Генри Каттнер - Власть и слава

– Тссс! – Джорджина резко подалась вперед и кивнула в сторону двери.

Хэверс с Пушером посмотрели туда. Толпа зашевелилась, когда Ла Бушери завел в «Веселый Роджер» разодетых любителей экскурсий по трущобам. Все сразу пришли в движение, и даже Хэверс, прежде чем опомниться, практически почувствовал мгновенную решимость получить все здесь и сразу, так что уж говорить о других посетителях бара, которых так и повлекло к туристам.

Джорджина немного приподняла черную вуаль, открыв губы и подбородок, и легкий налет неописуемой сдержанности вкупе с дерзостью, казалось, изменил ее до неузнаваемости, когда она тоже начала действовать согласно сценарию. Джорджина больше не была обычной девушкой на побегушках, много лет работавшей на Ла Бушери, а стала избалованной и непослушной кокеткой из высшего класса, уставшей от роскоши, дразнящей и опасной, но при этом скромной. Джорджина умела хорошо играть.

Хэверс с Пушером смотрели, как развевается яблочно-зеленая накидка на широких плечах Ла Бушери, пока он идет к стойке бара, а молодежь следует за ним. Большая часть матерей осталась в автобусе, без всякой нужды прижимая источающие аромат носовые платочки к носу в салоне с кондиционированным воздухом. Но несколько мрачных пожилых компаньонок расхаживали среди девушек, держащих веера у самого лица, окидывая помещение острыми, взволнованными взглядами. А кавалеры держали руки на рукоятках нелепых игрушечных мечей, яростно осматривая окружающие их искусственные опасности.

Ла Бушери оглянул помещение из-под нахохленных бровей, ища Джорджину. Он увидел ее, когда бармен передал ему стакан, и выронил стакан, когда узнал широкоплечую фигуру рядом с ней.

Хэверс встретил свирепый взгляд толстяка саркастическим кивком, и Ла Бушери выругался про себя, когда ощутил волну алой краски, залившей его лицо. Кровь громко застучала у него в висках, и он снова мысленно обложил Хэверса проклятиями за внезапный приступ головной боли, к чему всегда приводил рост кровяного давления у такого крупного человека, как Ла Бушери. Это был еще один крошечный долг в длинном списке долгов, записанных на счет Марта Хэверса.

Лидер Авиш, стоящий рядом с Ла Бушери, подался вперед.

– Что-то не так?

Ла Бушери уже начал выдавливать из себя отрицание, как вдруг внезапно передумал. Он был оппортунистом все пятьдесят пять лет своей жизни, и упускать такой удачный шанс было нельзя.

– Эта девушка, – сказал он с убедительной хрипотой, хотя так вышло не специально. – Вон за тем столиком. С вуалью. Я знаю ее. Ей тут нечего делать. Она… Прошу прощения…

ОТХОДЯ от стойки, Ла Бушери как бы ненароком толкнул Авиша в ту же сторону. Большего и не требовалось. Даже с такого расстояния Авиш понял, что Джорджина была красоткой.

Поэтому Лидер с узким лицом оказался рядом с Ла Бушери, когда тот подошел к столику Джорджины со взглядом полным ярости, причину которой она знала, хотя и не выдала ее Хэверсу. Сам Хэверс забыл о существовании Ла Бушери после того ироничного кивка. Он сидел, сгорбив спину и ссутулив плечи, и безразлично глядел в стакан, когда у столика появилось двое людей, смотрящих на Джорджину.

– Мисс Кертис… – голос Ла Бушери был как раз таким строгим, как нужно, – …я сейчас же отвезу вас домой.

Он наклонился, чтобы окутать накидкой ее плечи, но Авиш опередил его, оказав услугу с излишней бесцеремонностью, поскольку они еще не были представлены друг другу. Именно на такую реакцию Ла Бушери и надеялся, и, несмотря ни на что, его гнев несколько поутих.

– Пожалуйста, можно, я еще тут посижу! – воскликнула Джорджина обиженным голоском.

Из-под вуали она бросила на Авиша томный взгляд, придавший ему смелости подольше задержать руки на ее плечах, набрасывая на них накидку. Джорджина играла испорченную и довольно дерзкую дебютантку, приветствующую бесцеремонность и одновременно готовую обижаться на нее так сильно, чтобы провоцировать дуэли. Она улыбнулась и бросила на Авиша надменный взгляд.

– Кто этот человек? – резко спросила она у Ла Бушери.

– Я не буду представлять тебя уважаемому человеку в таком месте, – строго ответил Ла Бушери. – Тебе повезло, что я не отправил тебя к твоему отцу. А теперь вставай, мы уходим.

Она покорно встала.

– О, не кипятись, Ла Бушери, – сказал Авиш, пытаясь умаслить толстяка. – Чего в этом страшного? Если ты представишь меня мисс Кертис, я буду очень благодарен. Возможно, она позволит мне сопроводить ее домой. А ты останешься с остальными гостями, я все равно уже тут был.

Март Хэверс, все это время держа глаза опущенными, наблюдал за разноцветными отражениями людей, двигающимися у него в стакане. Он знал, что это случится. Он уже видел Джорджину в действии. И даже изредка сам принимал участие в подобных спектаклях, но, хотя не обладал таким талантом к перевоплощению. Ла Бушери позаботился о том, чтобы его подготовка включала в себя этикет, и при желании он мог сойти за представителя высшего класса.

До Хэверса донеслись вежливые, цветистые фразы и возражения. Затем Джорджина взмахнула пышными юбками и ушла в облаке парфюма под руку с Авишем. Как только они оказались вне досягаемости, Ла Бушери тихо, но резко фыркнул и дал волю эмоциям. Он говорил негромко, поскольку знал, что на него смотрит много народу, но его слова были страшны.

ЛИШЬ ЧУТЬ сгорбив плечи, Хэверс спокойно выдержал бурю ругательств. Но у Пушера Дингла округлились глаза. Очевидно, он ожидал, что Хэверс вцепится толстяку в горло. Но Март просто сидел с бесстрастным лицом, угрюмо нахмурив брови, пока Ла Бушери тихим голосом изливал поток колких фраз, насыщенных грязными ругательствами.

Впрочем, годы опасности приучили обоих к осторожности, поэтому единственным, что могло хоть как-то выдать Ла Бушери, был короткий приказ Хэверсу вернуться туда, откуда тот пришел.

– Еще рано, – ответил Март, впервые заговорив с того момента, как Ла Бушери разразился тирадой.

Он знал, какое оружие нужно использовать против старика – безразличие, которого он совершенно не ощущал.

Ла Бушери открыл было рот, но тут же закрыл его. Резким движением руки он поправил накидку, образовав вокруг себя вихрь ярких красок.

– Немедленно, – сказал он. – Хочу сказать – живо\

Хэверс подозвал официанта и попросил пополнить стакан. Ла Бушери нахмурился. Он заметил, что у Марта почти пустой бумажник.

И Хэверс увидел взгляд Ла Бушери. Движимый жаждой продемонстрировать свою независимость, он ухмыльнулся.

– Знаю, – сказал он. – Я на мели. Но я только что получил работу, которая улучшит мое положение. Да, Пушер?

Глаза Пушера Дингла предостерегающе сверкнули. Ла Бушери взглянул на толстячка.