Ричард Матесон - Куда приводят мечты

— Но возможно. Он кивнул.

— Возможно.

«Снова молитва Йена», — подумал я, вспоминая, как он уже помог мне однажды.

— Такое ощущение, что он знает, — сказал Альберт. — Возможно, неосознанно, но это таится где-то у него внутри. На это я и надеялся. Когда я не услышал молитв ни от одного из других твоих детей — и не потому, что они меньше любят мать, а потому, что считают молитвы лицемерием, — я подумал, что все пропало, — и так бы и вышло, несмотря на твою решимость. Но потом я вошел в контакт с сознанием твоего младшего сына, и надежда воскресла.

— Сколько времени уйдет на ее поиски? — спросил я.

— Пойми, — мягко проговорил он. — Мы можем никогда ее не найти. Мы знаем лишь общее направление, а не поэтапный маршрут.

Я поборол в себе панику и кивнул.

— Понимаю, — сказал я. — Давай все же поспешим.

Альберт остановился. Мы проходили мимо большого, привлекательного на вид сада с высоким металлическим забором вокруг, что выглядело очень странно.

— Крис, зайдем сюда, — сказал Альберт. — Мне надо кое-что сказать тебе, прежде чем мы отправимся дальше.

Мне хотелось как можно быстрее идти вперед, а не останавливаться и слушать. Но настойчивость его голоса не оставляла мне выбора, так что я вошел вместе с ним в сад через железные ворота. Мы прошли мимо декоративного пруда, в котором, как я заметил, не было рыб. Берег пруда выглядел как-то неопрятно.

Я заметил также, что кустарники и растения здесь были скудными и хотя, безусловно, не казались безобразными, но были далеко не такими зелеными и сочными, как другие насаждения, виденные мною в Стране вечного лета. Трава тоже была местами вытоптана.

В дальнем конце парка неспешно прогуливались какие-то люди, некоторые сидели на скамейках. Здесь не носили мантий: все были облачены в модную земную одежду. Но вид у этих людей был не очень дружелюбным, особенно из-за нарочитой важности на лицах. Чопорные и наигранно бесстрастные, они даже между собой не переговаривались.

Я уже собирался про них спросить, когда мы подошли к скамье, которую — и это меня удивило — не мешало бы покрасить. Альберт жестом пригласил меня сесть.

Я так и сделал, а он сел рядом со мной.

— Мы идем пешком к краю Страны вечного лета по двум причинам, — начал он. — Первая, как я уже говорил, — чтобы дать твоему организму постепенно приспособиться к довольно неприятным изменениям окружающей среды. Вторая — возможно, ты снова привык к ходьбе как средству передвижения. Покинув Страну вечного лета, мы окажемся под действием более грубой атмосферы и не сможем путешествовать мысленно.

Я взглянул на него с любопытством. Это то, ради чего он задержал меня?

— Более всего, — продолжал он, немедленно отвечая на мой вопрос, — хочу подчеркнуть чрезвычайную опасность, которой ты подвергнешься при перемещении в низших сферах. Тебя сильно растревожило посещение похорон жены. Но это ничто по сравнению с тем, что ожидает тебя в скором времени. Будучи на похоронах, мы дистанцировались от влияний того уровня. В низшей сфере, для того чтобы функционировать, нам придется фактически взять на себя эти влияния. Я смогу в некоторой степени тебя защитить, но ты должен быть готов к атаке — любого низкого чувства, с которым ты расстался, вступая в Страну вечного лета. Ты также должен быть готов к самым ужасным зрелищам. Как я говорил, мы не знаем четкого пути к твоей жене. Возможно, он заведет нас в жуткие места. Хочу, чтобы ты сейчас это уразумел. Если чувствуешь, что не сможешь с этим совладать…

— Мне безразлично, куда нас заведет этот путь, — поспешно заявил я.

Альберт молча взглянул на меня, очевидно, пытаясь понять, осознал ли я хоть немного смысл сказанных им слов.

— Отлично, — наконец молвил он. — Если считать, что у тебя хватит сил сопротивляться возможным препятствиям, предупреждаю тебя со всей серьезностью об опасностях, которые будут тебе угрожать, когда мы фактически разыщем Энн.

Признаюсь, я был сильно удивлен.

— Ее поиски таят в себе много пугающих опасностей, — принялся объяснять он, — но все это угрозы внешние. Если мы найдем Энн и ты попытаешься ей помочь, ты подвергнешься внутренней угрозе. Вернувшись на уровень примитивного развития, ты окажешься под его сильным влиянием. Понизив свою вибрацию до уровня земной, ты не сможешь больше ясно мыслить, и в твоем рассудке воцарится тот же хаос, с каким теперь постоянно живет твоя жена. В таком ослабленном состоянии не только твои усилия на ее счет могут оказаться тщетными, но и тебе самому может быть нанесен вред, и ты станешь таким же пленником этого уровня, как и она.

Положив руку мне на плечо, он крепко его сжал.

— Тогда ты потеряешь все, чего достиг, — предупредил Альберт. — Потеряешь не только Энн, но и себя.

На меня накатила волна тревоги, и я не смог ничего ответить.

— Можешь вернуться туда, где был, — предложил Альберт. — Честно говоря, это было бы большим облегчением для меня. Тогда тебе лишь придется ждать ее двадцать четыре года, которые быстро для тебя пролетят. Продолжив же путь, ты можешь потерять ее на более долгое время.

Я закрыл глаза, чувствуя озноб и слабость. «Нельзя там ее оставлять, — думал я. — Я должен ей помочь». И все-таки я боялся — и не без основания, если принять во внимание сказанное Альбертом. Что, если у меня не хватит сил? Не лучше ли подождать двадцать четыре года, зная наверняка, что мы будем снова вместе? Разве это не намного предпочтительней, чем пытаться помочь Энн сейчас, рискуя потерять ее навсегда?

— Джентльмены!

Я открыл глаза от звука мужского голоса. Перед скамьей, обращаясь к нам, стоял мужчина.

— Боюсь, вам придется уйти, — сказал он. — Это частная территория.

Я уставился на него. Частный сад в Стране вечного лета? Я заговорил, но Альберт меня перебил.

— Простите, — сказал он. — Мы не знали.

— Все в порядке, — откликнулся мужчина. Он был средних лет, одет изысканно и тщательно. — Если уйдете сразу же, — добавил он, — говорить больше ничего не придется.

— Прямо сейчас, — согласился Альберт, поднимаясь со скамейки.

Я с удивлением смотрел на него. Непохоже было на Альберта, чтобы он покорно позволил прогнать нас. Я встал и снова заговорил, но Альберт, взяв меня за руку, прошептал:

— Не обращай внимания.

Пока мы шли к воротам, человек смотрел на нас вежливо, но отстраненно.

— В чем дело? — спросил я.

— Спорить с ним бесполезно, — объяснил Альберт. — Он бы не понял. Эти люди находятся здесь в странном положении. При жизни они фактически не причинили никому вреда и здесь тоже безвредны — отсюда относительная комфортность их существования.

С другой стороны, пробить броню их претенциозности невозможно. Их существование ограничено определенными рамками, но они считают его весьма подходящим для своего класса.