Юрий НИКИТИН - ДАЛЕКИЙ СВЕТЛЫЙ ТЕРЕМ (СБОРНИК)
- Название:ДАЛЕКИЙ СВЕТЛЫЙ ТЕРЕМ (СБОРНИК)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий НИКИТИН - ДАЛЕКИЙ СВЕТЛЫЙ ТЕРЕМ (СБОРНИК) краткое содержание
ДАЛЕКИЙ СВЕТЛЫЙ ТЕРЕМ (СБОРНИК) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Сражения?
– А у тебя их нет?
– Нет, конечно!
– Тогда ты еще не человек.
– Сизиф!
– А победы признаю только те, что происходят внутри меня.
Однажды меня оглушили звуки музыки. Наискось по склону шли юноши и девушки, шесть человек.
Это шли организмы: красивые, простенькие, прозрачные, и я видел, как работают мышцы, сгибаются и разгибаются суставы, шагают ноги… Они смеялись и разговаривали, обращаясь к желудкам друг друга, так мне показалось, и музыка их тоже - с моей точки зрения - не поднималась выше…
Впервые меня охватил страх. Никогда вакханки и сатиры не падали так низко. Это уже не животные, это доживотные, жрущая и размножающаяся протоплазма, самый низкий плебс. Они взошли на склон горы налегке, без всякой ноши.
Они остановились в нескольких шагах, вытаращились на меня.
– Гляди, - сказал один изумленно, - камень катит в гору… Это в самом деле Сизиф?!.. Ну, тот самый, о котором нам в школе талдычили?
Другой запротестовал:
– Да быть такого не может!
Послышались голоса:
– Что он, дурак?
– Если и дурак, то не до такой же степени?
– Дебил?
– Все умники - дебилы!
Они подходили ближе, окружали. Дикая музыка, что обращалась не к мозгам и не к сердцу, а напрямую к животу, низу живота, оглушала, врезалась в уши, требовала слышать только ее.
– Идея! - вдруг взревел один. - Мы должны освободить Сизифа от его каторги! Дадим ему свободу! Именем… мать его… ну, как там ихнего… ага, Юпитера!
Они с гоготом ухватились за камень, намереваясь столкнуть его вниз. Вакханки уже вытаскивали из сумок вино в прозрачных сосудах. Меня охватил ужас: я наконец-то забрался настолько высоко…
Я уперся плечом в камень, сказал с болью, и голос мой, расколотый страданием, перешел в крик:
– Развлекаетесь… Наслаждаетесь… И не стыдно? Вы ж ничего не умеете. Это высшее счастье - катить в гору камень. Бывают дни, когда я вою от горя, что не выбрал камень побольше! Одна надежда, что гора останется крутой и высокой. Отнять у меня камень? - да он скатится и сам еще не раз, однако я подниму его на вершину!
Меня не слушали. Ухватились за камень с визгом и животными воплями. Я с силой отшвырнул одного, он отлетел в сторону. Я услышал удар, дерево вздрогнуло, к подножию упало безжизненное тело.
Тяжелая глыба шатнулась. Я в страхе и отчаянии бросился наперерез, напрягся, готовый всем телом, жизнью загородить дорогу! Камень качнулся и… передвинулся на шажок вверх.
Завтра будет новый день…
Они прыгнули в вагон на последней секунде. Сразу же зашипело, пневматические створки дверей с глухим стуком упруго ударились друг о друга, толпа в тамбуре качнулась, и электричка пошла, резво набирая скорость.
Тержовский сразу же стал проталкиваться в салон, и Алексеев, что так бы и остался покорно глотать дым из чужих ноздрей, послушно двинулся за энергичным другом.
– Сколько лет НТР? - продолжал Тержовский во весь голос спор, прерванный бегом по перрону, и совершенно не обращая внимания на окружающих. - Мы этот растехнический путь выбрали ну буквально только что! Если верить БСЭ, а тут врать вроде ей резону нет, то НТР началась лишь с середины нашего века! Нашего!.. Здесь свободно? Ничего, потеснимся. Садись, Саша.
Он плюхнулся на скамейку, Алексеев стесненно примостился на краешке - места почти не осталось. Напротив сидела, наклонившись вперед, очень древняя старуха, худая, иссохшая, с запавшими щеками и глазами, которые ввалились так глубоко, что Алексееву стало не по себе. Впрочем, глаза из темной глубины блестели живым огнем.
– Наукой и техникой начали заниматься раньше, - заметил Алексеев осторожно.
Он чувствовал большое неудобство. Все-таки захватили чужие места, желудок уже сжимается в предчувствии неприятностей.
– Верно, но не намного раньше, - отпарировал Тержовский бодро, - зато все предыдущие тысячелетия, а их уйма, во всю мощь разрабатывали магию, колдовство, алхимию… Что еще? Да, астрологию!
Алексеев отвел взгляд от лица старухи, сказал неохотно, тяготясь необходимостью поддерживать разговор на эту тему в переполненной электричке, где каждый смотрит и слушает:
– А что толку? Пустой номер.
– Не пустой номер, - возразил Тержовский. - А тупик.
– Какая разница?
– Огромная. Результаты могут быть. Даже весомые результаты! А повести… скажем, не туда. В тупик.
Он рассуждал со вкусом, по-барски развалившись на захваченном сиденье, потеснив смирного мужичка, что прикорнул у окна, обхватив широкими, как весла, ладонями туго набитую сумку.
Алексеев морщился. Опять показная фронда к официальной науке, рассуждения о телепатии, ясновидении, априорных знаниях и прочей чепухе для людей образованных, но недостаточно умных!
– Давай лучше про твою дачу, - сказал он нервно. - Вдали от города, лес, река, лягушки… Вечное, неизменное, устойчивое. Это не город, где каждый день новые люди, новые проблемы… Ненавижу!
– Боишься, - сказал Тержовский и хохотнул.
– Ненавижу и боюсь, - признался Алексеев неожиданно. - Сумасшедшая, ежесекундно сменяющаяся жизнь! Надо остановиться, перевести дух, но только бег, бег, сумасшедший бег по сумасшедшей жизни. А что впереди?
Тержовский возразил лениво:
– Потому и живем. Остальные цивилизации и народы, что возжелали остановиться и отдохнуть, с лица истории сгинули.
Алексеев видел, что старуха к разговору прислушивается. По виду ей лет семьдесят. Правда, любые долгожители, сколько бы ни прожили - сто или сто пятьдесят - выглядят на эти магические семьдесят…
Старуха перевела взгляд с Тержовского на Алексеева и обратно, вдруг сказала бледным голосом:
– Простите меня, старую, что мешаюсь, но вы не главврач той больницы, что на Журавлевке?
– А зачем это вам? - буркнул Тержовский. Он повернулся к Алексееву. - Потому и развеялись как дым все пути-тропки, когда наша НТР браво рванулась вперед как паровоз, железной грудью отметая сомнения в правильности своего пути…
Старуха взмолилась, наклонилась вперед:
– Батюшка, я тебя сразу узнала! У меня внучка с этим энцефалитом мучается, исхудала страсть, а голова болит - криком кричит!
– В больницу надо, бабуля, - сказал Тержовский безучастно.
Старуха безнадежно махнула рукой. Она у нее была как крыло летучей мыши, такая же худая и темная.
– Обращалась, но там трудно… Мест нет, лекарств не хватает, бумаги для рентгена, я старая, не пойму. Сказали, я и пошла…
Тержовский слушал нетерпеливо, кривился, ждал паузы, но старуха заторопилась, положила ему руку на колено, иссохшую, жилистую, с ревматически вздутыми суставами:
– Батюшка, сделай милость! А я тебе взаправдашнее колдовство покажу, вы им интересовались. Приятеля твоего от душевной болести вылечу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: