пакета с ядом - должен ли я брать его с собой. В конце концов я положил пакетик в карман - проблема жизни и смерти Л. решается им и его семьей. Я же не более как "почтовый ящик".
Пока я собирался, в ушах беспрерывно звучала фраза Дмитрия Ильича: "Он придумает выход". В ней было нечто колдовское, дьявольское - и в безусловном преклонении Дмитрия Ильича перед братом, и в том, что я сам все более склонялся к мысли, что фигура такого масштаба, как Л., не даст смерти одолеть себя. При том я оставался вполне трезвым, вовсе не склонным к мистике ученым и полагал, что все таинственные явления проще всего разгадывать с помощью здравого смысла и самой простой арифметики.
В тот, последний, приезд обстановка в Горках резко переменилась. Хотя не исключаю, что ощущение это питалось в значительной степени моими собственными предчувствиями.
Мне показалось, что возле дома и в самом особняке в тот день было куда больше народу, чем обычно, - словно хозяин дома уже умер и это событие выбросило из привычных уголков и комнат всех обитателей большого дома и привлекло иных - по грустному делу или из обязательного соседского любопытства.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: