Роберт Силверберг - Избранные произведения. I том

— Нет. Для него нет.

Как-то в середине казавшегося бесконечным солнечного лета, которое каждый год начиналось на ранчо в феврале или марте, а заканчивалось в ноябре-декабре, Халид сидел у могил Аиссы и Джасмины, когда у входа на кладбище появилась Джилл. С ней была дочка, пятилетняя Халифа.

— Ты молишься? — спросила Джилл. — Я помешала тебе?

— Нет. Уже все.

Халид приходил сюда каждую пятницу и читал над двумя могилами несколько отрывков из Корана, по памяти, конечно, пытаясь оживить то, что осталось от давнишних уроков с Искандером Мустафой Али в Солсбери.

«В тот день, когда дважды протрубит Рог, — начинал Халид, — все сердца преисполнятся благоговейного ужаса. Когда небо будет сдернуто, и когда звезды облетят, и когда моря перельются, и когда могилы разверзнутся, узнает душа, что она для себя приготовила. В тот день лица одних будут сиять от радости — тех, кого ожидает Рай. И в тот день лица других окутает тьма и покроет прах».

Больше он не помнил ничего, и даже эти отрывки были разрозненными; но ничего лучшего он вспомнить не мог и верил, что Аллах все же примет его молитву. Да, считается, что нельзя изменять в Священном Писании ни единого слова, но Аллах не требует от людей невозможного.

Джилл была босиком, лишь кусок голубой ткани прикрывал бедра и совсем узенькая полоска — грудь. Халифа вообще шла голышом. С одеждой в эти дни было трудно, и изнашивалась она слишком быстро; поэтому в теплую погоду малыши ходили голыми, а большинство взрослых молодых Кармайклов лишь едва прикрывали наготу. Джилл, которой уже было прилично за тридцать, все еще относила себя к молодому поколению. Справедливости ради надо признать, что рождение пятерых детей на ней пока никак не отразилось, а ее высокая, стройная фигура по-прежнему выглядела едва ли не юной.

— Что-нибудь случилось? — спросил Халид.

Вряд ли Джилл пришла бы просто так во время его молитвы. Кроме всего прочего, оба они уважали потребность в уединении, которая время от времени возникала у обоих.

— Халифа говорит, что видела Пришельца.

Ну, это и впрямь что-то необычное, подумал Халид. Он перевел взгляд на девочку и не заметил никаких следов волнения. Более того — она выглядела совершенно спокойной.

— Пришельца? И где это произошло?

— У пруда на болоте, так она говорит. Пришелец вместе с ней плескался в пруду. Играл с ней и долгое время разговаривал. Потом взял ее на руки, они немного полетали по небу, а потом он опустил ее на землю.

— Ты веришь в то, что это правда? — спросил Халид.

— Понятия не имею. — Джилл пожала плечами. — Откуда мне знать, правда это или нет? Я подумала, нужно рассказать тебе. Что, если они и впрямь начинают совать нос в наши дела?

— Да. Ты права.

Джилл почти всегда вела себя так: не высказывала собственного мнения, не делала выводов. Скользила по жизни, словно призрак, в основном паря над землей. Иногда они с Халидом целыми днями не обменивались и словом, хотя жили в полном согласии и по ночам в постели по-прежнему страстно занимались любовью. Но каждый ревниво охранял свой внутренний мир и уважал потребность другого в уединении. Одного поля ягоды, одним словом.

— Ты видела Пришельца, да? — как можно мягче спросил Халид, опускаясь на колени рядом с малышкой.

— Да. Мы с ним летали в космос.

Все дети у него были хороши, но Халифа прекраснее всех — просто ангел. Она вобрала в себя красоту Джилл и его собственные, более экзотические, черты. Длинные ножки и ручки свидетельствовали о том, что она вырастет очень высокой; блестящие волосы вились, точно золотое руно, чуть-чуть отливая бронзой; нежная сияющая кожа того же рыжевато-коричневого оттенка, что и у Халида, отсвечивала, словно полированная медь.

— На кого он похож, этот Пришелец? — спросил Халид.

— Немного похож на льва, а немного на верблюда. И у него сверкающие крылья и длинный змеиный хвост. Он весь такой… розовый и очень высокий.

— Насколько высокий?

— Как ты. Может, даже немного выше.

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, с серьезным и искренним выражением. Среди Пришельцев не было соответствующих ее описанию, Если, конечно, на Землю не прибыл новый вид.

— Ты испугалась? — продолжал расспрашивать девочку Халид.

— Немного. Он был чуть-чуть страшный. Но он сказал, что не сделает мне больно, если я буду вести себя спокойно. Он просто хочет поиграть со мной, так он сказал.

— Поиграть?

— Ну да. Мы плескались в воде и танцевали вокруг пруда. Он спрашивал, как зовут меня, и маму, и папу, и еще много чего, но я забыла. Потом он взял меня с собой в полет. Мы летали на Луну, а потом вернулись обратно. На Луне я видела замки и реки. Он обещал, что придет еще раз в мой день рождения, и мы снова полетим.

— На Луну?

— На Луну, на Марс и во всякие другие места.

Халид кивнул. Какое-то время он молча изучал выражение ангельского личика, поражаясь безграничности фантазий, теснящихся в этой маленькой головке.

— Откуда тебе известно о львах и верблюдах? — наконец спросил он.

Короткое замешательство.

— Мне о них Энди рассказывал.

Энди. Ну, теперь ситуация обретала смысл. Двенадцатилетний кузен Халифы Энди, сын Стива и Лизы, обладал буйной, неконтролируемой фантазией. Слишком умный для своего возраста, этот мальчик творит чудеса с компьютерами и вечно выдумывает что-то, что другим и в голову не придет. Даже когда он был совсем еще малышом, в его глазах временами мелькала какая-то дьявольщинка.

— Энди рассказал тебе?

— Он показывал мне картинки на экране. И рассказывал всякие истории. Он много чего мне рассказывает.

— А-а, — Халид бросил взгляд на Джилл. — И о Пришельцах Энди тебе тоже рассказывает? — спросил он девочку.

— Иногда.

— И об этом Пришельце тоже он тебе рассказал?

— Нет. Это было на самом деле!

— С тобой или с Энди?

— Со мной! Со мной! — обиженная его неверием, возмущенно воскликнула малышка, бросая на него сердитый взгляд.

Но внезапно, в один миг, ее настроение изменилось. На детском личике возникло выражение неуверенности, даже, может быть, страха. Нижняя губка задрожала. Чувствовалось, что девочка вот-вот расплачется.

— Я не должна была рассказывать тебе. Я и не хотела. Я рассказала только мамочке, а она тебе. Но Пришелец не велел мне рассказывать никому, а не то он убьет меня. Он же не убьет меня, Халид?

Он улыбнулся.

— Нет, малышка.

— Я боюсь, — теперь хлынули слезы.

— Нет, нет. Никто не собирается убивать тебя. Послушай, Халифа: если этот так называемый Пришелец или еще кто-нибудь вроде него вернется и будет досаждать тебе, сразу же расскажи мне об этом. И тогда я убью его. Однажды я уже убил Пришельца и могу сделать это снова. Тебе нечего бояться.