Александр Бахмет - 15-кратный зум [СИ]

Подошла Изабель. Поцеловав меня, она развернулась к сутенёру и, глядя ему в глаза, пошевелила в воздухе своим очередным обоюдоострым шедевром. Мужик подождал, пока она отойдёт, и осторожно выдохнул. Он прижал ко рту ладонь и сочувственно произнёс:

— Я… молчу…

В этот момент раздалось:

— Всем стоять! Оружие на пол!

В вестибюль вбежало шесть полисменов. Они замерли, огляделись, а через пару секунд с грохотом уронили на пол свои пистолеты и подняли руки. Старший этой группы, капитан, единственный остался стоять с пистолетом, но он боялся направить его на кого-либо. Я услышал только громкое перешёптывание, как в театре, которое слышно даже на галёрке:

— Вы чего, идиоты, бросили оружие?

— Капитан, посмотри вокруг и перед собой. У неё в руках РПН-120. Она порежет нас на части за две секунды вместе с дверьми и машинами по ту сторону улицы.

Взгляды полисменов были направлены на Корасон.

Я вынужден был взять инициативу в свои руки.

— Офицер, извините! У нас произошло недоразумение, мы уже всё утрясли. Девочки, опустили стволы!

Мои женщины неторопливо убрали пистолеты, автоматы и ножи по сумкам, чехлам и карманам. Только Корасон ограничилась тем, что развернула пулемёт стволом вверх. Полисмены робко подняли своё оружие. Капитан подошёл ко мне.

— Нас вызвал охранник. Сказал, что назревает перестрелка.

— Наверное, это моя вина. Мы с этим господином не поняли друг друга и я…

— Нет-нет! У меня к вам нет никаких претензий, — сутенёр попятился к дверям, но полисмен уже поймал его сканером и получил данные. Он нахмурился.

Затем он навёл "нос" на меня. Его глаза блеснули.

— О-о-о! Мухаммед Али?! Я могу представить, что здесь произошло, даже не глядя в записи камер наблюдения! — он чуть поклонился мне. — Извините, у нас такое бывает. Вы не желаете написать заявление на этого человека?

— Нет! Я, в общем-то, не совсем был прав. А почему вы называете меня Мухаммед Али?

— Потому что я сам мусульманин. И знаю, что потомок Пророка имеет право носить его имя, — он снова чуть склонил голову. — Мне пока что не попадались люди, скрывающие своё родство с ним.

Хм. Кажется, он меня упрекнул.

— Мне просто не хотелось это афишировать. Главное — это дела. Согласны?

— Конечно. Но имя обязывает. Недопустимо осрамить имя великого предка.

— Это мой предок, — огрызнулся я. — И я его не осрамлю! Аллах тому свидетель. Но совсем не обязательно кричать на всех углах об этом.

Капитан покачал головой, я так и не понял, что он хотел этим сказать. Он уже собирался уйти, как вдруг опять повернулся ко мне.

— Кстати, а вы в курсе? Исследовательская группа Глена Ричардса из Римского Университета Земли доказала, что пророк Мухаммед был, всё-таки, потомком пророка Иисуса.

— Да? — я пожал плечами. — Возможно… Но это ничего не меняет.

— Меняет, — проворчал капитан. — Идём, парни!

Мы усаживались во флайеры. Изабель взялась отвести маленький флайер, в котором прилетели мы с Марковым, Габэ решила лететь с ней, а все остальные загрузились в большой. Я старался ни на кого не смотреть, мало приятного — так влипнуть. Натача положила мне подбородок на плечо, так что её губы оказались возле моего уха.

— Не только мы ведём себя как дети. И ещё кое-кто…

Я раздражённо повёл плечом, но Натача не отодвинулась, а наоборот — обняла и чмокнула меня в щеку. По другую сторону возле меня сидела Корасон. Я глянул на неё, и она сверкнула глазами, потом чуть прищурилась и с улыбкой отвернулась.

— Роксана! — окликнул я Старшего Помощника. — А кто сейчас моя секретарша?

— Это я, милый, — театральным голосом произнесла Корасон. — Не зря же я таскала с собой пулемёт. Надеюсь, что ты вознаградишь мои старания?

Все рассмеялись и долго не могли успокоиться, а у Дейлы даже началась икота.

Дома я, конечно, постарался как мог, но Корасон, как я понял, была не очень довольна. Нет, с питьём надо прекращать. Правда, сыграл роль и тот факт, что уже был третий час ночи, а если я не выспался, то из меня никудышний любовник.

Корасон только с первого взгляда могла показаться грубоватой. На самом деле она была более чувствительна, чем кто-либо. Иногда она была непосредственна как ребёнок, легко обижалась, но, к счастью, легко забывала обиды.

Утром я умудрился проснуться раньше положенного времени и отключил будильник. Я вспомнил! Моей одиннадцатой жене сегодня двадцать восемь! Я быстренько оделся и выскользнул в коридор. Из каюты Корасон доносилось повизгивание шуруповёрта. Я нажал кнопку звонка, и почти сразу же дверь распахнулась. Смуглое лицо Саль-ялы в защитных очках выглянуло в проём.

— Мы уже скоро! — сказала она.

— Давайте и я что-то помогу, — предложил я свои услуги.

В комнате был полный кавардак, и мне показалось, что на наведение порядка понадобится как минимум неделя. Натача, лёжа на строительных лесах, привинчивала светильники, Назира и Габэ прокладывали трубы к новой душевой кабинке, Хафиза крепила ткань на стены строительным степлером. Мебель вся стояла дыбом. Кругом валялись обрезки пластика, металлических профилей, звукоизолирующих матов, коробки с инструментом и крепежом. Роксана и Зульфия прекратили возню с ковровым рулоном. Старший Помощник подошла ко мне.

— Али! Твоя задача — продержать Корасон ещё хотя бы час.

— А лучше — два! — поправила Натача.

— Я столько не смогу, — шутливо пожаловался я.

— Надо! — Роксана была необычайно категоричной. — Ну, постарайся, — она чмокнула меня в щеку.

Конечно, чтобы всё выглядело необычным сюрпризом для Корасон, надо постараться. У нас почти сложилось правило, что на день рождения мы устраиваем ремонт каюты виновницы торжества. Иногда обходимся малым — что-то новенькое из мебели, новые обои… Иногда эти сюрпризы вырастают в капитальный ремонт, который происходит в ночь накануне торжества. Так что, секретарское дежурство Корасон было не случайным, а вот я сделал своим жёнам пакость — вместо спокойной работы с самого вечера они возились с моими проблемами, да ещё не спали ночью. Когда я осознал масштаб содеянного, мне стало нехорошо. Минимум, что я мог сделать — развлекать свою одиннадцатую жену до тех пор, пока ремонт не будет закончен.

Я вернулся в свою каюту и тихонько нырнул под одеяло. К счастью, Корасон не проснулась. Призрачный свет ночника едва освещал её лицо. Уголки губ были печально опущены. Поскольку мы легли очень поздно, то она сможет проспать ещё часа три.

Я припомнил, какая она была перед свадьбой. Рослая, стройная, правда, худощавой её назвать было нельзя — как-никак, а восемьдесят килограмм она тогда уже весила. Она милостиво разрешила мне не нести её на руках по трапу, это было бы слишком рискованно. Даже во время беременности она сохранила свои тренировки, правда, Назира ей не позволяла сильно нагружаться. Непосредственно перед родами она поправилась, и её прежний вес уже не вернулся, сейчас Корасон весила чуть меньше сотни, хотя впечатления полной не производила. Стоило во время стычки с аборигенами на очередной планете ей только показаться, как конфликт тут же благополучно завершался в нашу пользу. Правда, появлялась она не одна, а в компании со своим любимым пулемётом. Пираты?… Ну, они вообще не знали о существовании Корасон, а тем более, что она проникла к ним на корабль. Для них это был неприятный сюрприз. Когда мы их вытеснили после тяжёлого получасового боя, они быстро отчалили, чтобы залатать то, что осталось. Я, правда, не уверен, что можно было залатать это решето. Корасон, набирая ленту, чередует патроны: один — бронебойный, один — трассирующий, один — зажигательный. Иногда добавляет осколочный. У них не осталось ни одного целого иллюминатора. И их корыто не сгорело только потому, что космический вакуум не способствует горению. Когда эти негодяи отстыковались, она прилетела к нам своим ходом, используя пулемёт вместо двигателя.