Александр Хиневич - Неизведанные гати судьбы [СИ]

— Погоди, Иваныч, ты хочешь сказать, что эти английские чопорные джентльмены являются евреями?

— Нет, Семён. Как раз джентльмены изначально евреями и не являлись. Само английское слово «джентльмен», указывает, что «человек не является иудеем, но признаёт власть иудеев». Евреи находятся в более высоких кругах Англии, они уже давно заседают в палате лордов. Джентльмены появились лишь после того, как войсками саксов, прибывших из Европы на острова, всё высшее английское дворянство было под корень уничтожено. Выживших жителей островов, благородного происхождения, кто согласился лояльно относиться к представителям новой власти, и смог себе выкупить у захватчиков хороший участок земли, стали называть «джентльменами». Впоследствии, это стало определением аристократов нового поколения. Те из джентльменов, кто смог выслужиться перед новой властью, получали следующее звание «эсквайр». По прошествии времени, «джентльменом» начали называть любого мужчину, живущего на доходы с капитала и имеющего возможность не работать. Заметь, даже пираты различных морей и прочие разбойники называли себя «джентльменами удачи», ибо они никогда не работали и жили только с доходов от награбленного.

— Откуда такие глубокие познания?

— Ты похоже забыл, что я когда-то защитил учёную степень магистра юстиции в Берлинском университете. Вот там, нам такие знания и преподавали, — сказал Иван Иваныч и начал заваривать свежую порцию чая.

Открыв дверь, я спокойно зашёл в свой рабочий кабинет, но ни Иван, ни Семён, на меня не обратили никакого внимания, до того они увлеклись своим разговором.

— Здравия и доброго дня, — поздоровался я, и заметил как у обоих вздрогнули плечи. — О чём опять спорите?

— И тебе доброго здравия, Демид Ярославич, — произнёс мой помощник, заливая заварной чайник кипятком из самовара. — Семёну Марковичу захотелось продолжить наш ночной разговор. Как он мне заявил, «деяния германского канцлера ему нормально спать не дают». Вот я и пытаюсь ему объяснить, чтобы он поменьше думал о том, что происходит в нынешней Германии, а больше времени уделял тому, что в нашей стране сейчас творится.

— Здравствуй, Демид Ярославич, — сказал Семён, и подойдя к шкафу, достал из него чайную чашку для меня. — Иван Иваныч не совсем прав. Мы должны знать и понимать, что в нынешнем мире происходит. А его богатейший жизненный опыт помогает мне выявить то, на что остальные люди не обратили внимания. В своей книге германский канцлер написал, что «видит расширение жизненного пространства для немцев на востоке». Вот я и высказал своё мнение, что ещё сидя в тюрьме, будущий канцлер продумывал планы, как напасть на нашу страну. Ведь наш Советский Союз, как раз на востоке от Германии находится. Иван Иваныч посмеялся надо мной и заявил, что «не нужно вырывать отдельные фразы из общего текста, и делать из них различные страшилки для народа». Ты можешь рассудить кто из нас двух прав?

— Могу, но чуть погодя, Семён Маркович. Иван Иваныч, скажи, как тут в Управе дела обстоят?

— У нас всё в полном порядке. Охрана возле оружейки уже сменилась. Сидельца завтраком и обедом покормили, и два раза по нужде на задний двор выводили. Около часа назад, водитель грузовика попросил что-нибудь почитать. Я ему дал книжку, так что, он сейчас лежит на топчане в оружейке и читает.

— А что за книгу, ты ему дал?

— «Остров Сахалин» Антона Чехова. Я эту книгу вместе с другими, как-то на базаре в Барнауле выменял у старушки на шматок сала. Она сказала, что внуков кормить нечем, вот я и сподобился на обмен. Книжки хорошие, все изданы в прошлом веке, — ответил Иван Иваныч, и «поженив» чай, разлил его по чашкам.

Добавив в чайные чашки кипятку из самовара мы расселись за столом. Пару минут в тишине мы наслаждались чаем, а потом не выдержал Семён.

— Демид Ярославич, так ты ответишь на мой вопрос, кто из нас двух прав?

— Вы оба правы. Ты, когда сказал, что «мы должны знать и понимать, что в нынешнем мире происходит», а Иван Иваныч, когда ответил, что «не нужно вырывать отдельные фразы из общего текста, и делать из них различные страшилки для народа». Когда я прочитал в книге высказывание про «расширение жизненного пространства для немцев на востоке», то понял, что он мечтает о восстановлении государства в границах Священной Римской империи германской нации. Он хочет присоединить к своему Третьему Рейху территории на востоке, то есть земли Австрии.

— Почему именно Австрии?! — удивился Семён.

— Потому что Австрия, на германском языке, звучит не иначе как «Остеррейх», и переводится на русский язык как «Восточная империя». Так что все его помыслы указанные в книге направлены на воссоединение Австрии с Германией в единое государство. Насчёт твоего мнения о том, что «канцлер продумывал планы, как напасть на нашу страну» пока говорить рано. Сам хорошенько подумай, разве он похож на сумасшедшего человека, готового выступить армией, численностью в сто тысяч человек против миллионной армии нашей страны? Тем более, что сейчас германский канцлер призывает все европейские страны к всеобщему разоружению, и отказу от содержаний армий в Европе. Вот только никто из европейских правителей и политиков его слушать не хочет, и разоружаться не желает.

— Значит, ты считаешь, что Германия на нас не нападёт?

— Я такого не говорил, Семён Маркович. Не нужно делать из меня какого-то пророка, или стратега разбирающегося в тонкостях европейской политики. Но могу тебе сказать одно, ежели ты когда-нибудь услышишь, что Германия присоединила к себе Австрию, или, например, победила Францию, то будь уверен, Германия может пойти войной против кого угодно, даже против нашей страны. «Друзья» с оловянных островов или из-за океана подскажут, на кого войной идти надобно. И ещё одно замечание. Когда я читал данную книгу, то у меня сложилось мнение, что над ней поработал не один человек, а по меньшей мере трое или четверо. Сие может означать, что либо кто-то из соавторов книги очень хочет остаться неизвестным, выставляя нынешнего канцлера, как единственного автора… либо у автора книги кто-то довольно сильно искорёжил душу, причём до такой степени, что его сознание расслоилось на несколько частей. Вот только в последнем случае, никто не сможет предугадать, на какие поступки решится германский канцлер в будущем.

— Я запомню это, Демид Ярославич.

— Вот и хорошо. Насколько я помню, ты забывчивостью никогда не страдал. А сейчас ты мне вот что скажи… Вы во сколько завтра выезжать за московскими гостями собираетесь?

— Я планировал, примерно в семь утра выехать. А что?

— Так мне надо нашим женщинам сказать, к какому времени завтрак приготовить, и с собой что-то поесть в дорогу собрать. Неужели ты думаешь, что райисполкомовским водителям и нашим артельным охотникам понравится куда-то с пустыми животами ехать? Ещё неизвестно сколько вы там самолёт из Москвы ожидать будете, да прибавь время на обратную дорогу до поселения.