Роберт Силверберг - Избранные произведения. I том

Последовала пауза, во время которой Кармайклы обдумывали услышанное. Наблюдая за ними, Халид чувствовал, что они взвешивают его слова, пытаясь оценить степень их правдоподобия.

Можете верить или не верить, как вам будет угодно, подумал он. Мне это безразлично.

Но, похоже, они поверили ему.

— Подойди сюда, Халид, — сказал Энсон, указывая на стол, за которым они сидели. — Я хочу кое-что показать тебе.

На столе лежали бумаги — компьютерные распечатки, покрытые линиями, диаграммами, схемами. Халид смотрел на них без всякого интереса — они ему ни о чем не говорили.

— Здесь собраны результаты наблюдений за пять-шесть последних лет. Они представляют собой анализ передвижения между городами особо заметных и деятельных Пришельцев. Все, что мы смогли отследить. Вот эти пунктирные линии — транзитные векторы, в целом отражающие картину этих передвижений. Вот. Вот. Вот. И еще целая группа здесь.

— Да, — сказал Халид, по-прежнему ничего не понимая.

— Мы заметили, что есть определенные места, которые Пришельцы посещают чаще всего и где иногда собираются большими группами. Это прежде всего Лос-Анджелес, Лондон, а также Стамбул, в Турции.

Энсон бросил на Халида присущий ему строгий взгляд, как будто ожидая реакции. Халид промолчал.

— Становится очевидным или, по крайней мере, такое у нас создалось впечатление, — продолжал Энсон, — что эти три города представляют собой что-то вроде столиц Пришельцев на Земле, где расположены их командные центры, и что среди них главным является Лос-Анджелес. Может быть, ты слышал, что стена вокруг Лос-Анджелеса выше и толще по сравнению с теми, что окружают все другие города. Не исключено, что здесь находится что-то крайне важное для них… Ну вот, Халид, теперь выслушай нашу главную гипотезу. Мы предположили, что Лос-Анджелес — резиденция некоей чрезвычайно значительной для Пришельцев фигуры, их, если можно так сказать, главнокомандующего. Для простоты мы называем его Главным.

Еще один внимательный взгляд на Халида, и снова никакого ответа. А что он мог сказать?

— Мы думаем — предполагаем, подозреваем, надеемся, — что все Пришельцы телепатически связаны с Главным и что они регулярно посещают его резиденцию по какой-то непонятной для нас причине, имеющей отношение к их биологическим или умственным процессам. Может, между ними и Главным происходит общение некоторого рода, в результате которого они так или иначе обновляются, восстанавливаются. Очень много фактов свидетельствуют о том, что Главный находится именно в Лос-Анджелесе, хотя не исключено, что в Лондоне или Стамбуле.

— Вам все это точно известно? — с сомнением спросил Халид.

— Пока это только гипотеза, — ответила Лесли. — Но одна из самых убедительных.

Халид кивнул, недоумевая, с какой стати они все это ему рассказывают.

— Что-то вроде того, как пчелиная матка управляет ульем.

— А-а, — сказал Халид. — Пчелиная матка.

— Не обязательно женского пола, конечно, — продолжал Энсон. — Вообще, точно нам пока ничего не известно относительно Главного. Но предположим, однако, что мы в состоянии определить его местонахождение, обнаружить, где он скрывается в Лос-Анджелесе или, может быть, в Лондоне или Стамбуле. И если потом мы найдем человека, который сможет убить Главного, как ты думаешь, какой эффект это произведет на остальных Пришельцев?

Ну наконец-то и Халиду предоставился случай сказать что-то, имеющее смысл.

— Когда я убил Пришельца в Солсбери, тот, что стоял рядом с ним на платформе, забился в ужасных конвульсиях. На мгновение у меня даже мелькнула мысль, что я застрелил и его тоже, хотя вскоре стало ясно, что это не так. Наверно, ты прав: их разумы связаны между собой.

— Видите? Видите? — ликующе воскликнул Энсон. — Вот вам и подтверждение! Какого черта ты столько времени молчал об этом, Халид? Значит, ты застрелил одного, а другой забился в конвульсиях. Спорю, что Пришельцы во всем мире тоже забьются в конвульсиях, если сразить Главного!

— Все это нуждается в проверке, — вмешался Стив. — В частности, нужно выяснить, наблюдал ли кто-нибудь необычное поведение Пришельцев сразу после убийства в Солсбери.

Энсон кивнул.

— Правильно. И если выяснится, что гибель одного из Пришельцев, причем сравнительно заурядного, так или иначе отразилась на других по всему миру… и если мы сумеем найти и убить Главного… Ну, Халид, ты понял, к чему я клоню? — спросил Энсон.

Халид перевел взгляд на разбросанные на столе бумаги.

— Конечно. Вы хотите убить Главного.

— Точнее говоря, мы хотим, чтобы ты убил Главного!

— Я? — Халид засмеялся. — Ну нет, Энсон!

— Нет?

— Нет. Я не хочу этого делать. Нет, Энсон. Нет.

Такой ответ, казалось, ошеломил собравшихся, словно у них внезапно выбили почву из-под ног. Обычно бледное лицо Энсона побагровело от ярости, Майк пробормотал что-то, обращаясь к Лесли, а потом и Стив зашептал ей на ухо.

Лесли, сидевшая рядом с Халидом, подняла на него взгляд:

— Почему нет? Ты же единственный, у кого в этом деле есть опыт.

— Но у меня нет никаких причин убивать Главного. Если он вообще существует.

— Боишься? — спросил Майк.

— Нисколько. Я, конечно, могу погибнуть в результате этой попытки, что было бы нежелательно, потому что у меня есть маленькие дети, и я хочу, чтобы у них был отец. Но я не испытываю страха. Просто мне безразлично.

— Что тебе безразлично?

— Весь этот проект убийства Пришельцев. Да, я убил одного из них, когда был мальчиком, но на то были особые причины, имевшие значение только для меня одного. Больше этих причин не существует. Это вы хотите убивать Пришельцев, а не я.

— Ты не хочешь, чтобы они покинули наш мир? — спросил Стив Геннет.

— Меня это совершенно не волнует, пусть хоть остаются тут навсегда, — спокойно ответил Халид. — Кто правит миром — не моя забота. Насколько я понимаю, счастья тут не было и до появления Пришельцев, по крайней мере это относится к моей семье. Все они умерли еще до того, как я появился на свет; все, за исключением одного человека. Но теперь у меня есть свои дети, и в этом я нашел свое счастье. Впервые в жизни я ощутил его вкус. Все, чего я хочу, это оставаться здесь и растить своих детей, а вовсе не отправляться неизвестно куда, чтобы попытаться убить какое-то странное существо, ничего для меня не значащее. Может, я уцелею, а может и нет. Почему я должен рисковать? Что это мне даст?

— Халид… — начал было Энсон.

— Я понятно объяснил? Во всяком случае, я старался.

Сорвалось. Халид оказался для них таким же чужим, как сами Пришельцы.

Они отпустили его. Он вернулся в хижину, открыл ящик с инструментами и попросил Джилл встать в прежнюю позу. О том, что только что произошло в штурманской рубке, не было сказано ни слова. Дети порхали вокруг — Халифа, Рашид, Джасмина, Аисса, Халим — обнаженные, прекрасные. При взгляде на них сердце Халида переполняла радость. Аллах добр; Аллах привел его на эту гору, дал ему необычную красавицу Джилл, и она родила ему чудесных детей. После всех перенесенных страданий для него началась полоса расцвета. С какой стати он должен пожертвовать всем этим ради каких-то глупых затей?