Роберт Силверберг - Избранные произведения. I том

Система, в которой он оказался, была непохожа ни на один компьютер, который он знал или даже мог себе вообразить. Ну а как могло быть иначе? И тем не менее среди всех этих странностей ощущалось нечто знакомое. В конце концов информация — это все равно информация, какой бы странной сама по себе она ни была. Форма цифрового потока ощущалась как необычная и причудливая, и все же каким-то образом чувствовалось, что она лежит не за пределами его понимания. Ведь что такое это чужеземное устройство? Система хранения и манипулирования данными в двоичной системе. Чем оно тогда отличается от компьютера?

И вот он внутри него. Он сделал это! Он победил! Жаркое покалывание чистой интеллектуальной радости пробежало по всему его телу. По интенсивности это ощущение было близко к оргазму. Нет, вряд ли секс может вызывать такой трепет! Впрочем, у Карла-Гейнриха было не слишком много оснований для подобных сравнений.

Понадобилось некоторое время, чтобы понять особую природу того, с чем он соприкоснулся. Но постепенно начало проясняться, что программа, внутри которой он странствовал, это что-то вроде главной матрицы электрораспределения; и внезапно карта электрической системы чужеземцев наложилась на карту местности замка, которую он держал в голове.

Он принялся изучать ее. Забрел в тупик, вернулся, взял другое направление. Потом еще одно, и еще. Наткнулся на блок, обошел его, двинулся дальше.

От часа к часу его уверенность возрастала. Он начинал понимать, что к чему. Все становилось на свои места. Он связывал одно с другим. Находил каналы. Зарывался все глубже и глубже.

Восторг нарастал. Никогда в жизни он не испытывал такого удовольствия.

Он скопировал часть данных из компьютера Пришельцев, перегрузил в свой собственный и с огромной радостью обнаружил, что может манипулировать ими, добавляя или уменьшая нагрузку. Что именно при этом происходило, пока оставалось загадкой, поскольку глубинный смысл самой информации был недоступен его пониманию. Но это было хорошее начало. Он получил доступ к информации; он мог даже обрабатывать ее; все проблемы, с которыми он сталкивался, тоже так или иначе способствовали пониманию.

Ему стало ясно, что даже на этой примитивной стадии проникновения в систему он способен посылать Пришельцам сообщения, которые они смогут понять, если, конечно, потрудились выучить хоть какой-нибудь язык Земли. И он подозревал, что в конечном счете сможет даже научиться перепрограммировать их данные через открытую им линию доступа, если только сумеет осилить их компьютерный язык. Но это было делом будущего.

Он бродил туда и сюда, пытаясь обнаружить, может ли система засечь его присутствие и подать сигнал тревоги. Ничего похожего. Если бы они знали, что он пробрался туда, они бы уже остановили его. Если, конечно, исключить тот вариант, что они просто забавляются его действиями, наблюдают за ним, восхищаются его быстрым прогрессом.

В конце концов голова у него немилосердно разболелась, но сердце преисполнилось ощущением собственного триумфа.

Теперь Карл-Гейнрих не сомневался в том, о чем раньше лишь подозревал. А именно, что центр всего, главный узел сети Пришельцев, находится внутри собора. Он заметил что-то большое в дальнем конце, в Императорской часовне, и что-то почти такое же большое в часовне Святого Сигизмунда. Но и то и другое, думалось ему, были вспомогательные магистрали. Другое дело то, что можно было наблюдать перед часовней Венцеслава, — огромный, от пола до потолка, экран пульсирующего света, сквозь который яростно металась энергия, внутрь и наружу, внутрь и наружу. Прозондировав его в течение четырех-пяти часов, Карл-Гейнрих пришел к выводу, что это, наверно, и есть главный интерфейс всей структуры, через который и осуществляется передача данных.

Он врубился в него через силовую линию, и океан непостижимых данных затопил его.

Гигантским потоком хлынула чужеземная информация, слишком объемная, чтобы хотя бы попытаться скопировать ее. Ни о чем вроде вмешательства или декодирования тоже не могло быть и речи. Это был все тот же поток нулей и единиц, но, не имея ключа, Карл-Гейнрих не мог превратить двоичную информацию во что-то осмысленное. Для этого как минимум требовался гигантский компьютер, вроде того, что он видел в университете, когда был там однажды. Крупные мировые компьютерные системы, однако, теперь не функционировали. Пришельцы вывели их из строя во время Великого Молчания, и с тех пор они так и оставались в этом состоянии. Нынешняя версия Сети работала на основе непрочных конструкций из кое-как соединенных между собой серверов и едва-едва обеспечивала прохождение даже самых обычных сигналов, не говоря уж о том, с чем столкнулся Карл-Гейнрих.

Но он добился контакта, это главное. Он проник внутрь системы.

И теперь, теперь, теперь он оказался перед необходимостью принять очень важное решение. Просто продолжать тайно исследовать компьютер Пришельцев в одиночку, ради собственного удовольствия, впитывая всю эту чертовски интересную тарабарщину и копаясь в ней ради чистой забавы, — фактически превратить это в приятное личное хобби? Или связаться с Космическим Сталиным, Бандитами из Девятого Измерения и остальными хакерами, тоже работавшими над проблемой проникновения в сеть Пришельцев, и продемонстрировать свои успехи, чтобы, опираясь на его достижения, они смогли поднять весь процесс на более высокую ступень?

Первый вариант доставил бы ему удовольствие, но… Это было бы удовольствие «одинокого волка», а Карл-Гейнрих уже на своей шкуре испытал, насколько ограничены возможности подобного рода развлечений. Второй вариант сопровождался бы мгновенным всплеском славы в среде хакеров; но потом другие подхватят то, чего он добился, разовьют, усовершенствуют, и он будет забыт.

Однако существовал еще и третий вариант, и он привлекал его едва ли не больше всего.

Вся болтовня хакеров о взламывании компьютерной системы Пришельцев с целью использовать полученные знания для того, чтобы каким-то образом уничтожить их, не что иное, как ребячество и глупость. Никто не в силах уничтожать Пришельцев. Они слишком могущественны. Наш мир теперь принадлежит им, и с этим ничего не поделать.

Гораздо разумнее принять этот факт. Смириться с ним и действовать с учетом его. Предложить им свои услуги. Чтобы эффективнее проводить в жизнь свои намерения, им нужна связь с человечеством. Прекрасно. Вот тут и открываются для тебя замечательные возможности, Карл-Гейнрих Боргманн. Ты можешь приобрести все, не рискуя потерять ничего.

Для него их сигналы были непостижимы, но не его для них. И контакт произошел. Прекрасно. Двигай дальше.