Павел Иевлев - Последний выбор

— Как вы, дорогие мои?

— Не так все и страшно! — оптимистично заявила Меланта, — хотя бывали в моей жизни моменты и получше. В это место приятнее впускать, чем выпускать оттуда.

Она откровенно похлопала себя внизу живота.

— Мы справились, муж наш, — тихо сказала Алистелия.

— Мальчик — мой, — с гордостью сообщила Таира.

— Пфуй, девочки лучше! — засмеялась Меланта. — Ты кого больше любишь, мальчиков, или девочек?

— Я вас люблю, — сказал я машинально, не вдумываясь.

В тот конкретный момент это было чистейшей правдой, но все вдруг как-то странно замолчали и уставились на меня так, как будто я невесть чего ляпнул. Мне аж неловко стало.

— Да потрогай ты их уже! — со смехом нарушила смущенное молчание Меланта, — они не стеклянные!

Младенцев уложили на один широкий столик с мягким углублением, и они были, на мой взгляд, совершенно одинаковыми. Не розовыми и щекастыми, а слегка сизоватыми и очень маленькими. Глазки закрыты, носики сопят, а больше ничего не видно из-за пеленок. Как они их различать-то будут?

— И который тут мальчик? — спросил я неуверенно.

— Вот мой сын! — сказала Тайра, без колебаний ткнув пальцев в левого. На мой взгляд, он ровно ничем не отличается от остальных.

Я осторожно коснулся его щеки. Сын (мой сын, мамадорогая!), недовольно пошевелил в ответ носом. Ну вот я и стал отцом. Сразу троих. Теперь они будут как-то расти, умнеть, с ними надо будет что-то делать… К горшку, там, приучать, учить чтению… Что еще с детьми делают? В эту секунду я с ужасом осознал, что совершенно не готов быть отцом. Я полностью и всецело отвечаю за эти три жизни? Да я вообще не представляю себе, что с ними делать! Я про себя до сих пор иногда думаю: «Вот, вырасту, и тогда…».

Меланта эмпатически уловила мою панику и, приподнявшись на кровати, усадила рядом, на край. Обняла за плечи, смешно фыркнула ежиком в ухо.

— Перестань! — сказала она весело, — все дети так или иначе вырастают.

— Но я не знаю, как…

— Никто не знает! — смеется она. — Нет никакого правильного способа растить детей. Они сами вырастут, как лопухи на обочине. И в любом случае не будут такими, как ты себе представляешь, так что даже не начинай представлять!

— Не волнуйся, муж мой! — добавила Алистелия, — я позабочусь о них!

— Мужчине нет надо думать про младенец! — веско подвела итог Таира. — Мужчина учить его драться после!

Я не чувствовал в себе таланта научить кого-то драться, но подумал, что эта проблема встанет еще не завтра. Сейчас у них есть на троих шесть отличных сисек и больше ничего не требуется. С остальным будем разбираться по ходу жизни. Переживать рядом с Мелантой все равно невозможно, так что я поддался ее ментальному позитиву и начал просто радоваться. В конце концов, у меня же дети родились!

— Обмыв копыт! — строго сказал встретивший меня в холле Зеленый.

— Давняя священная традиция! — подтвердил Иван.

Я подозрительно огляделся — Ольги не было.

— Смылась рыжая, — подтвердил Зеленый. — Как тот Карлсон, пообещав вернуться. Унеслась куда-то с инквизитором, или кто он там. О чем-то они договариваться будут, но нас это вроде как не касается.

— У нас своих дел полно, — подтвердил Иван, — но это подождет. А вот копыта настоятельно требуют немедленного обмыва. Твоих когда выпустят?

— Вроде бы уже завтра. Все благополучно прошло.

— Девочка-мальчик-девочка? Сложно будет пацану, — вздохнул Зеленый, — сестры — дело такое… Но, между тем — копыта ждут! Поехали!

Оказывается, они приехали на УАЗе, выгрузив его из дирижабля. Тот так и висел над площадью, потому что никакой парковки для него тут не предусмотрено. Но энергии у нас много, мы под пробку залили энерготанк в башне. Висеть вот так он, наверное, тысячу лет может.

В кают-компании Лена накрывала на стол, расставляя тарелки. С камбуза вкусно пахнет жареным мясом, об ноги интенсивно обтираются два заинтригованных этим запахом кота — рыжий и сиамский. Каждый из них старательно делает вид, что он единственный, игнорируя соперника.

— Забрал своих? — сообразил, увидев сиамца, я.

— Да, здесь они, — кивнул Иван, — не без приключений, но добрались. Идея отправить их с цыганами оказалась не такой хорошей, как выглядела.

— Как и все остальные наши идеи, — покивал Зеленый.

— Я чего-то еще пропустил? — напрягся я.

— Потом, — отмахнулись оба, — сначала копыта!

— Здрасьте, дядя Артём! — поприветствовала меня зашедшая из коридора Василиса, — поздравляю с Днем Рождения детей! Это вам! Цыганский сувенир! От дяди Малки!

В деревянной, выстланной алым бархатом коробочке лежат три маленьких золотых серьги. Простые тонкие золотые колечки с замочком, пропущенные через бусины черного камня. Я провел по ним пальцем и понял, что они куда ценнее, чем кажутся. Это маркеры, такие же, как черный диск, что таскает на груди Таира. Если вдеть их в уши детям, то я всегда смогу их найти. Другое дело, что колоть им уши еще не скоро, это же не цыганята, которые с младенчества в таких цацках. А мальчику так и вовсе, наверное, лишнее. Хотя сейчас на Родине пирсинг в моде…

— С Днем Рождения твоих малышей! — поздравила меня Светлана, Иванова жена. — Дорогой, неси свои напитки! Будем праздновать!

И правда, День рождения же. Самый первый. А кстати, какое сегодня число? И по какому календарю? Какого среза? Да, с гороскопами у моих детей будут сложности. И это только первое, что пришло в голову…

— Расслабься! — хлопнул меня по плечу Зеленый. — Дети — это здорово! Наливай, кэп!

— Серьезно, Артём, — Иван загремел посудой, — поначалу теряешься, конечно, но потом понимаешь, что все куда хуже, чем ты думал…

— Паап! — возмутилась Василиса.

— Но никогда, никогда не пожалеешь, поверь! — добавил он, подмигнув дочери.

Утешили, блин, опытные папаши.

Положительный момент напитков Ивана — от них нет похмелья. Впрочем, мы и не злоупотребляли. Так, посидели скромно, как семейные люди с семейным человеком. Я только сейчас начинаю ловить в себе это ощущение. Что я семейный человек, а не герой в модном литературном жанре адьюльт-фэнтези, который даже большее днище, чем мои пиздецомы.

Дети все меняют.

С утра Зеленый отвез меня в больницу на УАЗе и умотал по делам — что-то они там с Иваном придумали насчет мораториума. Интересно, но сейчас все мои мысли тут, с детьми и женами. Пытаюсь осознать свое место в жизни, так сказать. Моё — в их жизни. И их — в моей.

На выписку явился давешний представитель Конгрегации, имя которого я так и не вспомнил и про себя называл просто «Инквизитором». Что-то в нем есть такое, зловещее.

— Какие планы? — поинтересовался он нейтральным тоном.

— Без понятия, — честно признался я.

В последнее время даже не пытаюсь строить планы, слишком много сюрпризов. И инквизитор подкинул очередной.