Фредерик Каммер-младший - Темное вторжение

Около пяти часов, разумеется, по марсианскому времени, я накинул китель и пошел будить смену к ночному патрулю. Под моим командованием было шесть человек с лучевиками, песчаными лыжами и шлемами от солнца, и я чувствовал себя важной персоной, невзирая даже на то, что отделение состояло из одного юпитерианина, который в ширину был ровно столько же, сколько и в высоту, и умел смываться одним прыжком… что и делал при первых же признаках проблем. Еще были два вечно пьяные венерианина, и три коричнево-красных марсианина, чешуйчатых и похожих на птиц, которые утверждали, что они земляне, только их предки подверглись радиации. Однако, имея в округе лишь несколько сотен аборигенов, пустынников с узловатыми пальцами и выпученными глазами, вооруженными лишь метательными ножами и, изредка, древними пороховыми ружьями, которые купили где-то по дешевке, я не слишком волновался.

Я уже почти дошел до двери барака, когда услышал адский рев, визг и завывания, словно к нам бежала толпа бунтовщиков. Обернувшись, я увидел Черного Слэна, стоявшего у радиорубки и державшего в каждой руке по слуге-туземцу, которых время от времени стучал чешуйчатыми, лысыми головами друг о друга, и так громко изрыгал ругательства, что почти заглушал вопли бедолаг.

Я выхватил оружие и побежал к радиорубке. Похоже, у нас возникла проблема. Слэн был высоким, сильным мужчиной, с черными волосами и черной же бородой, из-за чего и получил прозвище Черный. Нос его носил на себе результаты воздействия всех спиртных напитков в Солнечной системе. Он был единственным человеком, который мог без последствий хлебать нептунианское оло.

По слухам, у него были жены и от-

прыски на всех планетах, не говоря уж об астероидах. Начинал он в амплуа контрабандиста, отбыл срок в тюремной колонии на Фобосе и теперь вот на законных основаниях грабил туземцев-марсиан, обменивая будильники, портативные радиоприемники и дешевые позолоченные часы на рубины из пустынь, синие кристаллы торене из песчаных пещер и кожу марсианских хьюуа, которые были здесь чем-то вроде кенгуру и стоили на земных рынках даже больше, чем соболь или морская выдра.

Как я уже сказал, Черный бил бедняг головами, как барабанщик лупит по тарелкам, а около сотни их соплеменников стояли на коленях у дверей своих небольших конических хижин, издавая странные вопли с просьбами о помощи солнцу, которому поклонялись. Причем я заметил, что некоторые из них, недовольные нулевой реакцией своего божества, поглаживали рукоятки медных ножей. Их уродливые, выгнутые лица были, как всегда, неподвижны, но в круглых, выпученных глазах я не видел симпатии.

Я ткнул лучевиком в спину Слэну и велел прекратить. Оба красномордых упали на песок и остались там, оглашая окрестности громкими стонами, может, получив сотрясение мозга, а может, что и похуже.

— И как я, по-вашему, должен поддерживать здесь порядок? — проворчал я Слэну, — если вы вытворяете такое? Идите проспитесь, только скройтесь с глаз… Вы пьяны!

Черный уставился на меня остекленевшими глазами.

— Эти проклятые маленькие ворюги, — пробормотал он. — Да еще жара… она доконает меня.

И этого хватило, чтобы мои бедные нервы не выдержали. Я накинулся на него с растущей в груди злостью.

— Мне так же жарко, как и вам! — рявкнул я. — Еще одна такая выходка, и я аннулирую вашу торговую лицензию!

Слэн не сводил с меня неподвижных глаз, его косматые брови сомкнулись в одну линию. Он не представлял собой приятное зрелище — в грязной рубахе и мятых штанах, заправленных в старые ботинки. Руки его, как я помню, были покрыты фиолетовыми пятнами ожогов от старых сражений с применением лучевиков. Толпа красномордых, почувствовав конфликт, придвинулась ближе, пристально наблюдая за нами.

— Вы поняли? — гаркнул я и сунул лучевик в кобуру.

Слэн все еще ничего не ответил. Я видел, как напряглись его мышцы, словно он готовился прыгнуть. И я подумал, успею ли выстрелить первым…

Но тут я услышал голос Уилки, зовущий меня из радиорубки.

— Корабль на подходе! — закричал он. — Уже идет на посадку!

НАПРЯЖЕННАЯ ОБСТАНОВКА сразу же спала. Мы со Слэном резко повернулись в большому песчаному полю, которое шутливо называли космопортом. И конечно же, над ним уже висел добрый, старый «Вестрис», покачиваясь на струях пламени, а моя команда стояла вокруг и глазела на посадку, такая бодрая, будто бы не продрыхла весь день.

Как только корабль приземлился, Уилки уже побежал за почтой. Его девушка писала ему по одному письму в месяц. Я пошел за ним, чтобы посмотреть, привез ли корабль табак.

С лязгом раскрылся главный люк «Вестриса», и из его темноты шагнул на трап, потирая руки, низенький человек. Он был в выцветшем волокнистом дождевике, хотя, видит Бог, на Марсе еще никому не понадобился дождевик, а позади него носильщик с трудом тащил негабаритный чемодан.

Слэн, ждущий, пока спустится лифт, чтобы выгрузить из него всякую торговую мелочевку, нахмурился, очевидно, подумав, что этот человечек торговец-конкурент.

— И какого черта вам здесь понадобилось? — грубо спросил он.

Маленький человечек сделал странное движение, будто мыл руки.

— Джон Энсон, путешественник, — сказал он. — Занимаюсь гальванопластикой золотом и серебром по минимальным расценкам. Возможно, у вас, джентльмены, найдутся серебряные вещи, нуждающиеся в дополнительном покрытии…

Я подумал, что Черный Слэн сейчас взорвется.

— Серебряное покрытие?! — взревел он. — Вы что, черт подери, считаете, что здесь богатый пригород?

— Не обижайтесь, сэр… Не обижайтесь. Вообще-то я веду бизнес с туземцами. Они, как дети. Любят блестящие вещички. Но позолоченные часы и хромированные ножи со временем тускнеют. А я придаю им прежний блестящий вид…

Как дети, это точно. Я посмотрел на маленького человечка и усмехнулся. В те времена много таких побывало на Марсе. Начинали с рюкзачком за плечами, а заканчивали миллионерами. По рубину за гальванопокрытие будильника. Или кожу хулла за то, чтобы превратить тусклый железный браслет в золотой или серебряный. Хороший бизнес, так как на Марсе до сих пор имелись в избытке лишь два металла — железо и медь.

— Если бы я только мог найти себе помещение, — продолжал Энсон.

Я велел одному из своих людей выделить ему уголок на складе и повернулся осмотреть нашего второго гостя. Это был высокий, сутулый человек, одетый в мрачную черную одежду. Но глаза его были серыми и дружелюбными, и вообще он немного походил на Авраама Линкольна.