Федор Чешко - Тараканьи бега

— Ты ничего не чувствуешь?

Хакер-поэт тоже принюхался и почти сразу почувствовал едкий запах горелой химии. Здорово. Теперь, кажется, еще и пожар. Пожар в бардаке во время наводнения.

Тем временем вздетый к потолку Извергов палец описал дугу в сто — сто двадцать угловых градусов и снова замер. Молчанов не без интереса отследил направление, на которое перенацелился начальственный указующий перст, и тихонечко застонал. Вокруг валяющегося на ковре резака псевдоворс деловито превращался в гадкие чадящие струпья.

— Есть такой древний смешной обычай: не бросать работающие плазмотроны куда попало, — наставительно сказал линкор-капитан. — Будь любезен, выключи, наконец, свою кромсалку. Спасибо. Теперь можешь идти, куда шел. А кстати, куда ты шел?

— За копидрайвом, — уныло сказал Матвей. Уже возле люка он приостановился и, обернувшись, разъяснил:

— Раз он один, то и выловим мы его тоже на раз. Сейчас я спишу на эллипсетку пре-е-евосходнейшую приманку, переведу ее (эллипсетку то есть) в режим «into only», что означает «только в», подключу к любому из ваших компов — и куда этот членистоногий ублюдок денется?!

— Что за приманка такая? — заинтересованно осведомился линкор-капитан.

— Спиртное. Тараканы обожают топиться в спиртном. А на компьютерного таракана, думаю, должен подействовать компьютерный синтез-код чего-нибудь спиртного.

— Ах, синтез-код спиртного? — Губы Изверга вызмеила неприятная кривая ухмылка. — Где ты его возьмешь на старт-финиш-диспетчерской? Запросишь по Сети? Даже если удастся сделать запрос (при наших-то миражах!), на здешний мэйл, кукиш передадут вместо алкогольного кода. Особенно после чепэ с чинзано (может, ты и не подслушивал, но что в курсе — не сомневаюсь).

Матвей нетерпеливо пристукнул кулаком по стене:

— Именно после чепэ. Процессор вашего синтезатора запоминает пять последних кодов.

— Это точно. Запоминает. Только из его памяти черта с два что-нибудь вытащишь, — хмыкнул Изверов.

— Обижаете, господин линкор-капитан! Было б только что и откуда, а уж вытащить — это без проблем!

— Люк задрай! — рявкнул Изверг вслед вышагивающему из рубки Молчанову.

— Ну, вроде готово…

Матвей аккуратно пристроил возле чиф-компа поднос, на котором имели место серый кубик блока-копировщика и два высоких, соблазнительно запотелых бокала. В бокалах была газировка, в копировщике — эллипсета с синтез-кодом коллекционного «Чини-чин».

Газировка пришлась очень кстати — рубка словно бы решила переквалифицироваться в сауну. Выразив благодарность рассеянным кивком, Изверг взял один из бокалов и принялся бродить от стены к стене, время от времени прихлебывая и морщась то ли от удовольствия, то ли от ледяной ломоты в зубах.

Молчанов плюхнулся в кресло, немножко последил за взаимопожиранием напугайчиков и вдруг рявкнул страшным голосом (экс-космоволк чуть бокал не выронил от неожиданности):

— Ну ты, полудохлый! Слушай мою команду!

Напугайчики порскнули, как флерианские «монстры» от выходящего из сопространства земного линкора. По экрану метнулась цветовая судорога, мучительно вылепившаяся в слово «ready». Общаться в саунд-режиме траченный тараканом компьютер был уже неспособен, но акустическую команду воспринял. И то ладно…

— Перевести сетевой модем в режим «только передача». Прием заблокировать. Экшн.

Системный блок стрекотнул, на дисплее высветилось багрянцем «выполнено». Так, с лингвистикой у нас тоже проблемы — то на англосе рапортуем, то на русском… Не дай бог, следующий рапорт отбреем по-китайски…

Придвинув копировщик ближе к дистанц-портам чиф-компа, Матвей глубоко вздохнул, поборол желание зажмуриться и медленно раздельно скомандовал:

— Соединить сетевой модем с копировщиком через порт номер один.

Едва он успел выговорить сакраментальное «экшн», как серый параллелепипед копировщика, пискнув, моргнул изумрудным огоньком, а на дисплее из новой судороги разноцветных полос проросло: «Warning! Error on drive „А"! Самопроизвольное перемещение безымянного файла из рабочей памяти супер-брэйна (узловая единица бортовой локальной сети) через мою оперативную память, сетевой модем, порт №1, копидрайв на эллипсету. Для выполнения обратного перемещения прошу отменить запрет на прием информации с сетевого модема и ограничение „only into" на блоке-копировщике ».

— Шиш я тебе отменю! — радостно завопил хакер-поэт, от греха разворачивая копировщик тыльной стенкой к дистанц-портам. — Ишь, раскатал губищи! Хрена тебе! Господин линкор-капитан, дело в скафандре… то бишь таракан в кармане!

Линкор-капитан Изверг испуганно притронулся к нагрудному карману, и Матвей весьма непочтительно хихикнул. Впрочем, он тут же постарался сообщить лицу приличное выражение (это, конечно, с поправкой на хакерское представление о смысле слова «приличие»).

— Виктор Борисович, не извольте бесп… Господи, вы меня совсем уже заразили своим архаичным стилем! В общем, все. Он кэтчнулся. Вот вам, кстати, насчет одного-единственного и быстродействия… На момент подключения копира наш таракаша обретался в памяти супер-брэйна. И все равно за пару секунд унюхал чинзуху и кроссанул сквозь чиф-комп на семечко…

— «Чинзуха, кроссанул»… А ну-ка, переходи на нормальный язык, хакер! — Голос Изверова вроде как набрался льда из бокала.

— Виноват, господин линкор-капитан! — У псевдо-Чинарева мгновенно пропала охота резвиться — по крайней мере он всем своим видом изобразил мгновенное и полное пропадание этой самой охоты. Убедительно изобразил. Даже как бы не чересчур убедительно.

Изверов продолжил свое прервавшееся было фланирование по рубке.

— Ну, так что ты хотел объяснить? — спросил он как ни в чем не бывало.

— Да я, в общем, уже почти все… — Матвей попытался следить за мотаниями прославленного аса, в два счета до боли натрудил шею и предпочел встать. — Таракан сейчас на эллипсете, жре… то есть это… кушает синтез-код чинзано. Поскольку копировщик имеет честь быть настроенным на режим «только запись», самостоятельно выбраться таракан оттуда не сможет. Когда он… э-э-э… накушается, он…

Под мелодичную трель по крышке копировщика метнулась световая радужная полоска.

— Ага, вот он и уже, — сообщил хакер-поэт вновь приостановившемуся Изверову. — Насекомое доело все, что ему нравилось, заметалось в поисках выхода, и нашло-таки единственную лазейку, которую я со-бла-го-во-лил ему подарить. Пустой файл. Файл-капкан, тоже доступный только для «внутрь» и защищенный от любой разновидности «из».

Некоторое время линкор-капитан молчал. Щурился, вытягивал губы трубочкой и молчал. Вероятно, думал. Наконец он спросил равнодушно, вроде как между делом: