Александр Хиневич - Неизведанные гати судьбы [СИ]

— Убил-убил, только пока не знаю кого. Слазьте быстрее, братцы, пока совсем не окоченели.

Через несколько минут неразлучная парочка спустилась с дерева.

— Демид, ты как тут оказался? — стуча зубами спросил Доброслав.

— Да на охоте я, Доброслав. Проверял свои силки и ловушки, а потом заметил, что из двух небольших сугробов парок поднимается, вот и выстрелил для проверки. Надо посмотреть, кто там прятался.

— Мы тебе, Демидка, и так про них скажем. Там два здоровенных кабана лежат, которые нас на дерево загнали. Мы в лес за хворостом пошли, а они неожиданно на поляну выскочили, и на нас побежали. Вот мы и схоронились на дереве, — пояснил Любомир.

— Тогда всё понятно, — сказал я. — Вы пока костерок разведите, чтобы согреться немного, а я кабанами займусь. Не пропадать же добру.

Через полчаса я закончил с кабанами, а братья отогрелись у небольшого костра. Натопив немного снега в котелке мы попили горячей воды. Братья уже пришли в себя.

— Демид, ты сказал, что на охоту вышел, а где же твоя добыча? — задал вопрос Доброслав.

— Так я свою волокушу возле приметного дерева со сломанной вершиной оставил, чтобы она дальнейшей охоте не мешала.

— Я зараз за ней сбегаю. Видел я енто приметное дерево, — выкрикнул Любомирка и побежал в лес. Вскоре он вернулся с моей волокушей. — Богатые трофеи у тебя нынче, Демидка. Что дальше делать будешь?

— Да вот думаю, вас попросить, помочь мне всё до поселения дотащить. За добрую помощь один из ваших обидчиков вам в подарок будет. Ну что, братцы, согласны?

— Конечно согласны, — как всегда первым высказался Любомирка. — Только теперь я тебе буду помогать волокушу тащить, а то мне в одного тянуть волокушу с хворостом и громадным кабаном тяжковато будет.

— Я не против. Увязывайте кабанов, и двинемся в путь, пока всю дорогу снегом не занесло.

К вечеру мы уже были в поселении. Как и в прошлый раз Ведамир Кузьмич встречал сынов на дороге в поселение. Увидев нас, он подошёл быстрым шагом, поздоровался со мной, и стал помогать Доброславу тянуть волокушу с хворостом и кабаном.

Когда мы добрались до ворот дома бортника, он поблагодарил меня, и попросил немного обождать. Затянув волокушу себе во двор, он вышел через несколько минут и протянул мне горшочек с мёдом.

Я поблагодарил бортника, а его оба сына решили помочь мне дотащить мою волокушу до дома.

Когда мы зашли с трофеями на мой двор, то я приметил деда и нашего старосту Мирослава Кузьмича. Они о чём-то тихо говорили на крыльце. Увидев меня, дед приоткрыл дверь и крикнул внутрь:

— Домочадцы, встречайте, Демидушка с охоты возвернулся.

Первыми из дома вышли мой отец и Родасвет Казимирович, они приняли у неразлучной пары волокушу, и поблагодарив их за помощь, потянули мою добычу к крыльцу. Братья сразу отправились к себе домой. Вскоре из дома выскочили сестрицы-близняшки и Яринка, они с визгом бросились ко мне обниматься, так что я не устоял и уселся на снег.

— Да успокойтесь вы, непоседы, — по-доброму сказал дед, — неужели сами не видите, что наш добытчик уставший возвернулся. Идите быстрее в дом, он следом за вами зайдёт.

Яринка с моими сестрицами, тут же побежали в дом, а я подошёл и поздоровался со всеми, и потом шепнул деду.

— Деда, давай отойдём в сторонку, мне тебе кой-чего сказать надобно.

— Говори при Мирославе, ему можно такие вести слышать, — тихо сказал дед.

— Басур дословно сказал следующее: «Передай Всеволоду Доброславичу, что мы рады будем принять в свою команду тех, кого он выбрал».

— Благодарю, внучок, за доброе известие. Ступай, Демудушка, в тепло, тебя там вся наша женская половина уже заждалась. Сейчас они тебя откармливать и обихаживать будут.

Кивнув головой, я отправился в дом, где меня уже ждали…

Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.

За множеством повседневных домашних дел и охотничьих хлопот, я не сразу заметил, как незаметно пролетело достаточно много времени. С шумом и радостью прошли большие весенние праздники в нашем поселении, жители стали подготавливать свои огороды и земельные наделы к пахоте и яровому севу. Потом мы все дружно отпраздновали, сначала шестнадцатилетие Яринки, а через некоторое время, единый день рождения Влады и Нежданы.

В нашем поселении и ближайшем урмане сошли снега и лишь вершина Чёртовой сопки по утрам ещё сияла снежной белизной. Пришла матушка-весна и природа пробудила от зимнего сна все свои жизненные силы. Жители поселения радуясь пришедшему теплу пропадали на своих огородах и земляных наделах, обустраивая различные грядки, а молодёжь вечерами устраивала свои шумные посиделки.

Прилетевшие с тёплых краёв птицы создавали новые и вновь обустраивали старые гнёзда, наполняли мир своим великолепным пением. От этого чудесного пения, внутри каждого живого существа, просыпались спящие чувства.

Первой это почувствовала моя подружка Мурлыка, едва растаяли снега и к солнышку стали пробиваться первая трава и подснежники, как она сбежав из дома, скрылась в урманному лесу. Примерно через четыре недели, после её ухода в лес, меня стали посещать тревожные мысли, что моя повзрослевшая лесная котейка уже больше никогда не вернётся домой, однако я оказался неправ. Наша Мурлыка всё-таки вернулась назад, выражение на мордочке у неё было довольное и задумчивое, хотя при этом, она внешне выглядела сильно похудевшей и уставшей.

Первым делом Мурлыка наведалась на кухню, где обе мои бабушки и матушка с Яринкой, увидев довольно исхудавшую котейку вернувшуюся из урманного леса, по-женски заохали на четыре голоса, и не сговариваясь сразу же начали накладывать ей в чашку различные мясные вкусности. Глядя как ест урчащая от удовольствия Мурлыка, стало понятно, что долгое гуляние в урмане было удачным и скоро у моей лесной подружки появится потомство. От таких мыслей моё настроение поднялось на небывалую высоту, весь окружающий мир вокруг меня заиграл разными красками, и вдруг я вспомнил о своём невыполненном обещании.

Выйдя во двор, я увидел отца и деда, которые расположившись на лавочке возле крыльца наслаждались тёплой погодой. Они на пару довольно щурились, подставляя свои бородатые лица под нежные лучи Ярилы-Солнца. Присев рядышком с ними, я спросил:

— Деда, отец, можно мне задать вам вопрос?

— Спрашивай, внучок. Погодка нынче стоит прекрасная, так что и поговорить можно.

— Скажите мне, пожалуйста, вы уже что-нибудь решили насчёт моих сестриц?

— Не понял тебя, Демид, ты нас про что сейчас спрашиваешь? — спросил отец.

— Вы уже решили за кого моих младших сестрёнок будете замуж отдавать? Может уже кто о смотринах с вами сговаривался?

— Ах, вот ты о чём, — усмехнулся в бороду мой дед. — Не думали мы пока об ентом деле, так как девчаткам нашенским ещё три лета до положенного срока прожить надобно. И на смотрины девичьи у нас пока сговору ни с кем из поселенцев не было. Скажи-ка мне, внучок, а почему тебя вдруг так женитьба сестриц твоих заинтересовала?