Александр Хиневич - Неизведанные гати судьбы [СИ]

Однако через два дня, под вечер, на лесной дороге, отряд анархистов попал в засаду. В них без всякого предупреждения и каких-либо переговоров, со всех сторон начали стрелять какие-то бандиты или партизаны. В последнее время особой разницы между первыми и вторыми не было. Проще говоря, уйти живыми из-под прямого обстрела удалось лишь Николаю и Дмитрию, так как их лошади пали сразу же после первого залпа, а они сами свалившись в придорожный кустарник, отделались лишь небольшими лёгкими ранениями.

Проползая через кустарник они обнаружили своего раненного в грудь командира. Забрав его, они втроём, по небольшой ложбине, скрытой дикорастущим кустарником, смогли удалиться на версту, от места засады на дороге. Перевязав друг друга и Батьку Кондрата, они напились воды из обнаруженного родника, после чего, обессиленные сразу же уснули в лесной ложбине.

На следующее утро Митька осторожно вернулся на то место, где была устроена засада на их отряд. По его словам, живыми он там никого не обнаружил. Дюжина убитых товарищей лежала в кустарнике возле дороги. Было заметно, что всех раненых бойцов бандиты добивали штыками. Рядом с раздетыми телами находились восемь трупов лошадей. Сёдла, уздечки и чересседельные сумки отсутствовали. Мешков с продуктами и боеприпасами, а также личного оружия погибших бойцов нигде не было. Видать нападающие всё что смогли, забрали с собой.

Осматривая место побоища, Дмитрий случайно заметил в кустах у дороги какой-то тёмный свёрток, его видать из-за наступающей темноты не заметили собирающие трофеи. Добравшись до свёртка и вытащив его из кустов, Митька с удивлением узнал котомку Мирона, погибшего друга. В котомке лежали: половинка подсохшего каравая, несколько головок лука и чеснока, пара кружков домашней кровяной колбасы, заботливо завёрнутый в тряпицу кусочек сала, а также шесть пачек патронов для «Нагана», деревянные миска с ложкой, кружка из самоварного железа, запасные портянки и чистая нательная рубаха. Вот со всем этим добром, Митька и возвернулся к Николаю с Иваном Демьянычем.

Патроны для «Нагана» разделили по братски, каждому досталось по две непочатые пачки. Нательная рубаха пошла на бинты для перевязки, а вот продукты из котомки Мирона, Николай и Дмитрий смогли растянуть только лишь на два с половиной дня…

Закончив свой рассказ Николай о чём-то ненадолго задумался. Пока он пребывал в своей задумчивости, кулеш сварился. Кормиться моим друзьям-анархистам пришлось по очереди, из деревянной миски найденной в котомке Мирона. Первым делом бойцы покормили командира, а потом уже Николай с Дмитрием поели с одной чашки, благо у каждого в сапоге была своя ложка. Пока бойцы трапезничали, я сделал большую волокушу, чтобы доставить тяжелораненого Ивана Демьяныча к нам в поселение.

Под вечер мы уже были в Урманном. Всех троих для начала определили в баньку, там они смогли помыться, а уже после, в предбаннике, моя матушка занялась ранами Ивана Демьяныча, а Яринка обрабатывала лёгкие ранения Дмитрия и Николая. Пока наши целительницы занимались ранеными, я сходил до поселянской Управы, и рассказал отцу о своей встрече в урмане с нашими друзьями-анархистами из Томска. Заодно пересказал всё, что поведал Николай об уничтожении отряда анархистов.

Через две недели, все раненые, благодаря нашим целительницам, окончательно пошли на поправку. Нас с отцом и тестем, всё это время к раненым не допускали, у целителей свои правила и не нам их нарушать. Так или иначе, но у Митьки и Николы раны уже почти совсем затянулись, а вот здоровье Батьки Кондрата стало восстанавливаться только лишь к концу второй недели. Он даже пытался самостоятельно, изредка, с палочкой, потихоньку ходить у нас на заднем дворе. Во время этих попыток прогулок, Николай с Митькой постоянно находились рядом со своим боевым командиром, и всегда были готовы поддержать Ивана Демьяныча, если у того вдруг не останется сил.

А ещё через неделю, к нам домой пришёл Светозар и пригласил наших друзей-анархистов в поселянскую Управу. Мы собрались и потихоньку пошли по улице, ибо Иван Демьяныч ещё не мог быстро ходить. Едва мы вышли на площадь, как наши друзья из Томска остановились и замерли. Я сначала не мог понять причины их остановки, а потому увидел, что они втроём стоят и смотрят на чёрный флаг с надписью «Анархия — Мать порядка!», который развевался над нашей Управой.

После взаимных приветствий, и вежливых вопросов о состоянии здоровья наших гостей, мы все разместились в рабочем кабинете отца за большим накрытым столом. Судя по уставшему виду Светозара, было понятно, кто занимался приготовлением стола. Всё что появилось на столе радовало всеобщий взор. Взгляды всех присутствующих были устремлены на блюда с различными вкусностями, и на гордость моего отца, стаканы в серебряных подстаканниках. Посредине стола, сияя своими начищенными боками, возвышался трёхведёрный самовар с заварным чайником на верхней крышке. Отец сразу же познакомил наших друзей-анархистов из Томска с поселянским старостой Чеславом Нечаевичем, после чего, предложил всем подкрепиться и отведать хорошего чаю.

Когда через час общая трапеза закончилась, и все насладились ароматным чаем с лесными травами, мой отец прервал всеобщее молчание, обратившись к Батьке Кондрату:

— Иван Демьяныч, мы рады видеть вас и ваших товарищей у нас в поселении. Хотелось бы вас попросить, чтобы вы нам поведали, что нынче в мире и стране происходит, ну и про жизнь в наших краях тоже желательно послушать. Так что вы, пожалуйста, не откажите в нашей просьбе.

— Ярослав Всеволодович, я немного не понял смысла вашей просьбы. Разве ваши артельные торговые представительства в разных городах, не сообщают вам последние новости?! — удивился Батька Кондрат.

— Всё дело в том, Иван Демьяныч, что все наши артельные представительства были закрыты вскоре после нашей встречи в Томске. Так что все наши прошлые источники новостей, уже давно прекратили своё существование. Вы возможно можете не поверить, но вот уже больше трёх лет, наше таёжное поселение живёт обособлено от остального мира, и что там ранее происходило, и нынче происходит, нам неведомо.

— Погодите, Ярослав Всеволодович, вы хотите сказать, что за прошедшие три года, вы никого из представителей внешнего мира не видели, и никаких новостей не слышали?

— Немного не так. Появлялись в наших краях, как вы выразились, «представители внешнего мира». Один раз появились представители какой-то власти, но они увидев наш флаг над Управой, тут же уехали не сказав нам ни слова. А в остальные разы появлялись только бандиты и душегубы всяческие. Они хотели на поселение наше напасть и ограбить его, да вот только ничегошеньки у них не вышло. Отпор они получили от наших поселян.