Андрэ НОРТОН - ОПАСНЫЙ СПУТНИК

Наконец я оторвала у ботинок подкладку и с мстительной тугостью обвязывала ноги этими полосками, будто имела дело не с собственной кровью и плотью, а с восставшими существами, которые боролись против меня.

Как только я закончила такую перевязку, сделав так, что ни один из пальцев не касался земли непосредственно, они затихли. И я почти верила, что под этой обмоткой спрятаны нормальные человеческие ноги. Идти дальше придется без ботинок, но обмотки остались мерой предосторожности, отказаться от которой я не осмеливалась.

– Не очень-то умно, Килда, – прокомментировал Оомарк. – Лучше бы ты шла по тропам фольков, а то затеряешься, ты ведь не из Темных.

– Я – Килда с'Рин, – сказала я вызывающе. – Я не из этого мира. И ты тоже, Оомарк Зобак!

Он засмеялся в ответ, и что-то совсем недетское звучало в

его смехе.

– Из этого, Килда, из этого – как и я. И скоро ты не сможешь этого отрицать. Не сможешь.

В тот момент спорить мне не хотелось – в Оомарке сейчас было что-то такое… Хотя он все еще был маленьким мальчиком, он вдруг повзрослел – и стал скрытным. Мне не нравились те взгляды, что он бросал украдкой в мою сторону – злорадствуя ли над моими трудностями или ища во мне перемену?

Я еще раз вынула еду. Но он так и не съел ничего из того, что я предложила. Я ела – намного меньше, чем хотелось. Но надо ограничивать себя. Ведь эти запасы не пополнишь.

Пошел дождь, а может, это туман, становящийся все гуще и гуще, конденсировался на наших телах. Мне было видно не дальше кольца, в котором мы сидели. Довольно странно – но от сырости я не чувствовала себя неуютно.

У меня было какое-то странное ощущение на макушке – подняв руку, я нащупала, что мои волосы не прилипли к голове из-за влаги, а стоят вертикально, и пригнуть их можно только прижав рукой. Из-за влаги на коже и волосах расхотелось пить.

Взглянув на Оомарка, я увидела, что он лижет тыльную сторону ладони (теперь волосы росли и там), и даже руки повыше, прямо как мокрый кот, привередливо выполняющий свой туалет; оказалось, все это его ничуть не смущало.

Потом его голова резко вздернулась, и он уставился куда-то через мое плечо. Я заставила себя посмотреть в ту же сторону. Сначала мне была видна только дымка. Потом я уловила какую-то тень, которая не плыла вместе с туманом, а пробиралась сквозь него. И хотя я ни звука не слышала, она кралась по окружности кольца. Так вот что за нами следило?

Я дотянулась до тяжеловесной сумки. Как я мечтала теперь о станнере, хотя, конечно, бластер был бы еще лучше. Однако это нечто – что бы это ни было – так и осталось темной тенью.

Оомарк поворачивался, не отрывая глаз от движущейся тени. Интересно, видел ли он ее лучше, чем я?

– Что это?

– Это Темный.

Его ноздри раздулись, будто проверяя воздух, и потом он добавил:

– Он не может пройти сквозь кольцо. Так что… – Его голова приподнялась. – Там еще что-то есть.

В тот момент и я унюхала его запах и в отвращении отвернулась – тошнотворный запах. Через наше убежище пронеслось зловоние давнего гниения и грязи. Должно быть, я вскрикнула, потому что Оомарк сказал:

– Темные. Они всегда так пахнут. Но вот другой…

Он встал. Темная тень по кругу проскользнула перед ним. Но Оомарк продолжал вглядываться в туман впереди. Секундой позже он покачал головой.

– Оно там. Думаю, наблюдает, но не знаю, что это может быть – не воняет так, как Темный.

Продолжить ему не дал заглушивший его слова донесшийся издалека высокий звук, от которого у меня мурашки по спине побежали. И на этот трубный зов ответили – и ответ звучал так близко, что мне подумалось, может быть, это та самая тень за стеной кольца. Ответом было низкое сердитое рычание.

И снова зов, точно вызов, требование – так был он похож на приказ. Последовало рычание – протест, мрачная жалоба. Но в ответ на третий рев рычания не последовало, а лишь донеслось глубокое мычание – может, это и был требуемый ответ.

Оомарк снова присел на корточки, – руки рядом с коленями – и свернулся калачиком, будто пытаясь стать как можно меньше, чтобы его не заметили. Я видела, что его плечи подергивались мелкой дрожью. Голова была спрятана на коленях, так что лица мне не было видно.

Хотя я обыскивала взглядом стену тумана, но больше не видела этой темной тени; зловония от нее тоже не осталось. Там, в сером клубении воздуха, снова прозвучал рев. Теперь в нем не было требовательной нотки, скорее злорадство, обещание, что худшее еще впереди. Не успело его эхо замолкнуть, как раздалось тявканье, звук, от которого меня невольно потянуло закрыть руками уши. Мне хотелось увязнуть в земле и покрыться защитным дерном.

– Что это? – полушепотом спросила я Оомарка. Казалось, он столько знает об этом месте, – его страх сейчас стал столь очевиден, – что мне подумалось, он сможет объяснить мне.

– Охота! А-а-а-а! – Его слова перетекали в стон чистого страха. – Он охотится…

– Кто? – я дышала Оомарку в плечо. В ответ он замахнулся на меня, будто в нынешнем состоянии не мог отличить друзей от недругов. – Кто? Скажи мне! – трясла я его.

– Вождь Темных. – Эти странные желтые глаза, которыми Оомарк обозревал теперь чуждый мир, безотрывно смотрели на стену тумана. Язык лизал губы. – Зовет свою стаю на охоту.

Утешительного ничего не было. Все еще не отпуская Оомарка, я с напряжением выслушивала хоть какой-нибудь звук в темной дымке. Но когда рев прогремел снова, звук был уже слабее, дальше, а отвратительное тявканье, отвечающее на него, было едва слышно.

Я почувствовала, что Оомарк немного расслабился. Он снова облизал губы. Нюхал воздух.

– Темная гончая ушла, – сообщил он.

Я знала, что должна вытянуть из Оомарка все, что он знает или подозревает об этом мире. Путешествовать вслепую, не зная, когда и откуда может выпрыгнуть опасность, было слишком большим риском. Знания были моей надеждой.

– Оомарк, ты должен рассказать мне все, что знаешь об этом мире – о таких вещах, как Темные и охотники…

И снова он хитро посмотрел на меня исподлобья.

– Пожалуйста, Оомарк. Если нам надо идти дальше, мне нужно знать, какие здесь таятся опасности.

Он пожал плечами.

– Ты сама выбрала свое непонимание. Ты станешь от того другого места, а не полностью от этого.

Я возмутилась.

– Я вообще не из этого места. Я вернусь в свое собственное место!

– Вот видишь? – Он развел руками. – Ты выбираешь быть Между. И, следовательно, охотник Темных и такие, как он, могут охотиться на тебя. Ты хочешь знать? Вот, средства перед тобой, но ты не хочешь ими пользоваться.

– Оомарк! – Я исчерпывала запас терпения. – Расскажи мне, что можешь.

Мальчик раздумывал. Я подумала: «Если он откажется, то как мне его заставить?»