Владимир Михайлов - Избранные произведения. Том 4

Он попытался определить расстояние до нее. Локатор по–прежнему ничего не давал, приходилось лишь гадать.

Сколько времени я могу затратить? – прикидывал в уме Юниор. – По ресурсам аграплана – хоть сутки. По своим собственным – пожалуй, не меньше. Но есть еще ресурс Зои. Ты не хотел, чтобы она чрезмерно волновалась. Вот и не заставляй ее. Значит, вернуться надо… не позже, чем через два часа. Сейчас я лечу по ветру, назад придется добираться против. Сейчас посмотрим, сколько я могу делать против ветра… – Он сделал плавный разворот, пустил машину в обратном направлении. – Трудно определить. Мои приборы дают скорость относительно среды, а на земле для ориентира совершенно не за что зацепиться. Хорошо, что корабль еще виден. Поймаем–ка его антенну… Так. Теперь приблизительно ясно. Три к двум. Значит, возвращаться я буду на треть дольше. Итак, я могу лететь к тени сорок минут, потому что назад придется добираться час, и еще двадцать минут потребуются мне на месте: ввести машину, раздеться, дойти до Зои. Итак, на полной скорости…

Машину почти не трясло, не было воздушных ям: все было однородно – и плотность атмосферы, и давление, и скорость… А выше как? Машина стала набирать высоту. Странно: ветер здесь не сильнее, слабее… Плотность среды быстро падает. Назад полетим на высоте, быстрее выйдет. Значит, ветер в основном – по поверхности. Почему в небе ни огонька? Облачность? Давно пора бы пробить ее, но ее и нет вовсе – и видимости нет…

Аграплан забирал все выше. Юниор следил за давлением за бортом. Вот уже миновали атмосферу, пора снижаться – это ведь не космический аппарат все–таки, знал бы – взял бы катер, а не эту игрушку… Такое впечатление, что непрозрачный слой остался внизу: поверхность уже совсем не видна. И по–прежнему – ни единой звездочки. Неуютное пространство. Странная планета: ни намека на светило, а уж отсюда я бы увидел – не его, так отблеск, зарю… Значит, автономная планета, без отца–матери, вечная фиолетовая полумгла – и все же сумрак, но не мрак! – и около тридцати по Цельсию…

Да ладно, – примирился он. – Мне ведь сейчас важно что? Узнать, возможны ли осложнения, опасности. Светило у нас свое, воздух тоже, а что звезд нет – обидно, конечно, но при этой атмосфере мы снизу, из–под купола, их все равно не разглядели бы. Пока никакой опасности не вижу. Однако интересно: поверхность отсюда не видна, а тень заметна. На чем же лежит она, так называемая тень? На поверхности? На атмосфере? Или это все–таки не тень, а что–то совсем другое?

Ответа на все это пока не было – оставалось только лететь. Юниор держался на предельной высоте, где моторам – не антигравам, а тяговым, ракетным – было полегче, так что он выигрывал в скорости. Сколько мы уже в полете? Полчаса. Тень казалась все такой же далекой, но стала как бы более плотной, яснее выделялась на фиолетовом фоне. Да нет – не тень. Сейчас ее скорее назовешь стеной. Стеной, что от самой поверхности поднимается ввысь, возносится над атмосферой. Словно какая–то плоскость, рассекающая и воздух, и, может быть, даже самое планету? Но стеной это быть не может. Тогда воздух не тек бы туда – тем не менее течет… И эта стена, или плоскость, не связана жестко с планетой – иначе она не приближалась бы к нам, к куполу, к нашему миру… Да, стена приближается, хотя и очень медленно, угловые размеры ее возрастают. Или же она стоит на месте, но увеличивается. Сразу не скажешь, тут нужны точнейшие замеры расстояния между куполом и нею, а как это сделать, если ни один прибор не воспринимает стену, или что это там, как материальное тело? Вот уж поистине – семь верст до небес, и все лесом…

Ого, как подхватило! Ветерок здесь куда сильнее, теперь я иду на грани звуковой скорости.

Если очень внимательно анализировать показания локатора, берущего поверхность, то скорость можно установить достаточно точно. Назад выгребать будет трудненько… И ветер дует туда, к стене. Нет, это не стена, конечно. Скорее – дыра. Черная дыра. И туда несется воздух. Что это? Космическая катастрофа? Или просто – какое–то сезонное явление, нам неведомое? Пока у нас есть только наблюдения, истолковывать их будем потом. А сейчас – знаешь что, разведчик? Давай–ка разворачиваться. Время твое истекает. К дыре ты то ли приблизился, то ли нет, но что–то все же установил, разведка не прошла без пользы, можешь возвращаться со спокойной совестью.

Юниор сосредоточился: маневр предстоял не из легких. В последнее мгновение, перед тем как переложить рули, он снова глянул на черное нечто. И, показалось ему, увидел. Он не поверил глазам, а снова поворачивать и убеждаться было поздно, но он был уверен, что не ошибся: сколько раз в жизни приходилось ему видеть такое!

Два мерцающих, крохотных огонька. В разных концах – стены или провала, или что это там было. Две звезды?

Аграплан тряхнуло так, словно машина налетела на стену. На миг остановилась – или так почудилось? Тягу, тягу! Юниор двинул сектор до конца. И – выше, как можно выше, там спокойнее…

Назад он летел не на треть медленнее, а, пожалуй, вдвое. Но с увеличением расстояния от дыры ветер ослабевал, можно стало снизиться, аграплан несся все быстрее. Прекрасно. Пора уже вернуться к Зое, успокоить ее. Чем, собственно, кроме того факта, что ты жив–здоров? Если эта дырка приближается к нам, то можно ожидать… неизвестно, чего именно можно ожидать, но ветерок, пожалуй, со временем еще усилится. Ну и что? – спросил себя Юниор. Что сделает нашему куполу хотя бы и ураган? Да ничего. На поддержание купола сейчас расходуется не так уж и много энергии, понадобится – усилим, скупиться не станем. А раз купол выдержит, то и все под ним – тоже. Даже не почувствуем ничего. Но в случае, если ветер будет нарастать – не изменить ли нам конфигурацию купола: сделать его более вытянутым по ветру, пологим… Энергии, конечно, хватит, вот хватит ли мощности? Подсчитаем, подумаем… В конце концов, неужели этого недостаточно, чтобы спасти женщину, одну–единственную женщину?

Скоро я тут, пожалуй, колею выбью, – усмехнулся Юниор, пройдя полдороги и оказавшись среди деревьев, где путь угадывался скорее инстинктом, чем памятью. – Надо бы понавешать тут китайских фонариков – сразу станет веселее, да и ходить легче. И Зое понравится…

Мысль, что фонарики Зое понравятся, была сейчас нужна Юниору, чтобы хоть немного притушить чувство вины, вдруг в нем вспыхнувшее и горевшее все жарче. Как решился он пуститься в полет, даже не предупредив женщину, как не подумал о том, что придется пережить ей, пока она будет ждать известий от него – ведь ушел он в связи с какими–то тревожными сообщениями… Потому он сейчас и бежал к ней, хотя час был для визитов слишком поздний. Да, неладно получилось. Но ведь хотел, как лучше…