Юрий НИКИТИН - ДАЛЕКИЙ СВЕТЛЫЙ ТЕРЕМ (СБОРНИК)

– Куда теперь? - спросил Амманк, глядя на Оппанта.

– Вперед, - прохрипел Оппант, почти теряя сознание.

От Истребителя уже не прятались. Из затуманенного сознания вдруг вынырнули два странных золотистых терма, каких никогда не было в Куполе. Один осторожно взял из пасти Оппанта Умму, второй поддержал шатающегося Тибюла. Оппант непонимающе смотрел, как вблизи сама по себе сдвинулась огромная глыба, из норы выскочило еще с дюжину золотистых термов.

– Вы среди друзей, - торопливо сказал тот, что поддерживал Тибюла. - Наши наблюдатели по верхнему миру заметили ваш удивительный полет! Кто бы мог подумать, что можно вот так… Когда передали сигнал по всем нашим Мирам, мы бросились к месту падения… Вы в безопасности! И среди друзей.

Оппант, еще не веря себе, всмотрелся в радостных хозяев. Все из двадцать первого стаза! Впервые с момента прихода Итторка к власти перевел дыхание. Да, он наконец-то среди своих.

Среди тех, кто знает, что находится выше гениальности.

Дорогие друзья! Простите, что не всем ответил на письма. Если правда, то ответил мало кому. Честное слово, я всякий раз собираюсь, почти всегда даже печатаю ответ: но если бы сразу послать по Е-мэйлу (я печатаю на компьютере), то вы все получили бы ответ. Но как только начинаешь думать о почтовых конвертах, ходьбе к почтовому ящику… Хорошо, если приятель зайдет, а я ему: брось, пожалуйста, в почтовый ящик! А то неделю ношу в кармане, а как увижу ящик, уже не помню, зачем шел в ту сторону.

Словом, я, как и все вы, получать письма люблю, с ответами начинается тягомотина. А если на письмо не ответить сразу, или хотя бы течение двух-трех дней, то не отвечается и вовсе. Да вы сами все знаете по себе.

Но здесь, мелким шрифтом (чтобы не занимать издательского места и в целях экономии бумаги), отвечу на основные вопросы.

1. «Кто такой Юрий Никитин». Дорогие друзья, разве это важно? Юрий Никитин - это его книги. Как Алла Пугачева - это ее песни, а не то, какой длины у нее юбка, потолстела ли и как там с молодым мужем. Чайковский - это композитор, а не тот человек, которого сейчас бы зачислили в группу сексуальных меньшинств и писали бы только об этом, а не о его музыке.. Когда я был на ВЛК (туда принимали только молодых литературных звезд, уже членов Союза писателей СССР, лауреатов), нас повезли в Ясную Поляну, а через пару недель - в домик Достоевского. Я был единственным, кто не поехал. Для меня Толстой - его книги. Достоевский - его книги. Я общаюсь с ними больше (и знаю о них больше), чем те коллеги, которые взахлеб рассказывали по возвращении, какие у Толстого домашние тапочки, какого размера портки!

2. «Почему не встречаетесь с читателями». Но если в самом деле по гамбургскому счету, спортивно ли? У вас есть книги, по ним и судите. Книги хреновые, если писатель вынужден объяснять их и растолковывать. А рассказывать о тайнах творчества, похваляться гениальностью, поглядывая на спелых дур в аудитории… В тех соревнованиях, где я участвовал, я побеждал без допинга.

Хотя, поленившись даже прийти на книжную выставку в этом году, я клятвенно пообещал, что обязательно приду в следующем, 1997-м. Туда же, на ВДНХ. В субботу. За час до закрытия. К тому же, 850-летие. Помню, 50 лет тому выпустили духи «800-летие Москвы», и как здорово было сказать женщине, что она пахнет восьмисотлетней Москвой!.. Думаю, умельцы и в этот раз что-нибудь да сморозят. Обязательно приду!

3. «Почему нет рекламы в газетах». Во-первых, нет денег. Во-вторых, даже появись они - все равно как-то неспортивно. Вы же видите, что в рекламах! А когда купите книгу, о которой взахлеб, - соответствует ли? Как-то неловко рядом.

«Нет интервью в газетах». Простите, но где те газеты, которые пишут о творчестве? О книгах? Вам стараются дать то, что ждете: с кем писатель спит, храпит ли, часто ли меняет носки и правда ли, что у кого-то шубу украл? Не только чести или совести, но даже ума не надо для такой работы, а только нюх на свежее дерьмо. Какой уж тут уровень газетчика! Простите, но мне, человеку старого закала, кажется, что этим газетам сменить бы названия. Ну, так и назвать: обозрение нижнего белья писателей и книжников. Все равно тираж не упадет. Даже вырастет! Вы ж себя знаете.

А те редкие статьи, что вроде бы о книгах. Ну, вы уже попадались на скрытую рекламу. На оплаченные фирмами статьи. И уже почувствовали разницу.

4. «…а вот если бы вы издали в большом изд-ве, чтобы можно было купить ваши книги дешевле». Честь и хвала фирмам, которые издают книги большими тиражами и забрасывают их в глубины России, куда «Равлику» не доползти. Некоторые из них иногда начинают разговоры о покупке прав. Но… Впервые с подобной ситуацией столкнулись наши блестящие математики и программисты, которым давали работу в США. Там за одинаковую работу с тупыми американцами платили в десятки раз меньше! Отвечали резонно: но ведь вы в России нищие, для вас и это деньги. Нечто подобное и здесь. Это для вас интересно: лысый или плешивый Никитин, а в нашем тесном издательском мирке знаем друг друга как облупленных. Этим фирмам известно, что у Никитина ни дачи, ни машины, квартира - коммуналка. Такой права продаст за бутылку! Но, так же, как они знают аховое положение «Равлика» и Никитина, так и «Равлик» знает, сколько они платят авторам, которые, ну, скажем, не сильнее Никитина. Конечно, размер гонорара - коммерческий секрет, но обычно это секрет Полишинеля. Так что пока книги Никитина только в «Равлике». А там малые тиражи, хорошая бумага, рисунки. Одна книга в месяц - это все расходы на аренду, зарплату, налоги и пр. ложатся на эту книгу, а не распределяются на десять-двадцать, как в других фирмах. Значит, высокая себестоимость. Отсюда и высокая цена.

5. «Как удается столько писать…» Ну, честно говоря, по большей части я все еще достаю старые вещи из стола, чищу, правлю, готовлю к печати. К тому же делить надо на все годы, когда я был в «черных списках», когда просто не подходил по вкусу литературоведам в штатском (они и сейчас лают, в той же «Литературке», «Центре-2000», еще где-то, я не читал, но «друзья» такие новости сообщают в первую очередь). Активно печатать свою фантастику я начал в 1965-м, сразу в крупнейших журналах с многомиллионными тиражами: «Знание и труд» (Украина, Киев), «Техника - молодежи», «Наука и жизнь», так что если разделить на все эти годы, включая по нынешний, то не получится и по полкниги в год!

6. «…искажаете исторические факты?» Можно бы ответить, как отвечал Дюма, что для него история - только декорация для его спектаклей, но я в самом деле провел столько лет в архивах (имея членский билет Союза писателей СССР и слушателя ВЛК, я был допущен и в дальние архивы), что просто обидно не сказать, что в моих романах больше истины, чем в тех исторических романах, по которым эти читатели представляют себе историю. Да, наш нормальный читатель знает берендеев как рослых блондинов нордического типа, с голубыми глазами, ибо таков царь Берендей в опере «Снегурочка» (или хотя бы в мультике), хотя на самом деле берендеи - племя узкоглазых и широкоскулых тюрков, которые осели на Днепре и влились в русский народ, еще наш читатель уверен, что на Бородинском поле мы одержали блестящую победу, ибо так в восторженном стихотворении юного прапорщика Лермонтова, хотя на самом деле половина русской армии была истреблена, другая половина в беспорядке отступила мелкими группами и поодиночке, а Наполеон не пустил в бой даже старую гвардию, справился молодняком, народ уверен, что князь Олег повесил щит на врата Царьграда в знак победы, ибо так в стихотворении великого Пушкина, хотя любой историк скажет, что среди западных, южных и восточных славян, а также сопредельных племен был обычай вешать свой щит на врата града, с которым подписали договор о дружбе и взаимопомощи. Это в сорока предыдущих романах нечто бородатое по имени князь Владимир шествует по горнице и все время поет о любви к Отчизне, к Руси, Святой Церкви, нигде ни слова о его тысяче жен и наложниц, хотя это и в летописях, и любой историк подтвердит, а ведь бороду Владимир отпустил только после принятия христианства, а до того был с бритой головой и серьгой в ухе, нигде ни слова о кровавых жертвах, а ведь обычай топить самую красивую девушку весной сохранился на Руси почти до ХХ века.