Терри Пратчетт - Мерцание экрана

– Мы ведь когда-то встречались, верно? – спросил он. – Я посещаю почти все съезды коллекционеров. Вы были на фестивале-аукционе любителей пластинок в Бленхейме?

– СЛОЖНО СКАЗАТЬ. Я МНОГО ГДЕ БЫВАЮ.

– В тот день у аукционщика случился инфаркт.

– АХ ДА. КАЖЕТСЯ, ПРИПОМИНАЮ. Я ЗАГЛЯДЫВАЛ ТУДА НА ПАРУ МИНУТ.

– Мне показалось, что приобретать там особо нечего.

– НУ НЕ ЗНАЮ. СОРОК ТРИ ГОДА – ДОВОЛЬНО НЕПЛОХО.

…Ну хорошо, инспектор. Может, и шесть стаканов. Но я все равно считаю, что выпивка тут ни при чем. Находит же порой такое чувство, словно заранее знаешь, что сейчас произойдет? Что? На тебя не находит? Ладно, не важно. Возможно, я и был слегка не в себе, но мне вдруг сделалось довольно неуютно. Да и любому бы сделалось. Даже такому, как ты.

– Уэйн, – говорю. – Завязывай уже. Попробуй сосредоточиться, и он уйдет. Успокойся, пожалуйста, сделай глубокий вдох. Здесь явно что-то нечисто.

Но это было все равно, что говорить с кирпичной стеной. Я видел, каким становится Уэйн, когда встречается с другими коллекционерами – они иногда устраивают собрания по выходным. Или когда случайно пересекаются в лавке. Очень странные люди. Но страннее этого я в жизни не видел! Он был реально не от мира сего.

– Уэйн!

Но они оба уже не обращали на меня внимания. Осколки разума в моем мозгу подпрыгивали на месте и кричали что-то такое, во что я никак не мог поверить.

– О ДА, ЭТИ У МЕНЯ ЕСТЬ, – говорил гость, повернувшись к Уэйну, – ЭЛВИС ПРЕСЛИ, БАДДИ ХОЛЛИ, ДЖИМ МОРРИСОН, ДЖИМИ ХЕНДРИКС, ДЖОН ЛЕННОН…

– Довольно широкий диапазон по стилям, – похвалил Уэйн. – А Битлы у вас есть?

– ЕЩЕ НЕ ВСЕ.

И вот – клянусь! – они принялись болтать о музыке. Помню, как мистер Друг рассказывал, что у него имеется полное собрание композиторов семнадцатого, восемнадцатого и девятнадцатого веков. Ну конечно, чего еще следовало ожидать?

Я всегда вписывался за Уэйна – еще с начальной школы. Чувствую, дело дрянь, надо что-то делать. Тогда я хватаю мистера Друга за плечо и размахиваюсь кулаком, чтобы как следует влупить в эту ухмыляющуюся маску.

Но он поднимает вдруг руку, и кулак натыкается на невидимую, но вязкую, как патока, стену. Затем он снимает маску, говорит мне пару слов и очень нежно берет Уэйна за руку…

А потом взорвался усилок, потому что Уэйн, как я уже говорил, не шибко разбирался в электричестве, а в церковном зале была проводка какого-то тысяча восемьсот мохнатого года. И тут началось – вспыхнули декорации, все заорали, забегали туда-сюда. Дальше – все как в тумане, более-менее пришел в себя я только на стоянке. Половина волос обгорела, церковь пылает как фейерверк, в общем, ужас.

Да, я тоже не понимаю, почему его не нашли. Что, даже зубов не осталось?

Нет, я не знаю, где он может быть… Не думаю. Вряд ли он кому-то задолжал.

(Честно говоря, мне кажется, он нашел новую работу. Допустим, есть коллекционер, у которого собраны все – и Пресли, и Хендрикс, и Леннон, и Холли. Причем это единственная в своем роде коллекция. Другой такой нет и никогда не будет. Уэйн ни за что бы не упустил такой шанс. Думаю, сейчас он уже с невероятной осторожностью вынимает их из чехольчиков и с любовью крутит на ночных «вертушках»…)

Прошу прощения. Это я сам с собой.

Я одного не понимаю. Вернее, я много чего не понимаю, но сейчас меня волнует только один вопрос.

Зачем мистеру Другу понадобилось надевать маску?

Да потому что под маской он выглядел точно так же, деб… офицер!

Что он мне сказал? Полагаю, то же самое, что привычно говорит многим. Наверное, это был намек. Он сказал: «ЕЗЖАЙ ОСТОРОЖНЕЕ».

Нет. Нет, я серьезно. Спасибо, пройдусь пешком.

Да, конечно. Легкой мне дороги…

Этот рассказ публиковался в антологии «Цифровые сны» под редакцией Дэйва Барретта. У меня возникало искушение «обновить» его – ведь речь, в конце концов, идет о Виртуальной Реальности, ха-ха! Я такой старый, что помню, с чего она начиналась. Но потом я подумал – какой смысл в этих переделках? Вдобавок это будет выглядеть как жульничество.

Мне просто понравилась идея истории о дружелюбном ремонтнике – не очень умном, но хорошо разбирающемся в машинах, который колесит по этому спящему, тихому и скучному миру. Все разваливается, знания тают, а он так и гоняет свой фургон по сонным улицам, помогая людям видеть сны.

Теперь, спустя много лет, все это кажется до мурашек похожим на то, к чему мы идем.

Никогда не принимал идею машин, помещенных внутрь людей. В конце концов, это противоестественно. Люди скажут: «Эй, а как же кардиостимуляторы, искусственные почки и так далее?» Но ведь это же все равно машины, как ни крути.

Кстати, некоторые из них работают на ядерных батарейках. И не говорите мне, что это нормально.

Однажды я попробовал поставить себе имплант. Он должен был высвечивать раз в секунду время в нижнем левом углу глазного яблока маленькими красными цифрами. Мне сказали, что это очень удобно для занятого работника, который постоянно должен быть в курсе – ну, на подсознательном уровне, – сколько сейчас времени. Только мой имплант обнулялся до вторника 1 января 1980 г. всякий раз, когда я моргал. Я сдал его по гарантии, но продавец все равно попытался всучить мне другой – способный показывать местное время в двенадцати разных столицах плюс отчеты с фондовых рынков, и еще кучу всякой ерунды. Тут ведь какая получается штука: когда вы пойдете с этим устройством, я извиняюсь, отлить, то перед вами будут мелькать красные циферки, указывающие на расстояние и угол атаки, а писсуар превратится в векторное изображение. Бип-бип! Целься… Огонь!..

…Она уже бродит где-то рядом. Возможно, вы ее уже видели. Или его. Это как бессмертие…

Короче, не люблю я машины в людях. Не любил и любить не буду никогда.

Я потому об этом вспомнил, что, когда вошел в квартиру, в глазах полицейского возле двери застыл именно тот панический взгляд, с которым они слушают свое внутреннее радио.

Наверное, на бумаге идея выглядела отлично: вся статистика правонарушений, доставляемая прямо в мозг. Только от такого шума у них постоянно головы болят. И что хорошего в том, что, когда рядом проезжает такси, у них тут же возникает желание взять квитанцию за проезд до какого-нибудь Рушди Роад, 27? Ладно, шучу.

Как только я вошел, в нос немедленно ударил характерный запах.

Впрочем, не трупный. От этой вони они избавляются в первую очередь.

Нет, просто запах затхлости. Так часто воняет старый дешевый пластик. Это того рода запах, каким пахнет место, которое вроде должно быть грязным, только грязи вокруг не видать – запах, так сказать, затертой чистоты. Так бывает, когда вы, скажем, взрослеете и уезжаете из дома, и мама держит вашу детскую комнату нетронутой в течение десяти лет. Вот здесь вся квартира была такой, только моделей самолетиков под потолком не хватало.