Фредерик Каммер-младший - Темное вторжение

— Лица? — переспросил мускулистый инженер. — Ну, и чьи же это были лица?

Балт презрительно скривил губы в усмешке и метко плюнул в плевательницу струйкой синего юпитерианского тиила.

— Белые, маленькие белые лица, — сказал он. — Будто… будто мертвые дети, только глаза их стары, как Вселенная. Они заглядывали снаружи в иллюминаторы, жалобно так, словно просили впустить… — Боцман задрожал и двумя сохранившимися на правой руке пальцами вытер со лба пот.

Все машинально повернулись к иллюминатору, но в нем было лишь знакомое фиолетово-черное небо, усеянное блестящими звездами.

Презрительный смех раздался из койки Яна Херрика. Он потянулся всем своим длинным, худым телом и откинул назад темные волосы.

— И вы, парни, верите во все это? — спросил он.

Ваал, один из обычных длинных венериан, укоризненно покачал головой.

— Ты же знаешь первый принцип космоса: «Произойти может все, что угодно». Билл Йенсен, навигатор «Ястреба», клянется, что видел «Летучего голландца» однажды ночью неподалеку от того места, где мы сейчас находимся. Он говорит, что «Голландец» прошел по правой стороне от них, совсем близко. Старый, старый корабль, разбитый и обреченный вечно дрейфовать в космосе и экипаж из проклятых, не упокоившихся душ. Говорят, что смертельно опасно даже увидеть «Голландца».

— Да, — кивнул Балт, зловещие тени ползали по его усеянному шрамами лицу. — Мертвый корабль, ведомый мертвецами!

— Это все суеверия, — зевнул Ян. — Вы бы, парни…

Мелкая дрожь сотрясла «Вестрик», несколько секунд тишины, затем дрожь повторилась. Когда зазвучала тревога, полуодетые космонавты помчались по коридору.

Ян поднялся по железной лестнице на шлюпочную палубу и занял свое место возле спасательной шлюпки номер три. «Вестрик» спокойно летел дальше, и, казалось, не было никакой опасности. Ян тихонько выругался, думая о своей теплой койке в кубрике. Медленно тянулись минуты. Он слышал, как впереди, у шлюпки номер один, Балт что-то бормочет о «недоделанных певцах, растяпах и настоящей судьбе работников космоса». Ян мрачно стиснул зубы. Суеверный старый дурак, мысленно обругал он боцмана. Если бы только появился шанс доказать, на что действительно способен он, Ян…

Внезапно на шлюпочной палубе появился первый помощник капитана Майлс.

— Ничего страшного, парни, — решительно заявил он. — Наши датчики как-то пропустили маленький метеорит, и он пробил корпус над спортзалом. Я изолировал помещение, закрыв герметичные переборки. Однако, капитан Хэйл не хочет причинять неудобства нашим пассажирам, лишая их спортзала. Если кто из вас вызовется добровольцем отремонтировать…

— Я готов, — нетерпеливо шагнул вперед Ян.

— Отлично, — кивнул первый помощник. — Пойдите, получите свой скафандр. Вам также понадобятся магнитные захваты и сварочная горелка.

— Есть, сэр! — Ян отдал честь и отправился на склад.

Через пять минут он был уже готов. Скафандр обнял его мощное тело, магнитные захваты на длинном стальном тросике, прикрепленном к поясу, были, еще не включенные, в одной руке, а в другой маленькая, но мощная горелка.

Ян уже шел к воздушному шлюзу, когда подошел старый Балт и очень серьезно взглянул на него.

— Будь осторожен, парень, — проворчал он. — Отдача горелки…

— Я знаю, что и как надо делать, — холодно ответил Ян и опустил лицевую пластину шлема. Балт попытался еще что-то сказать, но он оттолкнул руку боцмана и вошел в шлюз.

Как только лязгнул, закрываясь, внутренний люк, Ян тут же повернулся к внешнему и потянул рычаг, открывая его. Порыв устремившегося наружу воздуха подтолкнул его, но он крепко схватился за поручень. Затем тщательно прикрепил магнитный захват к корпусу корабля и включил его. Электромагнит плотно прицепился к внешней поверхности корабля.

Ян полетел вперед, ведя рукой по стальному тросику. Долетев до захвата, он выключил ток, бросил захват вперед и снова включил. Таким образом, он медленно, но неуклонно летел вдоль корабля, продвигаясь к цели.

«Вестрик» летел в космосе так, что солнце освещало лишь один его бок. В результате, Ян вскоре оказался в полной темноте и вынужден был включить прожектор на шлеме. Медленно поворачивая голову, он искал пробитую пластину корпуса. И внезапно увидел ее, большую вмятину фута два в диаметре. В центре вмятины было отверстие, через которое и выходил воздух — маленькая трещина несколько дюймов длиной.

Ян, усмехнувшись, кивнул. Ремонт обещал быть легким. Неуклюжими в толстых перчатках пальцами он достал из кармана короткий стальной прут и поднес его к трещине. Затем, направив наконечник горелки, нажал пуск.

Но он не был готов к тому, что случилось затем. Отдача горелки отбросила его от корабля, насколько позволила длина тросика, и он повис наверху, как древний аэростат на привязи. Внезапная безрассудная паника охватила его. Ян заметался, дергаясь и крутясь, чтобы схватить тросик и подтянуть себя к кораблю. Внезапно сильный страх связал ему желудок узлом. «Вестрика» внизу не было!

Ян отчаянно огляделся. Звезды, черная пустота, большой круг солнца, окаймленный пламенем… и ничего больше. Он был один, заброшенный в безграничном море космоса!

Внезапно нога Яна ощутила жару, проникшую даже через скафандр. Горелка… Она все еще была включена! Он поспешно схватил ее… и тут все стало ему совершенно ясно. Пока он взволнованно метался после того, как отдача отбросила его от «Вестрика», синий огонек горелки коснулся стального тросика, расплавил его, как масло, и Яна понесло вперед.

Конечно, скорость его все еще была равна скорости корабля, примерно тысячу миль в минуту, но отдача горелки отбросила его по тангенсу, так что он разлетался с «Вестриком» в противоположные стороны большой стороны треугольника. В голове всплыло предупреждение старого Балта. Если бы он только не был так упрям и выслушал боцмана до конца!..

Ян расправил плечи. Теперь бесполезно корить себя. Лучше подсчитать ресурсы и прикинуть, какие есть шансы. Сначала воздух — это самое важное. Он посмотрел на манометр на запястье. Четырехчасовой запас — при условии активной физической деятельности. Но пока он неподвижно висит в космосе, воздуха хватит на большее время. Невесомость так же помогает, уменьшая напряжение на сердце.

Ян потянулся и закрутил клапан наполовину. Следующие несколько минут он страдал от удушья и боролся с собой, чтобы удержаться и не открыть клапан на полную мощность. Постепенно, по мере того, как организм приспосабливался к более вялому темпу, он погружался в царство сонной усталости. Казалось, для малейшего движения ему потребуются часы и неимоверные усилия, но кроме этого, все было в порядке.